Вообще, Игнат был явно против, но Алиса уже принялась реализовывать свой план.
Информация о том, что ядовитый газ и для Алисы ядовитый, кажется, слегка его разочаровал. Он так и не обнаружил возможности проявления алисиных сверхспособностей. Кроме видения в темноте, но это определенно впечатляло не так сильно, как, например, возможность летать или хотя бы внезапно открывшиеся жабры.
- Наша затея, - повторил Игнат, словно это было самым важным.
Далеко они не ушли - впереди возникла преграда, которую Алиса пригласила преодолеть совместными усилиями именно Игната, а не Мухачева. Отчего-то это вызывало у агента чувство гордости.
Прежде, чем он смог добраться до Алисы (Мухачев, кажется, специально мешал, хотя ведь не рвался вперед еще совсем недавно).
Вся нерешительность ученого куда-то пропала с появлением монстра. Лично Игнат к такой встрече не был готов и, пока он пытался дотянуться до Алисы, инстинктивно думал лишь о том, чтобы бежать тем путем, которым они сюда явились (по крайней мере, там никаких монстров пока не было). Но Мухачев рванулся вперед, вопя что-то о шокере. Вскоре стало ясно, почему он впал в такую панику. Игнат и сам захотел крикнуть что-нибудь про шокер. Сбив парочку особенно назойливых монстрокусков выстрелами, он выдохнул:
- За ним!
По крайней мере, Мухачев знал, что происходит и, главное, куда идти.
Удивительно, но монстр до сих пор был готов тянуть свои длинные ручки в надежде кого-нибудь зацепить.
Игнат не нашел ничего лучше, чем опрокинуть на чудище ближайший стеллаж.
В голове был целый план: проверить, в порядке ли Алиса (речь, разумеется, не душевном спокойствии) и не выронила ли она пистолет (вообще, сомнительно), достать запасную обойму, отдать девушке, догнать Мухачева, пока не попался какому-нибудь другому монстру (не хотелось лишиться проводника) и, самое главное, найти подходящее оружие, чтобы избавиться от зубастой мелочи.
- Только граната! - сообщил Игнат громко, информируя то ли Мухачева, то ли всех возможных монстров сразу - чтобы пять раз подумали прежде, чем показываться на глаза.

Алиса бежала за Мухачёвым, стараясь в то же время держаться ближе к Игнату. Бывший приятель пугал неимоверно. Будто не он это уже был, а неведомое существо захватило его тело и использует теперь его память. И ещё эта странная трансформация – вчера оболтус, сегодня… почти профессор. Да, пожалуй, именно так Алексей и должен был выглядеть лет эдак через пять. Но за время, прошедшее с момента аварии… невозможно! Расспросить бы его, да времени не было.
При виде твари, которой, судя по внешнему виду, и быть на свете не могло, Алиса и вовсе  потеряла дар речи. Обрела только когда тварь устроила взрыв – вскрикнула когда во все стороны полетели зловонные капли.
Что делать в окружении нескольких таких тварей, Алиса и вовсе не могла себе представить. Не готова она была к таким выкрутасам.  Бандиты, секретные агенты – это нормально,  допустимо. Но такое… да ещё в недрах родного уже «Прогресса», до с внезапно ожившим Лёхой… нет, это уж слишком! Ни в какие ворота не лезет!
И всё-таки тварь выглядела и пахла очень даже реалистично. Настолько, что подпускать её к себе, чтобы проверить, не галлюцинация ли, не хотелось.
- Игнат! – завопила Алиса, глядя на сжимающееся вокруг них кольцо.
Не Лёха, Игнат. Человек, которого она знала… всего-то пару часов. Но который уже учпел стать таким родным и знакомым.
- Нет… - вяло попыталась она выразить протест, когда до неё стал медленно доходить смысл его плана. – А если ты… а если они тебя… я… я не могу тебя потерять! Ты мне нужен!
Прозвучало как-то двусмысленно. Нужен, только чтобы вытащить из этой передряги? Или… почему-то в памяти снова всплыла пустыня. Чёрт побери, навязчивый бред!
- Я с тобой! – она вдруг обняла его за пояс обеими руками. – Нет, не прогоняй! Мне без тебя не выжить, это правда. Но ты нужен мне ещё и как… друг. Я не хочу тебя потерять!
Из глаз беззвучно покатились слёзы.
- Я не отдам тебя им… одного.
Надо было бежать. Надо было следовать указаниям Игната. Но Алиса не могла заставить себя сдвинуться с места. А твари тем временем сжимали кольцо. Их становилось всё больше. Это конец! Уж лучше бы она умерла под пулями, чем в когтях этих…
Умирать, правда, совсем не хотелось.
Проследив за взглядом Игната, Алиса увидела балку.
- Отойди! – скомандовала она Игнату, отпуская его и поднимая железку. – И ты тоже, - это уже Лёхе.
В памяти всплыла совсем другая железка. Или эта же, только старая и ржавая. Заржавевшая в тот ржавой пустыни. Тьфу! Отвяжется эта навязчивая мысль когда-нибудь или нет?
- Бежим! – крикнула она, направляясь в ту сторону, где монстр был всего один и куда хотел её направить Игнат.
Со всего маха Алиса огрела монстра железякой, сопровождая ударом электрического тока и надеясь, что Лёха не наврал в панике насчёт электрошока.

Возмущение Алисы, не отличавшееся большой связностью и внятностью, вызвало у Игната удивление.
- Да? - живо заинтересовался он, но выяснять подробней времени не было. Как не было времени выражать свое недовольство. На какое-то мгновение Игнат будто забыл, с кем имеет дело. Все его вопросы, попытки выяснить, какие у Алисы могут быть сверхспособности, но все же она были слишком уж... девчонка.
Но когда она начала командовать, спорить Игнат не стал. Может, из принципа "местным виднее", может - все же была надежда увидеть чудо.
Произошедшее он плохо рассмотрел, но главное, что они на удивление удачно прорвались, хотя поначалу были серьезные сомнения. Мелькнувшие на мгновение синие сполохи подсказали, что удар током был высоковольтный, а монстр - сверхпроводимый. Мухачев знал, что советовать.
Поначалу все шло очень даже неплохо. И то, что на этот раз Мухачев был не впереди состава, а замыкал (хоть и со своей позиции пытался указывать светлый путь), вселяло надежду на разнообразие перспектив. Разнообразие не замедлило проявиться, радуя спешащих навстречу скребущими звуками из надвинувшейся тьмы. Алиса видела в темноте и, вероятно, успела разглядеть больше. Игнат довольствовался тем, что воображение изобразило нечто крупное - такое, что могло обладать мощными когтями, царапающими металл и бетон - с одинаковой легкостью, судя по отвратительному скрежету. Перехватив разогнавшуюся девушку поперек туловища, Игнат повлек ее в сторону, хотя деться им было некуда. Позади послышался шум. Игнат провалился во внезапно открывшийся проем между стеллажами, увлекая за собой и Алису. Мухачева не было ни видно, ни слышно.
- Сможешь повторить? - едва слышно шепнул Игнат Алисе и, не дожидаясь ответа, вытянул руку с пистолетом, стреляя в скрежещущую темноту.

С Игнатом было легко и спокойно. Даже сейчас, когда вокруг творилось чёрт знает что, рядом с ним Алиса была уверена: всё закончится хорошо, этот человек беды не допустит. Откуда взялась такая уверенность, Алиса не думала. Просто знала: Игнат – свой. Абсолютно надёжный человек, настоящий друг в таком прям совсем книжном смысле. Ему можно доверять. Единственному в этом кошмаре.
За Лёху Алиса беспокоилась. Но как-то не так. По старой памяти – вот верное определение. Она уже пережила его смерть, отревела своё, пряча лицо в больничную подушку. Смирилась с утратой, начала жить по-новому. И тут вдруг – получите и распишитесь. Да ещё с какими-то экспериментальными монстрами в комплекте. И Лёха будто бы вовсе не тот. Ощущение, будто в Лёхином теле поселилась какая-то другая, совершенно незнакомая личность, только усилилось при взгляде на его вялое полубессознательное тело в зловещем красном свете. Как будто не её приятеля тащит на себе Игнат, а… такого же экспериментального монстра? Вот где ужас-то!
Маленькие стайные монстрики бросились врассыпную, вереща так, что а Алисы заложило уши. Очень уж опасными они не казались, но упорно приходила на ум ассоциация со стаей пираний.
Алиса сначала испуганно озиралась вокруг, насторожившись после предостережения Игната. Но после того, как ошпаренные зверьки кинулись прочь, ей самой сорвало крышу. Может быть, так проявилась подступившая наконец истерика. Давно хотелось заорать и убежать, да как-то постоянно что-то мешало. А тут и так крик и визг…
Алиса со своей железякой бросилась вперёд, круша трубы под скоплениями тварюшек на потолке. Пар и кипящие струи ударяли вверх и во все стороны.
- Вот вам! Получите! Прочь с дороги, чёрт вас побери! Ай, зараза! – последнее было адресовано одной из струй, в которую попала сама Алиса.
Со стороны коридора что-то приближалось. Расстрелянная дверь болталась на одной петле совершенно бесполезным куском металлолома. Шорох и скрежет вместе с горячим душем немного отрезвили.
- Игнат! Давай попробуем как-то закрыть проход… водой или паром. Лёху надо отсюда вытащить, но с ним мы сбежать не успеем, если оттуда что-то такое же, как мы видели, вылезет. И я… не знаю, куда идти, только Лёха знает… наверное.
Уверенность из голоса постепенно выветрилась.
- То есть я надеюсь, что знает… я… - она почувствовала, как предательски зачесался нос и запнулась, надеясь, что блеск в глазах Игнат спишет на пар. После разгрома нескольких труб здесь стало чертовски жарко. Горячая вода хлестала на потолок, на стены, на пол, тонкими струями во все стороны, пар валил от струй и из прорех в стыках между трубами, в какой-то момент Алиса показалось, что сквозь пар она увидела морщинистое лицо, обезображенное страшным ожогом, будто бы даже мелькнул вдалеке тощий силуэт в грязном полосатом свитере… показалось, стопроцентно, показалось!
Мелкие тварюшки, воспользовавшись передышкой, начали сбиваться в стайки и спускаться на пол, постепенно окружая. Подкрепление прибывало откуда-то из тёмных углов, выползало из-за труб, из-за паровой завесы. Алиса в ужасе осознала, что втроём они не прорвутся. Придётся либо бросить Лёху и успеть пройти ещё немного, если повезёт, не заблудиться, либо погибнуть здесь и сейчас.
- Вставай! – она едва удержалась, чтобы не огреть бывшего приятеля своей металлической дубинкой. – Хорош притворяться! Не так уж сильно тебе досталось!
Колючая боль на тыльной стороне ладони руки, в которой она держала железку, отвлекла Алису. Посмотрев на источник раздражения, она с удивлением обнаружила, что в кожу вонзились тонкие иглы, будто дикобраз ощетинился. Мгновение спустя, пучок таких же мелких, но неприятных уколов она ощутила щекой и шеей. Окружившие людей зверьки издалека обстреливали добычу, нетрудно было догадаться, что в иглах содержится какой-то токсин замедленного, но, безусловно, неприятного, действия. Через косуху и джинсы иголки не прошли, осыпались на пол, а вот Лёхин халат не стал существенным препятствием. Парень оказался напрочь истыканным иголками.
Алиса перевела полный отчаяния взгляд на Игната. Будто говоря: «Ну ты же настоящий герой боевика, придумай же что-нибудь!»

Маневр оказался действенным, но неспособным уничтожить всех противников. Монстров  в этом чудо-зоопарке было определенно больше, чем людей. Теперь - после расстрела - тем более. Возможно, они втроем были единственными людьми внутри этих стен. Жутковатое предположение. И совершенно ничем не может помочь, так что не стоило и зацикливаться.
- Упс, - пробормотал Игнат, когда Алиса едва не попала под пар. Этого он не планировал, даже если - в теории - ему было интересно посмотреть, как супердевочка реагирует на резкую смену температуры. А вдруг - сталью покрывается? Эта мысль заставила агента хмыкнуть.
Он продолжал подтягивать Леху, теперь - особенно неосторожно и больше волоком. Сомнительно, что он так долго протянет. То есть, тащить тело у него получится. Но еще и отстреливаться и следить за Алисой... хотя, похоже, она-то могла постоять за себя лучше остальных... В общем - сомнительно.
По счастью, Мухачев почуял, куда дует ветер и решил прийти в себя. Своевременно.
Игнат к этому времени прострелил все трубы, чтобы - как и просила Алиса - создать хоть какую-то видимость барьера. Кому-то страшному и крупному это явно не понравилось. Но мелочь все равно просачивалась: по пути уменьшалась в количестве, но перла напролом, как безумная. Хотя "как" смело можно было исключить.
Еще Игнат успел взять Алису за руку. Девушка вряд ли ударилась бы в истерику - что и доказала спустя полминуты. Но Игнат все сжал ее запястье и сказал:
- Эй, мы отсюда выберемся. Ты слишком крута, чтобы дать нам умереть.
Он явно хотел сказать что-то другое, но так и не собрался.
Зубастая мелочь воспользовалась человеческой слабостью, чтобы  собраться и разработать план. План заключался в куче игл, большинство из которых досталось Мухачеву - он был одет наименее подходящим для защиты образом. Игнат и Алиса справились лучше, но руки и головы защитить стоило лучше. Игнат смахнул иглы, подозревая подвох. Наверняка ведь какую-нибудь гадость в кровь занесли. Где копошилась эта мразь - лучше даже не думать.
- Назад, - сказал он Алисе, стараясь сохранять уверенность, которая ей была так нужна. Леха уже нашел какой-то люк. Игнат сделал шаг, отодвигаясь к ожившему алисиному другу. Он бы мог помочь, но в это время увидел движение. Подняв голову, он тут же схлопотал какой-то тварью в лицо и вскрикнул. Сначала от неожиданности и лишь потом - от боли. Поначалу ему показалось - существо выгрызло ему глаз, но, оторвав опасную мелюзгу от лица, понял, что пострадать успела лишь бровь. Игнат сделал несколько выстрелов, одновременно разворачиваясь к Алисе и пытаясь перехватить очередного подбирающегося к ней монстра. Монстров было слишком много, и сквозь пар, наконец, пробился кто-то с хвостом. Деваться было некуда, но люк давал хоть какую-то да надежду... правда, в надежду верить было бы легче, будь люк открытым.
- Ты долго?!
Он перехватил Алису, прижимая к себе. Хоть какая-то, но защита. Электричество, конечно, куда лучше, но девушка сама сказала, что ее надолго не хватит.

Алиса вскрикнула, когда Лёха потянул её вниз, попыталась ухватиться за Игната, как… как тогда, в пустыне? Чёрт, сколько можно-то? Очередное воспоминание с поразительной чёткостью встало перед глазами. Ржавый песок, покрывающий… крышку неплотно закрытого канализационного люка? Бетонный колодец и красный свет. Там тоже был угрожающий красный свет. И там она успела вцепиться в ногу Игната и увлечь его за собой…
На этот раз Игнат прыгнул сам. Под впечатлением от внезапно прорвавшегося воспоминания Алиса не сразу сообразила, кто, где и почему. Даже удара об пол почти не заметила. Слишком много было сегодня падений, чтобы обращать внимание ещё на одно. Тишина обрушилась внезапно. Будто звук выключили.
Алиса отползла от Лёхи ближе к аквариуму, в котором плавало осьминогообразное нечто. Тоже, что ли, подопытная тварь?
Здесь наконец можно было перевести дух. Отдышаться и стряхнуть с себя иглы. Чем Алиса немедленно и занялась, как только убедилась, что Игнат тоже с ними.
- Что это за твари? – спросила она Лёху. – И… что у них в иглах? Какая-то гадость, да? Отвечай! Ты ведь… знаешь?
На самом деле, она боялась услышать ответ. И боялась Лёху. Кажется, пришло время прямо ему об этом заявить.
- Лёх, ты меня пугаешь. Что с тобой случилось?
Раздавшиеся в тишине шаги и внезапно вспыхнувший свет заставили Алису подпрыгнуть на месте и спрятаться за спину Игната.
- Да, я уверен, - послышался знакомый голос. – Я знал, что в лаборатории предатель, потому перестраховался.
Сальватов! Алиса не знала, радоваться или пугаться. С одной стороны, они добрались, куда хотели. Спасибо Лёхе. С другой… она так и не написала отчёт. И после всего увиденного… совершенно не представляла, как с ним разговаривать. Как будто она провалилась в параллельный мир, где всё вроде такое же, только страшнее, а от людей – только оболочки.
Сальватов замолчал. Слушал ответ по телефону.
- Занимайтесь своим делом, - снова раздался его голос, слегка раздражённый. – А мне позвольте заниматься своим!
Снова тишина. Тревожная, пугающая Алису отчего-то не меньше, чем весь их пройденный путь. Кажется, Сальватов закончил разговор и остановился. Надо было что-то сказать, но Алиса не посмела. Пусть Игнат объясняет. У него же задание. А она так, всего лишь…
Додумать она не успела. Сальватов снова шагнул громко и гулко, и вышел из-за книжного стеллажа на видное место. Удивлённо уставился на гостей и на направленный на него пистолет.
- Это что ещё такое? – в голосе не было страха. Скорее удивление, смешанное с негодованием. Но глаза… глаза изменились. Зеленоватое антибликовое покрытие очков придавало глазам таинственный мертвенный оттенок, люминесцентное освещение делало кожу бледнее, чем она есть на самом деле, а лицо - равнодушным и холодным, но страх, который Сальватов так старательно скрывал, всё равно колыхался в глубине расширенных зрачков, подобно тёмной воде на дне колодца с мертвецами из дешёвого ужастика.

Все было информацией к размышлению. Но размышление предполагало наличие времени, которого не было. Поэтому в голове просто накладывались друг на друга некие пункты, которые нужно было иметь ввиду. Игнат чувствовал себя Терминатором. По разным причинам. Для начала - местные светлые головы попросту выпихнули его вперед. Для нужд посольского характера, так сказать. Сказать действительно как-нибудь надо было. Но все эти "пункты" заставляли держать ухо востро.
Итак...
Пункт первый. Что-то про предателя в лаборатории. Человек знает больше, чем все здесь вместе взятые. И с кем-то делится этой для него очевидностью. Растерянностью тут и не пахнет.
Пункт второй, как ни странно, куда более важный. Рабочий телефон. Этот человек спокоен и собирается работать. Для него происходящее рутина и перестало быть таковым даже после того, как в кабинете - не без грохота и легкого русского восхищения заковыристой действительностью - объявились трое посетителей, которые на прием у секретарши определенно не записывались. Человека не пугал пистолет. Вот Мухачев, скажем, реагировал по-другому. И тот крикун, который тоже был главным. Точнее, тот мнил себя таковым. А этот человек - прошедший мимо изваяния "Мы не за повышением зарплаты, просто покажите нам, где выход" и уселся в кресло - не только считал, но и соответствовал. По крайней мере, контролировал себя образцово-показательно.
По счастью, у Игната был иммунитет на суровые взгляды и едва заметное недовольство в стальном голосе. Поэтому пистолет убирать по первому приказу не собирался. К тому же, были еще пункт третий и пункт четвертый.
Третий - это Мухачев. Что-то с Лехой было, и Алиса это заметила. Если она испугалась - хорошего не жди. Речь точно не о новой татухе и внезапной седине в волосах бывшего друга, считавшегося мертвым. "Бывший" здесь, видимо, не для красного словца.
Четвертый - иглы, токсины, монстры, газ и зачистка периметра... О тонкостях научной работы в "Прогрессе" Игнат предпочел не задумываться. Секретная информация - она, конечно, полезна, когда ее знаешь. Но лучше бы не знать.
И наконец, последний пункт. Не в смысле - менее важный, чем остальные. Просто значимость его оказалась неоценима и забивала все другие мысли.
Этот человек смотрел на Алису, как на собственность. Так Игнату показалось.
- Группа захвата рвется в ваше хранилище, - ровно сообщил агент, старательно демонстрируя непоколебимую веру в то, что ему полегчало от подвернувшейся возможности переложить ответственность на тех, кому, возможно, больше платят за риск.
Игнат нашарил руку Алисы. Слегка сжал, привлекая внимание. Со стороны могло показаться, что это не агент пытается поддержать напуганную девушку, а сам ищет поддержки. Большим пальцем Игнат провел по ладони Алисы две линии, которые должны были - при определенном приложении креативных усилий - сложиться в воображаемую стрелку в направлении выходной двери.
- На словах цель - разработка 17. Но я допускаю и наличие других целей, за которые заплатили не всей группе. Если у вас есть возможность связаться с кем-то за пределами территории - лучше это сделать.
Если бы этот человек испытывал острую необходимость в помощи - он бы уже обзвонил всех, кто имеет достаточный допуск. Или, по крайней мере, сидел бы за запертой дверью, под столом, со скальпелем в руках.

Что-то пошло не так. Неправильно. Так не бывает. Но когда-то уже было. Где-то… как будто в другой жизни. В той, о которой она так и не написала отчёт…
- Лёха! – Алиса застыла в ужасе, наблюдая, как то, что когда-то было Лёхой, отодвигает занавеску, за которой можно было ожидать чего угодно, но только не какой-то неясной скульптуры.
Алиса собралась было броситься вперёд, но тепло руки Игната её остановило.
«Разделяться нельзя» - вспомнилось… то ли из фильмов ужасов, то ли из той пустыни, что мерещилась ей с самого утра.
- Чёрт! – Алиса вскрикнула, почувствовав, как теряет над собой контроль. – Что это?
Она испуганно смотрела на обелиск, на превращение Лёхи, на Сальватова… от которого она ждала помощи… а он…
Она отступила к тем страшным штукам, на которые указывал Сальватов. Не понимая, почему так делает, но чётко осознавая весь ужас происходящего. Тихая паника копилась где-то внутри, медленно поднималась мутной волной. Это страшно – делать то, что ты не хочешь, и всё равно делать. Практически добровольно. Ну, наверное, со стороны кажется так. Обелиск притягивал внимание. Это из-за него? Бред! Не может такого быть! Но… почему-то уверенность в том, что из-за него…
Игнат! Наверное, тоже под воздействием. Так вот, почему Сальватов ничего не боится! Или… чтобы обелиск начал действовать, нужен токсин, которым их обстреляли? Антинаучно! Не может такого быть!
Она хотела позвать Игната, но не смогла. Постаралась замереть на месте. Не получилось. В голове разливался странный дурман, чем-то похожий на алкогольное опьянение, когда вроде всё соображаешь, а творишь чёрт знает что, и понимаешь, что бред какой-то получается, а ничего сделать не можешь. Только тут был ещё и страх. Всепоглощающий, лишающий воли. Страх, которому всё это время жуткого марафона не давали выхода, потому что были задачи поважнее, а теперь, во время остановки безраздельно вступивший в свои права.
Игнат выстрелил. Оглушительно, несколько раз, не смотря на странное воздействие, заставляющее повиноваться приказам Сальватова, который теперь, как совсем недавно Лёха, казался совершенно незнакомым. То, что когда-то было Лёхой, едва дрогнуло, но пропустило пули сквозь себя без заметного ущерба отвратительному организму. Алисе показалось, что её саму вот-вот вырвет от созерцания этого превращения.
А Сальватову – хоть бы хны. Он наблюдал за течением эксперимента, только и всего. Для него все они – подопытные кролики. Галочки о отчёте. Тьфу! А ещё настаивал на том, чтобы при журналистах Алиса называла его отцом, подтверждая циничную легенду.
Ещё два выстрела. Алиса запоздало осознала, что стреляет она. И снова – как в замедленной съёмке. Только на этот раз – не в цель. Надо было стрелять в Сальватова. Но Алиса выстрелила в обелиск.
Голова раскололась сильнейшей болью. В глазах потемнело, уши заложило от собственного крика. Обелиск защищался? Не может быть!
Алиса упустила момент, когда оказалась пристёгнутой к операционному столу. И снова – будто так уже было.
Наваждение обелиска отступило, хотя головная боль в фоне осталась и туман в голове не рассеялся.
- Игнат! – Алиса рванулась, глядя в бесстрастные глаза склонившегося над ней Сальватова. Крепления удержали её. Постаралась повернуть голову в ту сторону, где должен был находиться Игнат. Не получилось из-за металлического обруча, охватывающего лоб. – Игнат, ты тут? Мне страшно!
- Перестань дёргаться, - приказал Сальватов. – Хоть раз в жизни сделай всё, как следует.
«Поднимутся в воздух крылатые кошки пустынь…» - звучала в голове любимая песня. Так уже было. Где-то, когда-то, в другом месте, но было, и Игнат точно так же был рядом. Вот только вместо Сальватова был какой-то лысый мужик, похожий одновременно на вампира и инопланетянина. А вместо монстров…
Всё та же ложная память перенесла Алису в другую операционную. Находящуюся в той пустыне, которая мерещилась ей с самого утра? И там… кажется, там от неё пытались узнать подробности эксперимента. Кто пытался, Алиса не вспомнила. Но Игнат тоже был там, и ей хотелось протянуть ему руку… чтобы было не так страшно. Потому что так же, как здесь, они не могли ничего изменить.
Стоп! Как это так – ничего нельзя изменить? Неправильно, нелогично, так не бывает, так не должно быть!
Но холодные глаза профессора Сальватова не оставляли никаких шансов на спасение. И гадкое чудище, в которое превратился Лёха, безмозгло пялилось белёсыми глазами, ожидая приказа, подобно зомби во власти некроманта.
Алиса не сразу заметила, что за дверью, стало совсем тихо. Вряд ли от штурмующих дверь можно было ожидать чего-то хорошего, но, по крайней мере, они могли помешать Сальватову. Тишина за дверью только подтвердила полное поражение.
Сальватов набрал в шприц какую-то мутную зеленоватую дрянь.
- Н-не надо… - дрожащим голосом прошептала Алиса. Хотела ещё много чего сказать, но из глаз полились слёзы.
Сальватов стряхнул пальцами воздушные пузырьки в шприце.   
- Лёха, помоги! – сквозь слёзы выкрикнула Алиса. – Если ты не поможешь, я… я буду считать тебя трусом! Размазнёй! Тряпкой!
Ага, так он и испугается, превратившийся в это чудище, повторяющий, как заведённый одно и то же… Лёха пугал, но теперь уже совершенно по-другому. Если раньше Алиса не могла понять, что за перемены произошли с её бывшим приятелем, то теперь видела перед собой чудище из кошмарных снов, которое хоть и было ужасающим и омерзительным, но не имело никакого отношения к тому Лёхе, которого она знала.
Сальватов взял жгут, перетянул Алисе руку, намереваясь ввести в вену иглу. Алиса напряглась, понимая, что так будет только больнее, но зато хоть какая-то иллюзия сопротивления.
- Игнат, - позвала она, стараясь отвлечься от мыслей о содержимом шприца. – Прости, что втянула тебя во всё это… но спасибо за то, что попытался помочь...
Игла почти коснулась кожи, когда за дверью прогремел взрыв. Затишье оказалось подготовкой. Операционный стол, к которому была пристёгнута Алиса, накренился, где-то что-то хрустнуло. Осьминог в аквариуме недовольно дёрнул щупальцами.
- Помогите! – закричала Алиса, обращаясь к вошедшим, но поздно понимая, что отсюда вряд ли стоит ждать помощи.
Люди с оружием ворвались в лабораторию и остановились, взяв присутствующих на прицел. Кто-то грязно выругался в адрес Лёхи. Да уж, такое чудо увидишь, все приличные слова позабудешь.
Сальватов, которого взрывам отбросило к стене, был уже без шприца. Он медленно поднялся с пола и посмотрел на нарушителей его планов как на надоедливых насекомых, а вовсе не как на людей, представляющих угрозу. Но за видимым спокойствием таился страх.
- Что за безобразие? – начал он привычно грозно, но голос всё-таки дрогнул. – Требую немедленно очистить помещение! Алексей, покажите нарушителям, где находится выход!
- Разработка-17, - раздался спокойный голос, в котором звучали нотки превосходства. Алиса не видела говорившего, но не было никаких сомнений в том, что этот человек наслаждается игрой в кошки-мышки, уверенный в том, что победа у него в кармане. –  Документация и образец. Отдадите добровольно – останетесь живы.
Алисе показалось, Сальватов побледнел. Неужели и правда испугался?
- Документация у меня в сейфе, - сказал он. – Но открыть смогу только я. Живой, на мёртвом теле не сработает сканер.
- Открывайте.
- Да-да, я сейчас…
Сальватов скрылся из поля зрения Алисы. Пользуясь тем, что перекосившийся операционный стол скрывает от посторонних глаз, Алиса попыталась освободиться. Не получилось, но крепления сейчас казались не такими уж прочными. Как будто после взрыва что-то сломалось. Игнат, наверное, должен справиться…
Алиса посмотрела в сторону соседнего стола. На глаза попался закатившийся под него шприц. А ещё на полу валялся пистолет, который Алиса уронила. Надо было как-то подать Игнату знак. Так, чтобы кроме него никто не заметил. Чтобы он понял: она не намерена сдаваться. Если у него получится выбраться самому и освободить её, они ещё смогут побороться.
Вдруг помещение снова начало трансформироваться. Кажется… Сальватов не сейф открывал, а набирал какой-то тайный код. Мужчина, требовавший выдать документацию, понял это слишком поздно, о чём возвестил отвратительной бранью, никак не сочетавшейся с недавней уверенностью в собственном превосходстве. Раздались выстрелы. Пара пуль срикошетили от стен совсем рядом. Свет несколько раз мигнул и погас, осталась только подсветка аппаратуры и холодный отсвет аквариумной лампы. «Банка» с осьминогом всё ещё оставалась целой, хотя так и напрашивалась на то, чтобы её разбили.

Помещение закончило трансформацию после того, как пол резко ушёл вниз, а между Сальватовым и захватчиками поднялась металлическая перегородка, отрезав большую часть вооружённой группы. Теперь оно снова больше напоминало кабинет, чем операционную, если не считать того угла, в котором находились Игнат и Алиса.  Стол и аквариум неизменно стояли на месте. И чудище, некогда бывшее Лёхой, тупо застыло рядом с монументом.
- Алексей, разберитесь с нарушителями! – нервно приказал Сальватов.
Алисе не было видно, что там происходит, она видела только Сальватова, склонившегося над каким-то встроенным в стену пультом управления, и слышала ругань, звуки стрельбы и скрежет… будто один хитиновый панцирь огромного насекомого тёрся о другой, издавая пугающий звук. Неужели это от Лёхи?
Когда выключился свет, Алиса побоялась переключаться на эхолокационный режим. Сальватов… его предостережения… всё это казалось таким далёким и неважным. Ненастоящим, приснившимся. Настоящим был чёртов операционный стол, к которому она оставалась пристёгнутой. И ещё стрельба и ругань. Какая разница, кто победит? Не всё ли равно, от чьей руки умирать – бандита или учёного? Алиса закрыла глаза и дала волю слезам. Всё равно делать было нечего. Ну, кроме как прокручивать в голове песенку про сфинксов…
И вдруг – голос Игната. И прикосновение к руке, от которого Алиса вздрогнула и открыла глаза. Плакать сразу расхотелось. Если он рядом, они обязательно выберутся.
- Живая, - подтвердила Алиса, цепляясь пальцами за его руку и натыкаясь на верёвку.
Его руки были связаны за спиной. Освободить её в таком положении он не мог, и всё-таки попытался. Крепление будто дразнило иллюзией непрочности, но никак не поддавалось.
- Давай, я попробую развязать зубами, - предложила она. – Повернись только так, чтобы я могла дотянуться.
К счастью, связан Игнат был довольно небрежно, видимо, Сальватов торопился и не ожидал, что «пациент» так быстро придёт в себя. У Алисы получилось размусолить узел и ослабить верёвку настолько, чтобы Игнат смог избавиться от неё сам. Но на всё ушло слишком много времени – как раз столько, чтобы Лёха по приказу Сальватова успел разобраться с оставшимися в кабинете нарушителями.
Алиса надеялась, Сальватов слишком занят, чтобы обратить внимание на их возню. Ну, или старалась не думать о том, что их попытка освободиться слишком явная. Как тогда, в пустыне... ну вот откуда взялась эта пустыня и почему она так навязчиво всплывает в памяти в самые неподходящие моменты весь сегодняшний день? 
Сальватов оторвался от своего пульта и шагнул к Игнату с его же пистолетом в руках.
- Куда вы так спешите, молодой человек? – осведомился профессор. Он явно старался говорить уверенно и спокойно, но получалось плохо. Похоже, Сальватов не рассчитал силу противника. И теперь сам становился похож на лабораторную крысу, загнанную в угол лабиринта. – Далеко всё равно не уйдёте. В вашей крови токсин. Но я предлагаю вам сделку.
Сальватов сделал паузу, наблюдая за реакцией. Алиса притихла, предоставляя Игнату возможность решать самому. В том, что верить Сальватову нельзя, она теперь не сомневалась. Не смотря на то, что этот человек спас ей жизнь. Но выбора у них, похоже, не было.
- Нейтрализовать токсин полностью сейчас невозможно, - продолжал профессор, - но регулярные инъекции специального препарата не дадут пагубным процессам развиваться. Приостановить действие токсина могу только я, поэтому убивать меня не стоит. Очень жаль, что нас так бесцеремонно прервали. К сожалению, у меня теперь нет возможности продолжить вашу трансформацию. Но и отпустить вас я, как вы уже понимаете, не могу.
Он пристально посмотрел на Игната, выжидая время, давая тому возможность осмыслить сказанное.
- Молодой человек, я предлагаю вам сотрудничество. С учётом сложившейся ситуации мне понадобится телохранитель. За Алису не беспокойтесь, им я её не отдам, если буду жив.
Алиса дёрнулась, пытаясь освободиться от креплений. Недоверчиво прищурилась, глядя на Сальватова.
- То есть… из НПО мы всё равно не выйдем, да? – не выдержав, влезла в разговор. - Так какой смысл Игнату соглашаться вас защищать, если вы его всё равно отпускать не собираетесь?
Сальватов бросил на Алису взгляд, от которого девушке стало страшно – не того Сальватова она видела перед собой, который предлагал ей когда-то участие в рискованном эксперименте в обмен на возможность вернуться к нормальной жизни без аппарата искусственного дыхания. А не собирается ли профессор превратиться в такую же пустоглазую образину, как Лёха?
- Я сейчас разговариваю с… Игнатом. Ему решать, а не тебе. Ты уже доказала несостоятельность своих решений, поэтому с сегодняшнего момента за тебя будут решать более ответственные люди.
Алиса хотела было возразить, но Сальватов от неё отвернулся и продолжил, обращаясь к Игнату, одновременно отвечая на её вопрос, потому она притихла, слушая речь и стараясь не упустить ни слова.
- Да, я не могу отпустить вас после  того, как вы увидели своими глазами то, что мне пока не хотелось бы предъявлять общественности. Пока не могу. Но в будущем, если мы добьёмся успеха, вы получите полную свободу. Я же, в свою очередь, могу гарантировать, что оставлю вас человеком. И заторможу, а после вовсе нейтрализую действие токсина, введённого в ваш организм моими малышками. Они прекрасно выполняют свою задачу, не правда ли? – в голосе проступили нотки самодовольства. - Вы ничего не потеряете, уверяю вас. Я же вынужден признать, что наша система безопасности оказалась несовершенной. И у нас не так много времени, если мы хотим спастись. Сейчас я наблюдаю процесс взлома доступа к компьютерной системе защиты. Если у них получится, нам нечего будет им противопоставить.
Сальватов крутил в руках пистолет Игната, как учитель – рогатку, отобранную у школьного хулигана, но дуло, как бы случайно, оставалось направленным на агента.
- Решайтесь быстрее, молодой человек, я верну вам оружие. Но помните о токсине в вашей крови. Если попытаетесь меня переиграть, никто не сможет помочь ни вам, ни... разработке-17, - он посмотрел на Алису, будто проверяя её реакцию на то, что назвал её не по имени, а по коду, приравнивающему её к подопытным образцам, о правах и чувствах которых никто даже не задумывается.

Вот где пригодились бы суперспособности. Но супермены - они такие. Знают, когда надо подбросить драматизма.
Пока Алиса развязывала Игната, Леха кого-то рвал на британский флаг. Стасик на глаза Игнату больше не показывался. Видимо, был галлюцинацией.
Бред, бред, бред. Очень хочется себя ущипнуть - чтобы до боли и проснуться.
Единственный, кто более или менее сохранял адекватный вид - так это профессор. На окружающее он обращал не слишком много внимания. Как будто все идет по плану. Ха! Игнат тоже так умеет. В смысле - делать вид, что он предвидел происходящее. До сих пор у него не так уж плохо получалось.
Он и теперь хотел сделать вид, что профессор его совсем не беспокоит. Пока в него никто не стреляет - почему бы не попытаться высвободить Алису? Там сообразим, что дальше делать.
Но слова собеседника звучали почти как гипноз, зачаровывали, затягивали в водоворот звуков, которые повторялись и повторялись. Игнат не мог не слушать, потому что его звали, обращались к нему и он хотел ответить, его тянуло... куда-то, куда он не смотрел, но все еще кожей ощущал присутствие силы. Он и Леху тоже ощущал. Как будто в черепе начал открываться третий (а то и четвертый следом) глаз, который смотрел сквозь кожу и фиксировал очертания предметов.
Вздрогнув от перспективы собственной неотразимой трансформации, Игнат едва не шарахнулся в сторону - и от Алисы, и от профессора. А ну как тоже захочет человечинки. Или Алиса попросту его испугается, подтверждая изменения.
Что, черт побери, означает это лехино предвкушающее "станьте единым"?
- Я не против, - процедил Игнат. - Но я себе наше единение как-то в другом разрезе представлял.
Вот. Скабрезные шутки в неуместной обстановке всегда помогают. В голове немного прояснилось.
Игнат развернулся к профессору. Пальцы скрючило в судороге.
Спастись хотелось. Но "мы" из уст профессора не вдохновляло.
- Ладно, - проговорил Игнат. - Вы же знаете, что...
У него была мысль. Если уж они среди суперменов (или, скорее, супермонстров, потому что, например, в Лехе вряд ли много осталось от человека), придется обзавестись собственными суперспособностями. Игнат мимолетно подумал, что неплохо было бы прикинуться согласным, заполучить пистолет... или даже нет - дождаться, пока профессор выполнит обещание и выведет токсин...
Да-да, человеческая наивность - великая вещь. Вот только с "Разработкой-17" вышел перебор. Отрезвляющий такой, чисто человеческий.
Когда Леху-монстра прошило автоматной очередью, профессор на мгновение отвлекся. Значит, было все же что-то, способное потрясти его воображение.
Игнат воспользовался моментом и бросился на противника, намереваясь выхватить пистолет.