Если бы Игнат все еще был в сознании, он, пожалуй, подумал бы что-нибудь едкое по поводу того, что шестеро вооруженных дартов вейдеров (явно имел место факт появления продвинутой модели местных, так сказать, переработанной и дополненной - по крайней мере, эти не медлили с применением оружия и были осторожней в своих действиях) на одну хрупкую девушку - это либо уважение к ее суперменским (хм... супервуменским?) способностям, либо паранойя... есть ведь какая-нибудь фобия, подразумевающая патологическую боязнь пришельцев? Альенофобия или что-то вроде того. Ксенофобия восьмидесятого левела, в общем. Едрен армагеддон.
Но, в общем, Игнат не был в сознании, а потому Алисе пришлось разбираться со всем самой. Наверняка ей было не очень приятно оказаться в компании не особо разговорчивых инопланетян. По крайней мере, нечто подобное было ее аргументом в пользу Игната еще минуту назад, до нападения.

Алиса рада была бы оказать сопротивление, но движения получались слишком медленными, будто плотность воздуха вокруг неё внезапно увеличилась. Она попыталась достать скальпель из сумки, но сумку отобрали, а её саму бесцеремонно поставили на ноги.
- Мы пришли с миром, мы только защищались, - пыталась оправдываться Алиса, пока двое держали её, а третий сначала сканировал небольшим устройством, излучающим уже знакомый красный свет, потом обыскивал и надевал наручники. - У нас не было другого выхода. Мы вообще не хотели к вам заходить, но ваши роботы первыми на нас напали и сломали нашу машину, - она не собиралась уточнять, что ей в той машине всё равно не светило ничего хорошего, и по большому счёту, нет особой разницы, где будет находиться лаборатория, в которой она закончит жизнь - на Земле или на другой планете.
Никто её не слушал и не собирался ей отвечать. Двое других занялись Игнатом, но Алисе было плохо видно, что с ним делают, потому что Игнат лежал на полу, и киборгам пришлось склониться над ним, загородив Алисе видимость. Шестой, похоже, был командиром, и только отдавал приказы.
Корпус изучения, значит. Ну всё, конец. Разберут на запчасти, и всё, не будет больше единственного прототипа первого на Земле киборга. Возможно, после неё будет кто-то другой, Сальватов же не остановится, доведёт дело до конца... если успеет. Не успеет он, успеет кто-то другой. Прогресс не остановить. Но Алисы уже не будет...
От таких мыслей Алиса не выдержала и расплакалась. Со слезами пришла злость. Она попыталась из последних сил вырваться, её удержали, кого-нибудь укусить, не получилось. Прежде, чем на неё надели шлем, успела отметить, как спокойно стоят те, за стеклянной преградой. Продолжают заниматься своим делом, как будто не видят, что происходит здесь. Ну хоть бы голову повернули, посочувствовали или позлорадствовали, хоть бы какое-то проявление нормальной человеческой реакции. Ничего.
Шлем отрезал Алису от всего остального мира. Тишина и темнота. И страх! Алиса предпочла бы видеть опасность. Полная неизвестность страшила ещё больше. Алиса даже позавидовала Игнату, лежащему без сознания. Она бы тоже не отказалась потерять сознание, ничего не знать, ни о чём не думать, и тогда пусть убивают, пусть делают, что хотят, лишь бы она при этом ничего не чувствовала. Но инопланетяне не торопились лишать её сознания.
На месте стояли недолго. Потом Алису куда-то повели, она даже не поняла, в какую сторону. Идти было тяжело, будто в воде против течения. Притормозить не получилось, казалось, киборги даже не заметили её попыток помешать продвижению вперёд.
Пешком шли недолго. И лестниц Алиса не заметила. Значит, всё-таки была какая-то потайная дверь в этом коридоре. По пути Алиса только один раз споткнулась о какой-то невысокий порог, но упасть ей не дали, держали крепко. Потом её усадили в глубокое мягкое кресло, пристегнули ремнями, не снимая наручников и шлема. В полной тишине транспорт тронулся, Алисе показалось, что мчатся они на очень высокой скорости. Наверное, этот корпус изучения находится далеко. Алиса желала, чтобы в пути что-нибудь случилось, чтобы они не доехали до этого корпуса, чтобы у неё появилась возможность сбежать.
Усталость взяла вверх, как только Алиса оказалась в мягком кресле без необходимости куда-то идти. Скорость успокаивала, и Алиса быстро заснула, пользуясь тишиной, темнотой и возможностью оставаться на одном месте.

Выспаться не дали. Растолкали грубо. 
- Куда в такую рань? Темно же! – пробурчала Алиса, собираясь повернуться на другой бок и с головой зарыться в одеяло. 
Не получилось. Острая кромка больно врезалась в порез на запястье,  заставляя проснуться. И вспомнить события последних двух дней. 
  Алису подняли на ноги. Снова куда-то повели. В темноте и тишине. И всё  так же – как в воде, против течения. Сколько же будет действовать эта  штука, которой в неё выстрелили?
Очень хотелось задействовать  имплантаты. Разорвать темноту, выстроить отсутствующую картинку, как она  не раз делала в лаборатории. Полностью привычное зрение не заменить, но  хотя бы по очертаниям предметов ориентироваться будет легче. Земные  инструкции потеряли смысл, значит, всё можно. Она сдержала это желание,  зная, что будет. Хотя, может оно и к лучшему. Отключиться и ничего не  чувствовать. Пусть делают, что хотят. Но боль… такую боль вызвать   осознанно у Алисы не хватило духа. Она даже запретила себе думать об  имплантатах, как бы случайно не сработали. 
На этот раз шли долго.  Наконец остановились. С Алисы сняли наручники, потом шлем. Она  зажмурилась от яркого света, и некоторое время стояла, хлопая глазами и  стараясь понять, куда её привели. 
Какой-то шлюз. Дырявый пол, всё  та же чистоплюйская стерильность вокруг, от которой уже противно.  Очередная дезинфекция, что ли? Сколько же можно?! Входить было страшно.  Как будто с этой стороны ещё есть дорога назад, а с той её уже не будет.  С той стороны уже ждали. Слишком много вооружённых людей на одну  беззащитную девушку. Эти что, тоже её боятся,  как те психи, которые  пытались отключить жизнеобеспечивающее оборудование в лаборатории? Или  они всегда так гостей встречают?
Алиса огляделась по сторонам в  поисках Игната. Рядом его не увидела. Испугалась. За него, за себя, за  родную планету, которой грозит вторжение вот этих…
Командир отдал  приказ. Алиса обернулась к нему. Посмотреть бы в глаза. Но глаза скрыты  зеркально-чёрным шлемом, в котором Алиса увидела только своё испуганное  отражение. 
Это конец. "К чёрту зонт, теперь уже всё равно. Танец и дождь никогда не отпустят тебя. В их мокром объятии не видно родное окно". 
- И не подумаю, - с обидой и злостью ответила она. – Я у вас надолго  задерживаться не собираюсь. Меня дома ждут. И уйду отсюда в той одежде, в  которой пришла.
Протест, кажется, никого не удивил. Вообще не  произвёл никакого впечатления. Командир собственноручно втолкнул Алису в  открывшуюся дверь, когда она проигнорировала второй приказ. Она даже  выругаться не успела, как дверь захлопнулась. 
- Хам, - пробурчала Алиса, усаживаясь на пол. – Что б вы все провалились с вашими пауками, дезинфекциями, приказами...
Из щелей на полу и потолке вырвались тонкие струи воды. Не газ, а вода,  настоящая вода! Взлетая вверх, струи распылялись на мельчайшие капли.  Тёплые, живые, настоящие. Алиса не знала, можно ли пить эту воду. Она  уже давно хотела пить, а воду в бутылке Игната они экономили... зря.  Плевать теперь на все предосторожности. Алиса набрала воды в ладони и  начала жадно пить. Вода имела солоноватый привкус какого-то антисептика.  Пахла грозой, радугой после дождя, чем-то неуловимо-знакомым. Если  закрыть глаза и забыть об окружающей обстановке, можно представить, что  находишься где-нибудь на природе, рядом с настоящим водоёмом, в тихий  летний вечер. Алиса немного взбодрилась. Хоть что-то приятное в этом  стерильном городе. Хоть бы такая дезинфекция продолжалась подольше!
Она не собиралась снимать ни одежду, ни обувь, ни фенечки и кожаные  ремешки с рук. Некоторые из них даже не снимались вовсе, другие – только  с мылом. Некоторые были памятью о людях, которые оставили в жизни Алисы  короткий, но яркий след, и с которыми её пути вряд ли ещё пересекутся.  Оставить всё это здесь символически означало порвать последние связи с  Землёй и теми, кто на ней остался, смириться с обстоятельствами,  признать поражение.
Выходить из капсулы она тоже не собиралась. Им  надо - пусть сами её достают. Ей и здесь неплохо.  Да и не смогла бы она  сейчас подняться с пола без посторонней помощи. 
Как странно  история повторяется. Кажется, вчера, сидя возле машины Игната, она  думала точно так же. А сейчас Игнат уже не кажется таким враждебным.  Может, и с этими можно договориться? Не такие уж они плохие, как  кажутся, вот сейчас они выяснят, что произошла ошибка, и Алису с Игнатом  отпустят на Землю. Ага, размечталась. Прав Игнат, те, с кем можно мирно  договориться, не устроили бы такого безобразия, которое они видели в  туннелях. 
При мысли об Игнате стало совсем тоскливо. Где он  сейчас? Что они с ним сделали? Сможет ли он её найти? И будет ли искать?  Чтобы искать или не искать, надо сначала сбежать. А как тут сбежишь?  Все пути перекрыты. Игнат всё-таки не сверхчеловек, что бы она о нём ни  думала, сквозь стены ходить не умеет. Помощи ждать не  откуда. Думать о  будущем страшно.
Алиса прислонилась к стене, сырая футболка налипла  на спину. Ссадины слегка щипало, как от перекиси водорода. Алиса  вытянула ноги, насколько это было возможно в узкой капсуле. Закрыла  глаза и постаралась ни о чём не думать хотя бы эти несколько минут, пока  от неё все отстали. Просто сидела и наслаждалась водой. Может быть,  последний раз в жизни.

Отредактировано Алиса (2014-12-18 18:26:39)

Удовольствие длилось недолго. Прям как в душе общежития - стоит в соседней кабинке открыть кран, как того, кто пришёл мыться раньше, поливает холодной или горячей водой, обратнопропорционально тому, какой кран открыли.
Алиса стиснула зубы, сжалась в комок, но приказ выполнять не торопилась. Того, кто с детства привык бродить по горным речкам, ледяной водой не напугаешь. Она решила терпеть до последнего. Понимала, что сопротивление бесполезно, сколько ни тяни время, все равно заставят сделать так, как им надо, иногда лучше отступить, чем получить по шее. Но упрямство оказалось сильнее здравого смысла.
Превращать её в ледяную скульптуру в планы инопланетян, вероятно, не входило. Первыми сдались, отключили воду.
На угрозу применить силу Алиса никак не отреагировала. Так и продолжала сидеть на полу, дрожа от холода. Только когда снова открылась дверь, процедила сквозь зубы:
- Да пошли вы все... туда, где Солнце не светит!
Ругаться она могла. А вот активно сопротивляться - нет. Препарат по-прежнему действовал, замедлял движения. Алиса лишь отодвинулась подальше, когда двое киборгов направились к ней. По своей воле она с последними напоминаниями о Земле всё равно не собиралась расставаться.

Алиса пыталась сопротивляться, но под действием препарата охранники этого даже не заметили. Ругаться тоже было бесполезно. Хоть бы кто что ответил, хоть бы разозлился. Никакой реакции. Очевидно, от машины в них было больше, чем от человека. Алиса подумала бы, что это роботы, если бы не тёплые руки, вполне человеческие. Хотя кто их, этих инопланетян, разберёт? Может, для них отсутствие эмоций нормально. Атрофировались они у них в процессе эволюции как бесполезный признак.
Похоже, она неожиданно оказалась права, когда сказала Игнату, что сойдёт с ума, если останется одна. В такой компании за этим дело не станет. Ну и хорошо, хотя бы не будет осознавать, что с ней делают. И так страшно не будет.
Одежду и обувь с неё сняли быстро. С фенечками пришлось повозиться. Что смогли, сняли, остальное срезали. Алиса не успела заметить, как один из охранников достал нож. Или лезвие было встроено прямо в руку? Алиса надеялась, что браслет с ноги тоже снимут. Но нет, даже не попытались.
Когда охранники вышли, дезинфекция повторилась. И точно так же, как в первый раз, окончилась понижением температуры воды. Это Алису расстроило ещё больше. То, что она посчитала своей маленькой победой, оказалось совпадением.
Всё это время инопланетяне с обеих сторон шлюза молча ждали. Это машинное спокойствие было одновременно раздражающим и пугающим. Плюс факт того, что Алиса стоит совсем без одежды, заставлял чувствовать себя совсем несчастной и беззащитной.
Открылась вторая дверь шлюза. Алиса так и не нашла в себе сил самостоятельно выйти из капсулы. Её трясло уже не только от холода, но и от перспектив на ближайшее будущее. Возможно, она была даже на грани истерики. Единственным, что её ещё сдерживало от того, чтобы окончательно потерять голову, было ожидание провокации, с которым она жила на Земле. Тем, кто боялся новых технологий, бесполезно было убивать прототип. Этим они могли бы только отсрочить завершение эксперимента. Совсем другое дело - дискредитировать саму идею создания киборга. Если бы Алиса завалила тесты или натворила бы дел, пользуясь новыми возможностями, проект оказался бы под угрозой закрытия. Именно об этом предупреждал её Сальватов и именно поэтому ей было категорически запрещено использовать имплантаты вне лаборатории или полигона. Кто ж мог подумать, что вместо провокации будет похищение? Хотя, вполне вероятно, что за похищением могла последовать провокация или какая-нибудь ещё подстава, мало ли способов убедительно обвинить человека в том, чего он не совершал, а вовсе не изучение в конкурирующей лаборатории. Хотя тот тип, который предлагал ей денег, прямым текстом сказал, что от неё требуется. Не был он похож на технофоба.
Поразмышлять над расширившимся списком мотивов преступления Алисе не дали. После нескольких однотипных приказов и предупреждения применить силу, охранники корпуса изучения сами вывели её из капсулы. Настойчиво помогли одеться, не обращая внимания на жалкие попытки сопротивления. В этот момент Алиса, как ей показалось, была готова лишиться сознания от волнения и страха. К сожалению, спасительное беспамятство так и не наступило.
На Алису снова надели наручники, хотя, по её мнению, смысла в этом не было никакого, всё равно сопротивляться она не могла. И на некоторое время будто забыли про неё. То ли ждали чего-то, то ли связывались со своим "центром управления полётами", или откуда им там поступают приказы, без которых они и шага ступить не могут. Что ж, если они все такие тормозные, у землян есть шанс отразить вторжение. Если, конечно, предположение Сальватова насчёт того, зачем инопланетяне явились на Землю, верно. Только Алису это всё равно не спасёт.
Алиса снова расплакалась. В полную силу, совершенно бесконтрольно. Какой толк сдерживать слёзы, если Игнат всё равно её не видит, а этим бесчувственным истуканам наплевать?

Первый раз Игнат начал приходить в сознание, когда его вздумали поливать водой. Правда, вода не вымыла туман, обосновавшийся в голове. Все происходящее казалось нереальным. Игнат вяло подумал, что, вероятно, Алиса все же дождалась своего звездного часа и вломила ему по первое число. Ни раздражения, ни одобрения к этой мысли не прикладывалось. Видимо, эмоции потерялись в тумане. Равно как и сомнения, которые должны были бы возникнуть, потому что поблизости Алисы не было. Зато были два мужика, один из которых расстегивал на Игнате рубашку, а второй настойчиво тянул с него джинсы. Все это было настолько надуманно, что Игнат не воспринял происходящее серьезно. Даже, кажется, пробормотал:
- Не все сразу, девочки.
На этом сознание дало сбой и в следующий раз Игнат очнулся в просторной комнате с высоким потолком, ярким светом и людьми, отличавшимися друг от друга больше по манере одеваться, чем по выражениям лиц. У Игната возникло отчетливое ощущение, что он находится в музее восковых фигур. И все, кто его окружают - всего лишь куклы, пластичные и податливые огню. Наверное, поэтому в помещении было более, чем прохладно. Хотя, возможно, ощущение холода было проявлением шока. Игнат чувствовал боль в груди, но не помнил серьезных травм. Оглядеть себя он не догадался. До него не сразу дошло, что он пытается найти среди присутствующих Алису. Но ее не было. Игнат не решил, как к этому относиться. Пока не относился никак. Переключился на себя и обнаружил, что кресло, в котором он, оказывается, сидит, металлическое, холодное и жесткое. И руки зафиксированы. Запястья, локти, предплечья - перехвачены то ли металлом, то ли пластиком. И ноги - видимо, тоже. Двигать ими Игнат не мог. Но наклониться, чтобы посмотреть, не хотел. Голова не была зафиксирована, просто шевелиться было лень. Навалившаяся апатия в другое время Игната насторожила бы, но сейчас он просто зафиксировал свое безразличие, прикинул на ситуацию и нашел несоответствие.
Значит, инопланетяне. Четверо в черных комбинезонах, как те, которые напали на них и стреляли в Игната, только без шлемов с зеркальными щитками. Лица видно. Еще трое - в светлой одежде. Кажется, тоже халаты. И комбинезоны. В глаза бросились перчатки на руках. Отчего-то именно эта деталь стала причиной переживаний. Эти люди были похожи на врачей.
Игнат явно сидел не у стены, так что за спиной могли быть еще люди, он не видел. Вяло реагирующее сознание не оценило степени угрозы.
Раздался механический сигнал. Открылись двери, которых Игнат не заметил раньше, и вошли еще несколько человек в темных одеждах. Они привели Алису. Игнат не сразу понял, что это именно Алиса, сначала пришла мысль, что юбка ей шла больше, но, по крайней мере, теперь никто не будет пялиться на ее ноги. Теперь на Алисе был серо-белый комбинезон, не слишком мешковатый, но и не облегающий. Она ничем не отличалась от местных, кроме бледности, покрасневших глаз и мокрых дорожек на лице. А у остальных в глазах читалось только слепое пластиковое безразличие.
Должно быть, сам Игнат тоже был в таком комбинезоне. Ты смотри, переодели. Только почему-то ощущение, что рукавов нет. Или их закатали, чтобы... наверное, есть какая-то цель. Игнат остался безучастен к этой мысли.
Один из охранников взял Алису за локоть, давая понять, что нужно остановиться. Двери закрылись.
Игнату так и не пришло в голову сказать что-нибудь.

Вялая реакция образовалась только тогда, когда Алиса начала наезжать на местных с вопросами. Вот... глупая девчонка. Сидела бы себе тихо и не высовывалась. Хотя о чем это он? Алиса явно имела собственное представление о том, как следует себя вести, оказавшись в заложниках у кучки дебиловатых инопланетян, намеренных поставить на тебе какой-то опыт. Хотя... если все равно уверен, что не выкарабкаешься, почему бы не пошевелить лапками напоследок? Одну лягушку такой образ мысли точно спас. Правда, в сказке. А сказка, как известно - ложь, всего лишь намекающая на что-то, что при определенных обстоятельствах может стать уроком.
Надо было сказать, чтобы не выпендривалась. Но Игнат так и не собрался. Охрана подтолкнула Алису в сторону и вся компания исчезла из поля зрения. Игнат счел это весомым основанием для того, чтобы повернуть голову. Алиса продолжала говорить. Да, следовало признать: молчание местных пугало до чертиков. Неживые они какие-то.
Никто не попытался помешать и Игнат отозвался:
- А?
Не стоило ей тут быть. Хотя кто знает, где бы она оказалась, пойди все по плану.
И до чего же она должна испугаться, если в кои-то веки зовет его по имени. Даже неожиданно как-то, как будто он никогда не слышал, как его зовут. Такое странное ощущение.
Игнат все равно не смог бы придумать ничего, что ее бы успокоило. Поэтому сказал:
- Марь Иванна на уроке говорит: запомните, дети, кто будет учиться на четыре и пять - попадет в рай, а кто на тройки и двойки - в ад. Тут Вовочка: Марь Иванна, а живым школу закончить никак нельзя?
Один из типов в светлых халатах подошел к нему. Выглядел тип деловито. В руке у него было нечто, больше всего напоминающее ручку. Этой ручкой он даже не коснулся рук Игната, но Игнат почувствовал жжение, а затем кровь. Это было именно ощущение, не осознание. Как будто происходило где-то в другом времени. Оказалось, ручка - это скальпель. На коже обозначилась красная полоса. Тип в халате двумя пальцами развел края раны, как будто хотел полюбоваться на содеянное. Игнат к собственному телу относился трепетно и повреждений не любил. Хотя сейчас его больше возмущало, что тип в халате рассматривает его руку как нечто уже неживое, типа опытного материала в анатомке. Ну, и зачем было резать, если все равно не выглядит заинтересованным или удовлетворенным? Оказалось, это только начало процедуры. Спустя мгновение в рану запихнули какую-то продолговатую металлическую штуку. Тип в халате еще повернул эту хрень, как будто намереваясь услышать щелчок, подтверждающий, что делать встала на свое место в механизме.
Щелчка не последовало. Игнат по доброте душевной компенсировал это упущение коротким матерком. Мог расщедриться и на длинный, но отчего-то мысль об Алисе ему помешала.
Тип в халате потерял к нему интерес и развернулся к Алисе. К Игнату подошел другой тип - клон первого. Видимо, тоже чего-то хотел.

Наверное, слегка загробная тематика анекдотов, которыми они обменялись, была выбрана неспроста. Хотя Игнат так точно ляпнул первое, что в голову пришло. А то мог бы и про Штирлица.
Хотя, если подумать: убивать их не собирались. Иначе зачем столько предосторожностей, чтобы доставить сюда. И эта фиготень, которую засунул Игнату в руку один кибер-манекен, а второй теперь аккуратно скреплял края раны скобками. Прозрачными, пластиковыми, что ли.
И на пение Алисы он не обратил внимания. Ну ладно, а то Игнат подумал: чудится. Если бы местные начали подпевать, точно следовало бы признать происходящее глюком. А так: ничего, порядок. После анекдотов и спеть можно. Кому какая разница, как человек со стрессом справляется. Все равно нет поблизости других землян, чтобы оценить степень адекватности.
Ну, дает...
Про совместимость компонентов, кстати, Игнат услышал. Интересно, кем это гарантируется? Кто тут может утверждать, что человеческий организм не отреагирует аллергией или еще как-нибудь? Просто так, для красного словца сказал? Да вроде раньше ни робокопы, ни дартвейдеры не демонстрировали склонности к стеснению или стремлению успокоить, запугать... вообще не демонстрировали эмоций. Наплевать им тут всем.
Значит, можно принять за факт.
Игнату отчего-то вспомнилась кунсткамера в тоннелях. Разобранное на пласты для наглядности тело Чужого в подсвеченном аквариуме... ох, некстати эти мысли. Но людей Игнат там точно не заметил. Может, не удостоились чести.
"Что вам нужно?" - хотел спросить Игнат. Но не спросил, потому что было лень и вообще, он ведь в курсе, как сильная сторона относится к подобным проявлениям слабости и потерянности. Никого не интересует, сколько ты знаешь и каково тебе от этого.
Плевать. Все скажут сами.
Если действительно что-то нужно.
Иначе, опять же, зачем столько усилий?

Игнат не испытывал моральной потребности извиняться за свою "работу".
Просто тихо удивлялся женской логике. Вот ведь... всю дорогу тыкала его носом в то, что его светлое будущее нисколько не похоже на ее, темное и беспросветное, ставшее таким при его деятельном участии. А теперь - прощает за что-то. Все-то она не так осмыслила и выводы сделала неверные. Ученая... Сама нашла повод считать себя виноватой. Может, это такой способ отыскать смысл в собственной приближающейся смерти? Уж лучше бы пела.
Игнат так и не нашелся с ответом, лишь промычал нечто невразумительное, чтобы показать, что он слышал Алису. Сам он пока не убедился в приближении этой самой смерти. Хотя ничего приятного продолжение контакта с местными киберзомби не принесло.
Игнат очень трепетно относился к целостности собственного организма. Один порез он еще мог как-то терпеть, но попытку сделать вскрытие по линии позвоночника не оценил вообще.
Находить положительные моменты в происходящем становилось все сложнее, хотя мысль: "По крайней мере, не пытаются вставить розетку в башку" слегка приободрила.
Молчание Алисы по какой-то причине вынуждало его молчать тоже. Попытался повернуть голову, чтобы увидеть, как там у девчонки вообще дела. У него так болела спина. Обезболивающее тут, видимо, давали по талонам. Или вообще не давали. Может, у них тут нервные окончания не предусмотрены природой.
Наконец, люди в халатах отступились, предоставив место некоему бесполому лысому существу в мешковатом халате, легко скрадывающем нюансы. Существо оповестило:
- Любой вопрос требует обязательного ответа. Отвечать ясно и развернуто. Если детали не уточняются - значит, они не важны для составления общей картины.
Игнат отстраненно подумал: этому недоразумению еще бы руками знаки подавать в качестве иллюстрации... как делают стюардессы в самолетах.

Лысый выдержал пузу. Возможно, ждал дальнейших указаний, но со стороны казалось - дает время на осмысление жестких, но слегка противоречивых инструкций.
Вообще-то, предполагается, что смотреть захватчику в глаза не рекомендуется - расценит как угрозу. Но это же правило, которое действует на людей. Лысому, похоже, было плевать, смотрят на него или нет. Сам он, кажется, даже не моргал. Что, глаза не требуют увлажнения? Может, они у этого типа и правда пластиковые. Как в той рекламе зубной пасты: "У моей бабушки крепкие зубы. И это единственное, что у нее осталось своего".
Игнат почувствовал на себе живой взгляд. Вряд ли кто-то, кроме Алисы, здесь всерьез мог испытывать эмоции. Игнат отвлекся от размышлений на тему "мальчик или девочка?" и отвернулся от лысого, чтобы взглянуть, как там у девчонки дела. Хотя - смысла большого в этом не было, он все равно ничем не поможет. Разве что еще один анекдот расскажет. Но среди кукол одолевает какое-то странно чувство: начинаешь сомневаться в собственной непластмассовости. Вдруг, пока ты отвлекся, тебе уже заменили ручки-ножки, осталось только новую голову прикрутить.
Лысый, наконец, отмер расщедрился на новую инструкцию:
- Допускается незнание ответа на вопрос. Каждый ответ оценивается. Сокрытие информации преследуется...
"...манекенским уголовным кодексом", - мысленно продолжил Игнат. Хотя на самом-то деле он вовсе не воспринимал происходящее пренебрежительно. К сожалению, время, когда он еще мог допустить, что все вокруг - результат бреда и последствия ушиба головы, безвозвратно ушло.
- Цели вашего прибытия. Способ перехода. Инструкции, полученные вами при переходе, - зачастил было лысый. Игнат никак не мог отделаться от ощущения, что он старательно повторяет за кем-то невидимым. И вообще-то, это были не совсем вопросы. По крайней мере, лысый не удосуживался выдерживать вопросительные интонации. У Игната возникло ощущение, что он общается смс-ками с не слишком старательным собеседником. Сейчас ведь популярно не ставить знаки препинания в сообщениях. Мол, сам догадайся - вопрос это или констатация факта.
- Количество моделей и классификация.
Лысый поднял руку и ткнул пальцем в сторону Алисы. Весьма неожиданно. Считай, взрыв эмоций. Как истерику устроил, столько телодвижений сразу.
И самое главное: ведь даже не подумал спросить, откуда Игнат и Алиса взялись.

Имя нам - легион. Бойтесь и страшитесь, завалим ваши пляжи фантиками от "сникерсов" и семечковой шелухой... Игнат воспринял боевое заявление Алисы философски. Что ни скажи - все равно будут свои плюсы и свои минусы. Подчеркнутое "момент перехода я не видела" определенно отсылало к Игнату. Который, к своему неудовольствию, тоже ничего не видел при сравнительно больших шансах...
Ладно, по крайней явно стрелки Алиса не переводила. Даже заявила, будто у нее уже полно братьев и сестриц. Стали бы ее похищать, если б так. Но инопланетянам об этом знать не обязательно, наверное, она тоже так подумала. Знать бы еще, к чему приведут ее научно-фантастические потуги. Ей бы сценарии для боевиков писать, а не в ученые готовиться.
- Уточнения не существенны, - сообщил лысый в ответ на последнюю попытку устрашения. Она бы еще про "Кто с мечом к нам придет..." вспомнила!
Лысый повторил:
- Цели прибытия. Способ перехода. Установочные инструкции.
Он посмотрел на Игната, как будто намекая: вот, мол, девушка перехода не зафиксировала, тебе и отдуваться.
- Нет данных, - отозвался Игнат, размышляя, а не поспешил ли он с подобным заявлением. И вообще - самое удобное в сложившейся ситуации: молчать и ждать, что будет дальше. Пока на него самого не слишком обращают внимание, можно обдумать сложившееся положение и оценить возможности противника. Насколько местным нужна информация и как далеко они собираются зайти, чтобы получить ответы.
Игнат по-прежнему все оценивал с точки зрения человеческого общества. Хотя, можно подумать, люди были бы исключительно вежливы, обходительны и, пожав плечами, сказали бы в ответ: "Ну, не знаете - до свидания. Раз вас много - не смеем вас больше задерживать".
- Сокрытие информации недопустимо, - безразлично сообщил лысый. Остальные стояли и просто ждали. Как декорации. Вешалки для национальных костюмов. Лысый напомнил:
- Нарушение установления преследуется.
Мальчик или девочка, не к месту подумал Игнат.
- Переход не предполагался, - сказал он, снова влезая в разговор во время возникшей паузы. Дознаватель задумался, но, кажется, не над его словами.
- Ответ не соответствует параметру достаточности.
Он все же за кем-то повторяет, этот лысый, подумал Игнат. Кто-то ему диктует, кто-то дергает за веревочки. Если это человек, а не машина. Уж слишком странный. Даже на фоне остальных. Дознаватель - вполне подходящая ему кличка. Пока Игнат думал о всяких глупостях, Лысый получил какой-то внутренний приказ и, повернувшись, сделал знак ученым. Или медикам. В общем, тем, кто был в белых халатах. Один из них опустил тонкие пальцы на идеально гладкую панель и под пальцами вспыхнули огоньки.
Лысый посмотрел мимо Игната - на Алису.

Пока лысый общался с Игнатом, у Алисы появилось время обдумать, как быть дальше. Если враньё они каким-то образом определяют, значит врать бессмысленно. Вариант героического молчания Алиса даже не рассматривала. Знала: не выйдет из неё героя. И какой смысл? Она не так уж много знает, вряд ли то, что она способна рассказать, может изменить ход войны. Значит, надо выкладывать всё, как есть. А потом что? Что с ними сделают, когда получат информацию? Убивать не будут, иначе не зашивали бы так аккуратно оставшуюся после установки микрочипа рану. Сделают одними из тех, серых? Одна только мысль об этом сводила с ума. Узнать бы, откуда эти серые берутся. Может, зря она боится, может, чтобы стать таким, надо здесь родиться, а взрослого человека с другой планеты сделать таким не получится? Хорошо, если так. Но опыт фантастических книг и фильмов говорил об обратном. Алиса постаралась отбросить эти мысли, рано нагонять панику. Другой вероятный вариант - эксперименты. Это тоже страшно, особенно с учётом того, что с обезболивающим тут туго. Но мысль об экспериментах почему-то не сводила с ума. Покушение на физическую целостность тела воспринималось легче, чем угроза вмешательства в разум - в то, что делает человека человеком. Пусть лучше эксперименты.
Алиса решила, что будет выполнять то, что они скажут, а потом, когда они ослабят бдительность, обязательно найдёт способ сбежать. Так бы она поступила, имея дело с людьми. С инопланетянами, больше похожими на машины в биологических телах, такая уловка могла не сработать, но ничего другого Алиса не придумала.
Мысль о том, что не всё ещё потеряно и есть смысл жить дальше, немного успокоила. Ощущение безысходности отступило, вместо него пришло сожаление о том, что не удалось воспользоваться новыми функциями по-настоящему, не на полигоне или в лаборатории, а для себя, просто так.
А ещё она жалела о том, что не успела толком поговорить с Игнатом. Ведь ясно было, что рано или поздно контакт состоится. Надо было заранее обсудить как себя вести. И взять друг с друга обещание, что тот, кому, может быть, удастся уйти, обязательно вернётся за вторым. Только Игнат всё равно бы не поверил в то, что она вернётся за ним. Так же, как она ему не поверила бы, пообещай он отпустить её домой после возвращения.
Алисе этот допрос уже начал надоедать. Раздражала невозможность сменить положение тела. Раздражало повторение одних и тех же вопросов. Раздражало отношение к ней, как к какой-то типовой модели, будто то, что она пока ещё остаётся человеком, не в счёт. Даже статус экспериментального образца был не так обиден, как намёк на конвейерную сборку множества таких же, однотипных, ни чем друг от друга не отличающихся, как… местные исполнители, которые никак не шли у Алисы из головы. Она понимала, что Игнат старается говорить с инопланетянами на их языке, в тех же терминах, которые используют они, но ей стало неприятно. Наверное, он и с заказчиком так же холодно и спокойно обсуждал детали её похищения.
- Суть работы, - продолжал лысый, обращаясь к Игнату, будто Алисы тут вовсе не было. - Технические характеристики модели. Меры предосторожности.

Как у Игната безобидно всё выходило! Всего лишь перевозка и охрана. И ведь ни капли лжи, просто другие слова. Виден опыт ухода от ответов. Небось, часто ему приходится отвечать на неудобные вопросы так, чтобы никто ничего не заподозрил. Профессионал.
Алиса вспомнила, как сама подбирала нейтральные слова, расспрашивая Игната. Он тогда так ничего о себе и не рассказал, а она не особо настаивала. Тогда её не очень интересовали подробности его биографии, спрашивала скорее чтобы не молчать и не думать о страшном. Теперь она действительно хотела узнать Игната лучше, может быть, даже попытаться понять, как он стал таким… подходящего слова Алиса так и не сумела найти.
- Пункт назначения, - продолжал лысый. - Технические характеристики модели. Меры предосторожности, - повторил он уже заданные вопросы, по-прежнему обращаясь к Игнату.
Перед лысым отшутиться или отмолчаться не получится. Алиса внимательно слушала ответы Игната. Ей они тоже были интересны.
Выслушав Игната, лысый снова повернулся к Алисе.
- Количество моделей и классификация. Технические характеристики. Искажение и сокрытие информации преследуется.
Мог бы и не напоминать. Алиса недовольно вздохнула. Ну вот, всё-таки придётся отвечать. Врать она больше не собиралась, хватило с неё последствий.
- Я действительно прототип, - призналась она не без доли гордости. Всё-таки положение если не первопроходца, то, по крайней мере, результата труда первопроходцев, ей льстило. Может, от части потому она и согласилась на эксперимент - хотелось оставить в науке след, пусть даже такой. - Насколько мне известно, единственный, а потому и классифицировать тут нечего.
Над техническими характеристиками она задумалась. При Игнате озвучивать список имплантатов с описанием их функций не хотелось. Игнат всё равно оставался врагом, а значит, чем меньше он знает об её способностях, тем лучше.
- Я не совсем понимаю значение словосочетания «технические характеристики» в данном контексте, - сказала она, чтобы выиграть время подумать над ответом. – Поясните.

Полезно всё-таки было попросить уточнения. Раз полного списка имплантатов лысый не потребовал, Алиса тоже понадеялась было ограничиться общими определениями. В конце концов, чем она хуже Игната? Пусть не думает, что он один такой умный. Лысый тут же всё испортил со своей "превосходящей функцией". Всё-таки описание требовалось.
- Зачем вы спрашиваете? – она смотрела лысому прямо в глаза. Ей было неприятно на него смотреть, но она заставила себя. Нельзя показывать страх и неуверенность. - Ваши роботы испортили нашу машину, значит, узнали, как она устроена. Меня они тоже сканировали, никогда не поверю, что не разобрались в моих функциях. Давайте ближе к делу. Говорите, что вам от нас нужно? От нас двоих и от всей нашей планеты. Если вам нужна помощь, почему сразу не сказали? Две разумные цивилизации всегда могут договориться. Поверьте, мы не хотим войны. Но мы готовимся к ней, потому что вы не оставляете нам выбора. Отпустите нас домой. Это станет доказательством вашей готовности к переговорам. Тогда мы сможем вам помочь наладить контакт с нашим правительством. Вы спрашивали об инструкциях при переходе. В этот раз переход не предполагался, поэтому никаких инструкций именно у нас не было, никто же не знал, что мы с вами встретимся. Но наши учёные давно ищут контакта с другими цивилизациями. Нас интересует обмен опытом, знаниями, технологиями, культурными ценностями. Да просто знать, что мы не одни во Вселенной – это прекрасно!
Лысый слушал её. Никакого проявления интереса Алиса от него, конечно, не ждала. Но, по крайней мере, он не прерывал её, как тогда, когда она врала про армию киборгов. Алиса посчитала это положительным знаком, поэтому смело продолжала:
- Если бы мы явились к вам целенаправленно, наши инструкции были бы просты: сбор проб воздуха и грунта, возможно, простейших образцов флоры и фауны, потом поиск вашего правительства, передача вам нашего приветствия и предложения дружбы между нашими цивилизациями. К сожалению, мы не учёные и в наших руках нет власти, поэтому мы не можем предоставить вам необходимую информацию о нашей планете и какие-либо гарантии дальнейшего развития отношений. Но мы можем передать ваше послание правительству и учёным. Мы обязательно это сделаем, если вы поможете нам вернуться домой. Нам неизвестен способ перехода, а значит, вернуться назад самостоятельно мы не сможем. Нам нужна ваша помощь. Взамен предлагаем вам нашу.
Она замолчала, ожидая реакции. Лысый стоял неподвижно. Думал? Передавал информацию и ждал ответа?
Алиса посмотрела на Игната. Искала поддержки, подтверждения тому, что она всё сказала правильно, разрешения говорить за них обоих. Ну, или наоборот – указания на то, что она – романтическая дура, начитавшаяся детских книжек про мир во всём мире. Игнат был одновременно врагом, товарищем по несчастью, представителем одного с ней биологического вида, просто привлекательным, сильным мужчиной, на которого хотелось произвести впечатление. Наверное, по какой-то из этих причин, ей было важно знать его мнение.
Лысый наконец обработал информацию. Краем глаза Алиса заметила, как он подал знак учёным. В этот момент Алиса смотрела на Игната, поэтому поняла: наказание за неправильные ответы одного действует на обоих. Её ответ был признан неправильным.
В этот раз боль была сильнее. Или Алиса просто слишком много вытерпела за последние несколько часов и слишком устала. Терпеть больше не могла. Закричала, уже не думая, как это оценит Игнат.
Лысый выждал некоторое время и ещё раз повторил инструкцию, кажется, дополнил её новыми пунктам, Алиса уже плохо соображала.
- Любой вопрос требует обязательного ответа. Отвечать только на задаваемые вопросы, чётко и развёрнуто. Если детали не уточняются, значит, они не важны для составления общей картины. Искажение и сокрытие информации преследуются.
- Что б ты провалился, - сквозь зубы процедила Алиса, надеясь, что лысый её не услышит или не сочтёт нужным реагировать.
- Функциональное назначение, - как ни в чём ни бывало, повторял лысый. - Превосходящая функция.
- Назначение: исследование труднодоступных немодифицированному человеку областей,- Алиса отвечала медленно, голос дрожал, из глаз катились слёзы, и она с ними уже не боролась. – Превосходящие функции: при погружении под воду - получение необходимого для дыхания кислорода из состава воды и устойчивость к колебаниям внешнего давления, при ухудшении видимости - имитация зрительной функции посредством эхолокации, при необходимости защиты – генерация электрических разрядов и устойчивость к ударам электрическим током.
Алиса перечислила функции, но не имплантаты, ведь лысый спрашивал именно про функции. Ей уже было всё равно, как о ней говорят – как о живом человеке или как о какой-то абстрактной модели, не обладающей ни чем, кроме набора технических характеристик. Пусть говорят, если им так нравится. Пусть Игнат поддерживает их терминологию так естественно, будто сам её придумал. Плевать. Она даже согласна поддержать игру. Лишь бы скорее закончился допрос, лишь бы её отстегнули от этого кресла и оставили в покое, лишь бы больше не было боли.
- Ответ не соответствует параметру достаточности.
Сколько раз он это повторил? Всё ему не так. Значит, всё-таки знают они о ней всё. Зачем тогда спрашивают?
- Чёрт! – вырвалось у Алисы. - Других используемых функций нет, - она поспешно постаралась поправиться. - Есть скрытый нейроразъём. Я не знаю целей его установки, мне не приходилось его использовать, в открытой документации он не обозначен. Есть экстренный режим поддержания жизненно-важных функций, его использовать мне тоже не приходилось, но я знаю, что он есть. Включить его осознанно я не могу. Есть замена повреждённой естественной функции дыхания.
Лысый, кажется, наконец удовлетворился ответом. Во всяком случае, больше ничего не сказал. Повернулся к Игнату. Алиса решила, что Игната он считает в их команде главным.
- Цели, возникшие после перехода. Предполагаемые способы их достижения. Факторы, повлиявшие на выбор маршрута.