Емеля
[float=left]    [/float]
- Батюшки святы, - только и сподобился воскликнуть Емеля, когда вынырнувшая из-под него Катерина, к тому же, явно неправильно понявшая его исключительно благородные по отношению к ней намерения (будто там могли быть иные), уткнулась в бюст дородной девицы в заморском одеяньи, а девица проворно схватила Сковородникову да к телеге помчалась. Рассуждать некогда было, и Емеля рванул вслед за дающим деру дуэтом. Навалившись всем телом на телегу, он рукой почувствовал что-то мокрое и скользкое, а последующие слова девицы хоть и не внесли ясности в общую картину происходящего, но подтвердили его догадку.
- Щукич! Ты ли, друг мой! - радости Емели не было конца-краю. Значит, не бросил он товарища в трудную минуту, на подмогу пришел. Только вот странно - просили добра молодца лейтенанта Волкова, великого колдуна, а пришла какая-то богатырского вида девица... - А? Что? Веленье? А, да, - Емеля хлопнул в ладоши и громко скомандовал: - По щучьему веленью, да по моему хотенью, появись, печь моя верная, отвлеки вояк Кощеевых.
Не прошло и минуты, как из одного переулка выкатилась его самоходная печь, преградив путь догоняющим телегу солдатам. От неожиданности, те уткнулись в печь лбами, да и попадали наземь. Печь победоносно чмыхнула, и ловко швырнула в двух вояк, которые уже оправились от падения и начали обходить её со стороны, большой горячий пирог с яйцами и луком. В остальных полетела другая свежеиспеченная сдоба, а печь стартонула и помчалась вперёд, дабы оборонить своего хозяина от появляющихся то тут, то там людей Кощеевых. Теперь она разнообразила меню и ассортимент - из неё летели чугунные котелки с горячими щами, плошки с кашами и даже несколько кастрюль с яблочным компотом.
- Ну и дела! - радовался Емеля, наблюдая за четкими действиями своей печки с задка телеги. - Слышь, красна девица, а ты кто такая будешь? Кого нам с Катериной за своё спасение благодарить? - обратился он к вознице.
   
  Рекрут щука
[float=left][/float]
Завидев Емелю, Щука из-под рогожки резвым окушком выскочил – и ну нацеловывать его веснушчатую физиономию на радостях! Обмусолил всего, к Василиске на руки в сердцах рванул - за Емелюшку благодарить, что присмотрела за дурачком, не дала в застенках кощеевых сгинуть.
Схватил свекольные щеки Сковородниковой дочки плавниками:
- Ах, душа моя, Василисушка! Уж и не знаю, как тебя благодарить! Проси чего хочешь, одно желание твое, самое сокровенное, без всякого веленья исполню, рыба я волшебная или не рыба, к конце-то концов? – губы трубочкой вытянул, чтоб Василису Прекрасную в уста сахарные чмокнуть, пока оказия подвернулась. Уж будет потом что вспомнить, на старости лет, когда Царь Морской на пенсию вольную выпишет. Будет чем похвастать перед старыми неуклюжими сомихами, одноглазыми камбалихами, и зубастыми молодыми акулками – мол, было дело, с самой Василисой Прекрасной, наипервейшей красавицей государства сказочного запросто целовался! А как бородавку Катеринину разглядел – так обомлел, едва чувств не лишился, глаза выпучил, заверещал, как резанный, Емельку за рукав дергает:
- Караул!!! Что же это делается, люди добрые! Ты посмотри, Емельян, в какую образину Василисушка наша превратилась! Извел супостат шкеляберный застенками мрачными красу невиданную, посмотри, что после томления в кутузке с девицей стало! Теперь ни в сказке про нее ни сказать, ни пером описать! А ежели и с Глафирой-царевишной такая же беда приключилась? Вдруг она из Русалочки в мымру-каракатицу превратилась? От Кащея всякого ожидать можно! Неспроста он лучших красавиц со всего света у себя собирает, да рейтинги устраивает. Не иначе как молодость и привлекательность из них высасывает!
   
Серый волк
[float=left]    [/float]
На это раз веление сработало. Правда лейтенант пожелал не совсем того, что Емеля - просил, чтобы печка беглецов дымовой завесой прикрыла, но у Емели, похоже, с печью управляться лучше получалось, и та устроила целое кулинарное сражение.
Волков гнал лошадь, стараясь одной рукой затянуть шнуровку сползавшего с плеч корсета. Завязки сопротивлялись.
Однако, направление побега надо было как-то прикрыть и, зажав завязки зубами, Серый обернулся к пассажирам.
- Да, Фолкоф, я Фолковф, у Яги фыделись, камуфляж это, - промычал он сквозь зубы, наматывая на локоть вожжи. – Афтомат мне подай…. Ис-под Ш-шуки ту чевную штуку са вемень фыдевни…Автомат мне подай!!! – видя, что его не понимают, Волков выплюнул завязки и сам потянулся торчащим из-под Щуки ремнем. Шнуровка окончательно распустилась, но лейтенанту было не до впечатления, которое он произвел на Емелю, уцелевших поле кулинарной атаки преследователей и прочих сторонних наблюдателей. Передернув затвор, он, обернувшись и одновременно моля всех святых, чтобы произнесенное мысленно веление на этот раз не слишком накосячило, нажал курок. То ли воображение у лейтенанта разыгралось, то ли Веление опять сделало по своему, но вылетевшая из дула струя превзошла его ожидания, пенясь звонко трескающими пузырями, она стремительно заполняла переулок, валом катясь вслед за несущейся телегой, вернее уже не телегой, а белоснежной ванной . Изо всех сил натягивая вожжи, чтобы повернуть перепуганную лошадь в боковой переулок, Серый, помянув всех чертей и святых, громко выругался. Новая напасть - в такой колеснице вряд ли далеко уедешь, всякий запомнит. С трудом вернув на место корсет, Серый, наконец, прислушался к несущимся из ванной воплям.
   
  Люпин
[float=left]    [/float]
- Oh là là! – воскликнул Люпин, тем самым прервав ход репетиции.
Некая mademoiselle с неопознанным комком шерсти, устроившимся рядом, лила слезы, вцепившись в огромную лампу, висевшую под самым потолком. Расстояние оказалось приличным, поэтому волк не смог разобрать, кто именно взгромоздился на канделябр; но смутные сомнения и опасения таки закрались в его душу.
- Attention au commandement! – громыхнул Люпин, и пачки вновь выстроились в стройный ряд.
«Если бы наши солдаты были дисциплинированны так же, как танцовщицы, ни одна война не была бы проиграна…» - отметил про себя волк. Между тем он сорвал тяжелую штору с высоченного окна и расстелил её на полу.
- Итак, милые дамы, сейчас необходимо встать в круг и растянуть это полотно так, чтобы материя смогла выдержать прыжок вон той циркачки и её спутника.
Девицы синхронно подняли головы вверх, и волк вновь изумился их дисциплине.
Но не успел Люпин и зубами клацнуть, как тишина была разрушена гнусавым возгласом одной из танцовщиц:
- А почему я должна ловить какую-то незнакомую девицу и рисковать собственной безопасностью?
- Она видела наше выступление и теперь продаст информацию конкурентам! – возмутилась другая.
- А вдруг она хочет испортить наш танец? Это заговор! – вмешалась третья.
Низкие и тонкие, мелодичные и писклявые голоса шумели и гудели, сбивая Люпина с толку.
- Так! – прервал дискуссию волк. – Этот номер был задуман мной раньше. С неба падает эквилибристка, которую вы должны поймать, изящно двигаясь и покачивая юбками. Это ясно?
Девицы недовольно выдохнули, но кивнули.
- Parfaitement! – удовлетворенно подытожил он.
И вскоре кот, подпрыгнув несколько раз на своеобразном батуте, очутился среди удивленных танцовщиц. За ним приземлилась и нежданная гостья. Оказавшаяся старинной знакомой Люпина…
- Annette, ma belle! – волк подал косматую лапу. – Какая приятная встреча…
Он смотрел на девушку со смесью восхищения и робости. Ох уж эта la femme fatale сказочного производства…

Отредактировано Captain (2014-12-11 02:09:47)

Captain
волшебник

  Русалка

Не успела служанка кощеева выйти, как в комнате уже не апельсинами, а разнотравьем летним запахло, цветами полевыми, травой свежескошенной. Вода в тазу закипела на мгновение и прозрачной стала, как родниковая, холодом отдает, а в венке, что в ней плавает, словно в зеркале, девица появилась. Лицо, вроде, Глафире знакомое, да не вспомнить никак. Красотой как у писаных красавиц не блещет, то столько в нем доброты и прелести, столько любви и нежности, что глаз не отвести. Рядом с такой никаких красавиц не надо. Идет девица по лугу, в косы ромашки вплетены, на голове венок, точь-в-точь такой, как в воде плавает. Идет, улыбается, цветы собирает, а с пальцев ее бабочки разноцветные слетают…
Девица, глядя на них, смеется, и, кажется, будто смех ее откуда-то слышится…
Хрустальными колокольчиками, малиновым звоном над лугом разливается, и в тон ему в небе жаворонок поет, а из ближнего леса иволга со свиристелем отзываются….
И так хочется за руку ее взять, по лугу с ней пройти, да только стоит воду тронуть, как исчезнет все.
   
Captain
волшебник
Шапка пишет:

И не просто догоняли. По залу уже начали летать клочки шерсти, вперемешку со страницами кощеева журнала.. А одна из балеринок, с визгом размахивая, как пращой, кисетом с огнивом, явно целилась запустить его в голову Шапки. Наконец, девицы сообразив, что гоняются не за тем, а их режиссер до сих по подвергается побоям, подхватили штору, которая только что приняла на себя прыгнувших с люстры драчунов и стали окружать увлеченную избиением волка Шапочку.
   
Русалка
[float=left]    [/float]
Склонилась Глаша над водою, в лицо вглядывается, никак вспомнить не может: где же она девицу эту видела? Не далее, чем вчера… И голос вроде знаком и каждое волнующее движенье… Смотрит завороженно царевна на прелестницу в цветах луговых, каждым нюансом ее пластики любуется, как руку подала, как нежным взглядом согрела. Только спутника ее не видно, венок лишь на деве юной фокусируется, словно опускать милое сердцу впечатление не хочет. Вот бы разглядеть, кому девушка полные любви взгляды дарит!...
Дышат на Глафиру ароматы лугов - прохлада родников и пряность солнечных трав, голос девушки с тихим перезвоном лесных колокольцев свивается, до ушей царевны, вместе с трелями счастливых пичуг доносится:
- Ich liebe dich… – шелестит легкокрылым ветерком голос красавицы, и каждое слово медом на губах замирает. - - Ich liebe dich… meinen Schönen…
Отпрянула Глафира от тазика, переполненного любовью, словно ужаленная озарением. Поняла она, кого ей девица с ромашками в волосах шелковых напоминает – ведьмочку заморскую в остроконечной шляпе, с которой чаем в избушке у Яги баловалась. Ну, точно! Не как две капли воды, но определенно то же лицо и грация, и голос.
Тронула царевна воду – исчезло изображение, только бабочка в ладони осталась. Яркая и безжизненная… Смотрит Глаша на бархатные крылышки и думает : «И при чем тут Кащей?»
Спрятала вещдок за пазуху и к выходу направилась. Дверь тихонько приоткрыла – никого. Только пламя факелов по стенам пляшет, огненными языками сырые камни лижет.
   
  Люпин
[float=left]    [/float]
Люпин не любил грубую силу. В приличных семьях такому не учат, нет. Волк умел сражаться… на шпагах, например, выступал вполне неплохо. Не раз удавалось ему метко выстрелить в противника на дуэли из пистолета. В шахматы или теннис также француз обыграл бы многих. Но женские кулаки! Кто может им противостоять?
- О, женщины! Коварство ваше имя! – клацнул зубами волк, пытаясь увернуться от ударов.
Натиск Шапочки был столь велик, что даже воодушевившиеся балерины не смогли одолеть возмущённую Аннет. А Люпину уже надоело это оборванно-побитое состояние.
- Послушайте, chérie, не знаю, чем я… - кулак Шапочки угодил в нос, - заслужил такое… - а теперь пострадало и ухо, - обращение, но мне это крайне неприятно!
С этими словами Люпин схватил девушку за руки и аккуратно (по возможности) повалил её на спину.
- Полежите и подумайте о своём поведении! – волк подмигнул, не то лукаво, не то нервно.
Он живо поднялся на ноги, передернул плечами и выбежал из зала со скоростью ошпаренного кота. Коридоры-коридоры-лестницы… Возможно здесь ему удастся скрыться от чаровницы Аннет.

Шапка
[float=left]    [/float]
Люпин и Аннет выясняют отношения.
- Ну, вот ты и попался! - выдохнула Аннет, перегородив французскому обольстителю и самому галантному волку Франции дорогу. Шапочка уперла руки в боки, голос ее был жестким, но в нем все же можно было расслышать капельку затаенной надежды:
- Как ты мог?! Ты предал Королевство! Ты сбежал! Золушка всех на уши поставила! И куда ты удрал?! К Кощею?! Этому старому Тенардье?! Люпин! Опомнись! – тут голос ее предал – дрогнул. Она подняла на серого синие глаза, в которых плескалась мольба и отчаяние. - Давай вернемся домой, а?
Люпин фыркнул и замотал головой. Ну и наивные же девушки пошли…
- Аннет, я понял, к чему вы клоните, и это уже хорошо, - волк хотел рассмеяться, но он был не совсем уверен, должны ли волки так делать…
Француз вальяжно скрестил руки на едва прикрытой изодранной манишкой груди.
- Прошу вас вспомнить, chérie, что жители этого же самого королевства хотели заточить меня в темницу за то, чего я не совершал! Меня! Благороднейшего из волков! Сплошной cauchemar творится под носом у вашей драгоценной Золушки, и я должен быть ей предан? Оставьте, Аннет, всё это смехотворно. Я принадлежу только себе и никому больше. И Кощей ничуть не хуже вашей прелестной правительницы. Разве что розовых кружев не носит… Но разве это недостаток?
- Ты преувеличиваешь! – Агентесса бросилась в атаку, стараясь подобрать слова и аргументы, переубедить, наставить на путь истинный, хоть как-то достучаться до упрямца. Но, увы, Шапочка никогда не была хорошим оратором. Ей так много хотелось сказать Люпину при встрече, но все стерлось из памяти. – Разве кто-то всерьез хотел заключить тебя в темницу? Это бред! Золушка просто хочет устранить дисбаланс сказки. Ведь твой побег может привести к нешуточным последствиям. Золушка сама говорила так не раз, - голос прозвучал неуверенно. Почему-то имя хрустальной королевы звучало теперь не менее угрожающе, чем Кощей Бессмертный. - Ты… ты что? – начала заикаться боевая девица. - А как же наша дружба? Золушка не будет сильно гневаться на тебя. Обещаю! Поорёт, поорёт и все забудется. Думаешь, тебе у Кощея будет лучше? А если чародей тебя заколдует! - тут она хлопнула себя по лбу. - Нет! Он уже тебя заколдовал! Поэтому ты такой! Совсем как Кай! - Аннет пристально стала глядеть в глаза волку, надеясь найти там подтверждение своих слов.
Если бы в жилах волка текла горючая смесь, то замок, должно быть, давно бы полыхал в жадных языках пламени. Люпин был страшно зол и до ужаса расстроен. Почему это маленькое милое существо всегда думало о Золушке, долге и прочем больше, чем, например, о волке? Если бы кто-нибудь намекнул французу, что он был влюблен в Аннет, волк, не задумываясь, откусил тому нос, ухо или еще что-нибудь, но никогда не сознался бы. Да и самому себе Люпин признаться был не готов. Но факт оставался фактом - волк был обижен и разочарован подобным отношением к себе. Он смотрел на Шапочку едва ли не с ненавистью.
- Человек человеку волк, так ведь говорят, а, Аннет? Une beauté c жестоким сердцем. Вы вот говорите о дружбе, а сами думаете о Золушке и её замыслах больше, чем о моей судьбе. Я не склонен преувеличивать, ma petite Annette, вы и сами должны были видеть эти листовки с указанием вознаграждения за мою поимку. И вам все равно, вы думаете о балансе и дисбалансе, а не о дружбе. И сюда вы явились не ради меня, ведь так? А ради драгоценной, бессердечной карьеристки Золушки! Так вот… прощайте и забудьте о том, кого вы знали! Adieu! Вас помнящий всегда, знакомый ваш Люпин де Люпин.
Во время своей речи француз постепенно отходил назад, подальше от Шапочки. Он вальяжно размахивал остатками кружевных манжет и гордо задирал нос. Пафос речи благородного волка должен был впечатлить Аннет и пробудить её совесть. Люпин делал аккуратные шажки. Один, другой, третий… Бдщ! Лапа соскользнула со ступени, и волк покатился с лестницы, сверкая рваной рубашкой и лохмотьями некогда модного костюма. Adieu, пафос и нужное впечатление!
Спецагент хотела было рвануться следом, но подоспевший вовремя Кот успел схватить ее за голую пятку.
- Кот, ты слышал? Нет! Ты слышал? – обернувшись к напарнику, в сердцах заговорила девица. Ее чувства метались между желанием кинуться на выручку, катящемуся по лестнице, словно мячик, Люпину и желанием снова надавать ему подзатыльников. Шапка была рассержена и подавлена, озадачена и обижена. А самое главное, Аннет решительно не знала, что теперь делать.
   
  Кощей
[float=left]    [/float]
Кощей поймал кольцо и одел его на палец. Покрытая жидкими кристаллами поверхность серебряного овала погасла. Интересное представление. Так вот значит, кто такая эта бойкая девица в украденном из его купальни халате. Это она со своим компаньоном вломилась на джине в его замок… Ай да Золушка…Какая оригинальное решение вопроса… Сначала под видом беженца пристроить сюда волка, потом прислать за ним агентов, снабдив их весьма солидным количеством волшебных вещей…
Кощей вытряхнул на стол из оставленной ванной сумки артефакты… неплохо, что ж можно считать, что хрустальная королева полностью оплатила свой долг… А то в последнее время постоянно старалась всучить золото вместо оговоренных в договоре артефактов. Кощей уже почти дал приказ прекратить поставку. Интересно, и зачем еще очень молодой по сказочным меркам королеве столько молодильного эликсира. Свежие яблоки, конечно, эффективнее. Бессмертный краем глаза взглянул на себя в зеркало, и удовлетворенно улыбнулся. Но, эликсир тоже не плох. Без сомнения, кто-то их этих французов тоже имеет задание относительно формулы, вопрос только в том, кто из них…А, может быть и нет, слишком уж эмоционально они беседовали.. Правда весь пафос волчьей речи исчез после кувырка с внезапно возникшей сзади ступеньки, но тут уж ничего не поделаешь, замок, видя скуку своего хозяина, частенько подшучивал над гостями. Это была еще очень невинная шутка.
И все же зачем Золушке столько эликсира? В волшебницами из Оз все было понятно, старушкам уже ой…сколько лет, но Золушка… что-то во всем этом было не правильно, Кощей пометил себе, что надо разобраться и взял со стола яблоко… надкусил и сморщился . Так и знал, фальшивое, так еще и кислое… просто вырви глаз. Где они такое сорта берут?
Бессмертный вспомнил посла. Наивный человек, думает, что Кощей и не знает об их потугах создать такое же дерево. Столько лет экспериментов и все впустую. Даже ухитрились подкупить его алхимика… Алхимик, взяв деньги, благополучно сбежал, по ходу надоумив доверчивых гессенцев, что если вымочить яблоко в эликсире, оно при определенных пропорциях и сорте станет молодильным, и из него вполне можно будет вырастить дерево. Сколько с тех пор было изведено эликсира.. в крема и мази его практически перестали добавлять, молодильные бренды теряли популярность… Кощея это не радовало, гессенцев тоже, потому что яблоко получить не удавалось… Но, посол бы прав, воровство и коррупция делали свое дело, на черном рынке появились вымоченные в эликсире фальшивые яблоки, которые действовали лучше мазей и кремов, и стоили бешеных денег. И совершенно не приносили прибыли, ни Кощею, ни фирмам гессенским. Сначала их продавали только в Гессенском королевстве, но теперь они добрались и сюда… Надо допросить тех, у кого яблоко изъяли. Кощей сделал еще одну пометку и, вспомнив про пенную волну в переулках города, снова запустил кольцо по экрану, что-то его беспокоило.

  Катерина
[float=left]    [/float]
Катерина, лишенная будущего деликатеса, который она уже мечтала преподнести Кащею в качестве презента (путь к сердцу мужчины лежит через желудок, даже если мужчина этот склонен к кахексии), а следом – и боевой раскраски, выхватила одно весло из уключины и замахнулась на глазеющих на экипаж прохожих.
Без макияжа она чувствовала себя голой.
Вытащенное из-за пазухи круглое зеркальце отразило правый потекший глаз печального Пьеро. Чтобы перевести зеркало в крайнюю левую позицию, понадобилось определенная доля мужества.
В целом картина лица напоминала незабвенный «Восход солнца в лесу зимним утром» неизвестного живописца, которого придворные мазилы высмеяли за недостоверность цветопередачи и незаконченность образов.
- В бутиках ошивается твоя Василиса, - буркнула Сквородникова, пытаясь прикрыть срам лицо, над которым (судя по колеру и плавности переходов) не менее часа вдохновенно трудился осмеянный художник-импрессионист, Щукиной треуголкой, - пусти козла в огород, а Василису к модным платьям…
- Берегись!- с вошедшей в крутое пике печи прямо в ванну сиганула мышь, - Василиса из Рэдиссона собиралась во дворец Кощеев. За вас просить Бессмертного, чтобы отпустил с миром, а ты! – мышь блеснула глазами-бусинами на Емелю, - палтуса лобызаешь! – пригвоздив дурака к позорному столбу, мышь хищно огляделась в поисках следующей жертвы, - Эй, ты, трансвестит-перевертыш, гони прямиком во Дворец. Если Василису по дороге поймаем, подхватим.
- Сначала в дамскую комнату! – взвизгнула Катерина, - мне нужно припудрить носик!
   
Шапка
[float=left]    [/float]
Аннет все еще пыхтела от негодования, плетясь следом за Котом, но уже через минуту былое самообладание вернулось к ней. Спецагент на первое место должен ставить дело, и только дело. Выполнение миссии для него свято. И тут даже прельщают не награды, признание и денежный бонус, на который Шапочка так рассчитывала (крыша коттеджа прохудилась, маму давно нужно было отправить на море, а бабушке купить новое пальто). Вовсе нет. Шапочка отродясь не была меркантильной и уж, тем более, никогда не стремилась выслужиться. Обидно было за честь Королевства. Французы, как известно, очень трепетно относятся к своей стране, флагу и гражданскому долгу. Да и гордость не позволяла ей вернуться в штаб с провальным зданием: потеряв артефакты, упустив Люпина и, самое главное, без алого берета, за потерю которого ей грозила гауптвахта. Аннет тяжело вздохнула, надевая кеды. Никогда такого не была за все годы службы, чтобы она с треском провалила миссию. Не допустит она подобного и сейчас. Бывало и похуже. Девица вдруг вспомнила историю с подвесками. Легкая улыбка пробежала по лицу. Слава, конечно, досталась тогда хвастливым мушкетерам, но она-то знала, чья это заслуга. Агенты «Красные Шапки» часто работают под прикрытием.
Завернув в маленькое помещение-закуток, девица уселась на перевернутое ведро. Это явно была подсобка. В углу комнатушки громоздились веники, швабры и метлы, в другом – моющие средства. Целый стеллаж. Аннет покосилась на него и вдруг непроизвольно отметила, что Замок и правда был необычайно чист. Она даже ноги не запачкала, носясь по нему босиком. Не то, что их штаб ПБР в замке Синей Бороды.
Кот пихнул ее в бок, мотивируя. Девица вперила взгляд в заумные значки в журнале, перебирая выдранные листки. Впрочем, все было не так сложно. Золушка не раз сажала ее за гроссбухи, поэтому Шапочка уверенно заявила напарнику:
- П.Г.К.Б – Представитель Господина Кощея Бессмертного, - Аннет округлила глаза и стала лихорадочно перелистывать журнал, - Охнифигасебе! – выпалила она вдруг. – Золушка покупает у … - Шапка возвела глаза к потолку и поиграла бровками, – какие-то флаконы. Духи что ль. Коньяк. Тогда почему во флаконах? Наркотики? – строила она догадки, вываливая из себя поток неконтролируемых предположений и мыслей. - Вот смотри! – агентесса возмущенно ткнула пальцем в строку. – 5 флаконов для Золушки, а взамен – арт. тфл.скрх; Не понимаешь? Туфли Маленького Мука! А говорила, что Мук разорвал с нашим Королевством контракт и уехал к себе в Никею! Правда, вот, что такое «натур», я не пойму. – озадаченно почесала лоб Аннет. - И задолжала она, судя по всему.
Тут из журнала выпал небольшой лист бумаги и плавно опустился к лапам Леопольда. Шапочка наклонилась, чтобы лучше разглядеть:
- Что это? – спросила она полосатого, не ожидая уже услышать ничего хорошего, но тут вскочила на ноги, задев при этом рукой швабры и метлы. Все посыпалось.
- Я знаю, что во флаконах, - воскликнула она. – Тот самый эликсир, о котором мы в лаборатории слышали!
   
  Кот
[float=left]    [/float]
Глава ПБР французских сказок покупает у Кощея какие-то флаконы и расплачивается артефактами и загадочной натур.? Вот так пердюмонокль!
И после объяснения напарницы насчет туфель Мука Кот наконец-то понял, что не так было с инвентарным номером 12665!
- И не только Туфли Мука, но и Веретено Спящей Красавицы! То самое, подаренное злой феей, одна капля крови - не менее ста лет сказочного сна с радиусом распространения в один замок!
Кот аж зубами заскрипел, шерсть на загривке дыбом встала! Не любил агент об этом деле вспоминать, о позоре своем единственном. Ведь именно ему поручили найти пропажу, когда разгневанная Красавица, не последняя дама французского сказочного королевства, буквально впечатала в стол главы ПБР заявление о краже веретена! И ведь Кот буквально носом землю рыл, как ищейка какая-нибудь - и ни малейшей зацепочки, ни иголочки, ни ниточки - ничего! А оно вон как оказывается! А его еще премии квартальной решили! И хвост повыкручивали так, что местным балеринкам и не снилась - уж больно Красавица за пропажу реликвии семейной переживала, кручинилась, что дочь младшую теперь замуж по семейным традициям выдать не удастся - позор для благородного семейства! Потом правда, дочь Красавица все же усыпила, то ли старое веретено нашлось, то, что вероятнее, новое объявилось, из запасников все той же феи, но осадок, как говорится, остался.
- Ай да Золушка! - тут пушистый выдал нечто, для дамских ушей не предназначенное, а по отношению к даме и вовсе не позволительное, но уж больно воспоминания болезненные!
А напарница меж тем тоже пребывала в ажитации, руками размахивала, швабры в местном чулане так и посыпались - одна чуть агента по лбу не огрела - еле увернутся успел, да бумажку, к лапам упавшую, подобрать.
Так и стоило отчего в буйство впасть, загадку-то Анетт разгадала! Не духи, не коньяк, не яд Золушка у Кощея покупала - эликсир молодильный!
- Какой позор! Какой скандал! Французское национальное достояние - за эликсир? И зачем он Золушке? Сама бы если пила - в младенца превратилась бы!
Кот лихорадочно вцепился обеими лапами в упавший листок, надеясь найти там ответ на свой вопрос, вот только разобрать ничего не смог. Наряду со знакомыми буквами и цифрами - символы какие-то странные, да и буквы знакомые большей частью в слова не складывались - все аббревиатуры, и на названия артефактов не похожи, и на имена - черт знает что такое! Но явно что-то важное!
- Ох, cherie, во что мы ввязались? И что нам теперь с компроматом этим делать? В Европейский совет сказок идти? Так поди, окажется, не одна Золушка с Кощеем дела имеет, журнал толстый, если поизучать - наверняка не одно имя знакомое найдется.
На Кота внезапно напал приступ черной меланхолии, жизнь стала видеться в темных тонах.
- Так может и послали нас сюда не за Люпином, а за эликсиром? Вот только не рассчитывали, что записи эти вместо эликсира найдем? А может, и Люпин наш не просто так из сказок французских сбежал?

  Кощей
[float=left]    [/float]
Много слухов ходило о Кощеевом замке, а особенно о его подземельях, тайных ходах, комнатах и пещерах связанных коридорами, которые могут вывести куда угодно. Слухи ходили про залы пыток, где узников запирают в клетки, так что не повернуться, не двинуться, вздергивают на дыбу , каленым железом жгут, на жаровнях поджаривают. Рассказывали про испанские сапоги которыми ноги дробят, почему испанские, что за место такое никто не знал, но рассказывали, и про кресла ведьм, с шипами да гвоздями острыми, тоже говорили, хотя какие ведьмы, если Кощей сам черный колдун, зачем же ему ведьм пытать, но разве сплетникам это докажешь, а потому все верили. Один пришлый, как-то на базаре рассказывал, что там как в аду котлы с маслом стоят, в которых узников варят, да колодки для четвертования, мол, Кощей сам любит топором помахать. И про прочие страсти разные, гвозди да колья, а в центре зала, мол, крест молитвенный стоит, на которого пленника вверх ногами приковывают, чтобы легче пытать было.
Бессмертный отчего-то на пришлого осерчал, но казнить не стал, в «скрипку сплетниц» велел заковать и на площади выставить. Дело было осенью, ребятишки целый день в него помидоры кидали.
Знали бы агенты все эти страсти, может быть по коридору и не пошли, назад бы к лестнице вернулись, или другую поискали бы, а тут коридор как коридор. Темноват, правда, факелы быстро закончились, вода кое-где по щелям сочится, да лишайник по камням светится… путь освещает. По стенам кое-где окошки малые, только ничего в них не видно, темень и ледяным холодом тянет, может в них и стонет кто, но ветер свистит, не разобрать… Может и захотели бы агенты повернуть да не успели, коридор позади них сжиматься стал, потолок к полу пошел, да так быстро, что только убежать от него можно.. когда силы есть.
   
  Катерина
[float=left]    [/float]
- Ай! – разжала Катерина пальцы; зеркальце с шумом шлепнулось в мыльную воду и камнем пошло на дно купели, - там…там!.. Смотрит!
- Кто смотрит? – мышь отчаянно дрыгала всеми четырьмя лапами. Но оборотень в погонах держал ее крепко, и мышь печально повисла, раскачиваясь на ходу, словно маятник, и выплевывая недовольство краткими пулеметными очередями:
- Ежели! Ты! Меня! Уронишь! Под колеса своей фарфоровой таратайки!.. Василиса тебя на фрикасе настрогает! А Катерина вон… приготовит у Кощея на кухне и к столу подаст. Когда отмоется! - пищал оскорбленный грызун; у хвостатой вовремя прорезался контра-тенор, который многие в столице Кощея принимали за сирену и с визгом разбегались с дороги – правительственная повозка едет, а что странная такая – так чему удивляться, живя под патронажем Его Бессмертия, величайшего из великих колдунов современности?
- Мужчина… Интересный… черноволосый, с проседью, импозантный, а взгляд – ууу-у-уу!
- Кощей это, - авторитетно заявила мышь, спустившись на две октавы ниже, - в зеркальце тут только Кощей может объявиться.
Тут Сковородникова и взвилась, щеки зарумянились свекольным оттенком природного происхождения:
- В Слободу! Одеваться и пудриться! Чтобы я перед таким кавалером, да без макияжу! Не бывать этому!
Против Волкова (пусть и в женском обличье) и усиления в виде Катьки Сковородниковой никто выступить не пожелал – силы были явно неравны. И, почти без помех, лязгая уключинами и оставляя за собой ковровую дорожку радужных пузырей, ванна покатилась прямиком к Рэдиссону.

  Кот
[float=left]    [/float]
Шерсть на загривке встала дыбом, когда Леопольд почувствовал, как на них с напарницей надвигается каменная масса стен и потолка, готовая поглотить французских агентов, сдавить, сплющить, переломать и выплюнуть где-нибудь за пределами замка.
- Шапка, бежим! - не своим голосом заорал Кот, схватил напарницу за руку и припустил по коридору, с трудом подавляя желание перейти с двух лап на четыре, что может имиджу и не способствует, зато ускорению и выживанию - вполне. Аннет, как нельзя кстати, быстро сориентировалась в ситуации и, выхватив руку их лап напарника, припустила вдвое быстрее Леопольда - сказывалась спецназовская подготовка. Кот засунул бумаги в пасть и сжав зубы, обернулся на секунду - стены продолжали угрожающе наступать, лишайники на стенах, казалось, скалтли издевательские рожи. Леопольд почувствовал, что шерсть встает дыбом даже в тех местах, где в принципе не должно быть шерсти, и припустил со всех четырех лап за Анетт, уже не заботясь об имидже. А коридор, как назло, начал петлять, извиваться, под лапы стали попадаться осыпающиеся со стен камешки, которые становились все крупнее. Один такой камешек заехал Леопольду по затылку - аж искры из глаз посыпались, но Кот зубы не разжал и скорость не сбавил - не пришло еще его время с бывшим хозяином замка маркиза де Карабаса встречаться.
Казалось, эта безумная гонка никогда не закончится, к издевательским рожам на стенах добавился еще и зловещий смех, из темных редких окошек-бойниц могильным холодом потянуло, и кот уже начал было думать что вот она - последняя в его жизни женщина, в черном балахоне и с косой, но тут раздался крик Анетт, звучащий лучше райской музыки, ибо обещал не вечное блаженство, а перспективу задержаться в бренном мире.
- Леопольд, сюда! Скорее! Тут стены не сжимаются!
Кот поспешил на призыв, стены тоже ускорились, не желая отпускать жертву, но Леопольд-таки успел влететь в какое-то полутемное помещение и разглядеть встревоженное лицо напарницы. А коридор-таки устроил напоследок подлянку, защемив самый кончик хвоста.
- Мияяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяу! - заорал Леопольд, журнал вновь отдельными листочками рассыпался по полу вокруг.
Сжав зубы, кот рывком выдернул хвост из затвердевшей кладки, оставив камню на память изрядный кусок шерсти, и глубоко вздохнул.
- Фух, еле успели!
Лапы не держали, и агент плюхнулся на не слишком-то чистый пол вслед за бумагами.
- И куда этот коридор-убийца нас завел?
Кошачье зрение позволяло достаточно хорошо видеть в темноте, чтобы разглядеть негостеприимную обстановку их убежища. Все чудесатее и чудесатее, как сказала бы одна хорошая знакомая коллеги Чеширского, любительница путешествовать по странным местам. А этот замок определенно был самым странным из тех мест, где агенту доводилось побывать за всю его долгую, полную приключений карьеру. И самым жутким. Куда там несчастному Кентервильскому старичку в его заурядном замке!
   
  Кощей
[float=left]    [/float]
Глядя в зеркало, как агенты несутся во всю прыть по коридору, Кощей щелкнул пальцами, и стена намертво замуровала дверь через которую влетели Шапка с Котом, ухватив последнего за кончик хвоста. При виде того, как кот выдирает хвост из камня, Бессмертный насмешливо хмыкнул и снова щелкнул пальцами. Неровные языки пламени заплясали в большом очаге, осветив помещение, куда попали агенты. При первом же беглом взгляде становилось ясно, что замок загнал их в камеру пыток. Размерами камера больше смахивала на залу, и очаг освещал лишь часть того, что в ней было. Расставленные тут и там столы, с пугавшими при одном взгляде на них предметами, отбрасывали на стены уродливые тени. Колодки около которых оказался Кот, плотоядно щелкнули, пытаясь защемить его многострадальный хвост, а тень от стоявшего недалеко кресла обвила ноги Шапочки, стараясь подтянуть ее в утыканному шипами сиденью. Около очага, раскладывая на огонь щипцы, металлические палки и крючья, суетились те же, а может просто похожие, чертенята, которых агенты видели в лаборатории….
Кощей привстал, пододвигаясь ближе, и загородил собой поднос, а когда он снова отодвинулся, Ведьмочка увидела ужасающую картину.
Кота, прикованного к железной решетке, которую чертенята деловито пристраивали на раскаленную жаровню. Шерсть на хвосте Кота кукожилась и трещала, на спине выгорели проплешины, а сам он был то ли без сознания, то ли мертв. И Шапочку, извивающуюся на утыканном острыми шипами «ведьмином стуле». Руки Шапочки были намертво привязаны к подлокотникам, которые медленно сдавливали ее с двух сторон.
Кощей удовлетворенно рассмеялся, и откинулся на спинку кресла, наблюдая за разворачивающейся на «экране» картиной.
   
  Ведьмочка
[float=left]    [/float]
Возможно, встреча отца и дочери состоялась бы сию минуту – Ведьмочка уже занесла кулачок над дверью, чтобы постучать, войти и предстать пред лицом родителя незамедлительно. Однако увиденное в волшебном зеркале остановило Вальдегардис. Кулачок опустился вниз, так и не достигнув цели, то бишь, двери. В одной из легенд, прочитанных ею перед поездкой в Тридесятое, говорилось, что когда-то Кощей был человеком. И наверняка что-то человеческое передалось его дочери, при этом окончательно покинув бренные кости Его Злейшества. Вальдегардис не могла спокойно смотреть на то, как её новых знакомцев, Аннет и Леопольда, мучают какие-то недомерки, будь они даже просто исполнителями воли отца. Хотя экстатические подергивания их хвостиков свидетельствовали о том, что им это приносит удовольствие. Вальдегардис очень захотелось рассказать мучителям об их перспективах, приведя пример Синей Бороды.
Коридоры замка снова расступились перед ней. Мысленно она прокрутила в голове картинку из пыточной, особое внимание уделив пострадавшему хвосту пушистого агента. Стены всколыхнулись, будто ворча, и неохотно сложились розочкой, увлекая Вальдегардис вниз, по винтовой лестнице. Крякнув, коридор замер, выплюнув ведьмочку аккурат перед дверью пыточной.
Табличка на ней гласила: «Технический перерыв. 15 минут».
Это категорически упрощало задачу. Ещё несясь по лестнице, Вальдегардис, отбросив эмоции первого порыва, задумалась над тем, как предстанет перед персоналом Кощея в одиночку, и что будет делать, дабы спасти агентов. Теперь же все было намного проще. Пробыв в тридесятом всего ничего, Вальдегардис заключила, что 15 минут в переводе на местный временной континуум означают, как минимум, пол часа. Она стукнула по двери метлой, замок растаял в воздухе, а на петлях заколосились разноцветные грибы. Хмыкнув, Вальдегардис вошла внутрь.
- Аннет, Леопольд, я пришла вам на помощь! – без лишних слов Вальдегардис ринулась к прикованным агентам, и прибегла к помощи метлы. Не тут-то было. Видимо, замок Кощея решил, что двери с ведьмочки будет более чем достаточно, и кандалы так и остались на руках, ногах, лапах и хвосте пленных.
- Мррррррррряу! – послышалось из-за спины. Это Василий, о котором Вальдегардис даже успела позабыть, совсем не по-кошачьи тыкал передней лапой в стенку. В пыточной факелы мерцали еле-еле, придавая этому месту соответствующую атмосферу, поэтому Вальдегардис не сразу заметила, что ключи от кандалов висят совсем рядом с агентами, на доске, прибитой к стене. Эдакая издевка – инструмент избавления совсем рядом, а дотянуться до него – никак.
- Молодец, Василий! – Вальдегардис быстро сняла ключи с крючка в форме гильотины, открыла замки на кандалах и строго ответила на очередное «мрряяяяяу» Василия: - Нет, не надо. Побереги свой час в облике человека для действительно важного случая. Сейчас в этом необходимости нет, - конечно, сама ведьмочка с удовольствием полюбовалась бы на смуглого зеленоглазого красавца, да только сейчас нужно было думать о деле.
- Вы уже виделись с Кощеем, - спросила Вальдегардис бледную, будто одна из поганок, украсивших двери темницы, Аннет. – За что он вас так? – хотя вопрос был не сильно уместным. Разве Его Величеству Злу нужен повод?

Серый волк
[float=left]    [/float]
Серый, пробившись через толпу непонятно откуда взявшихся барышень и фрау, уже задним умом, сообразил, что удивляться нечему - кощеева свадьба … Странно, что вообще не набились в гостиницу, как селедки в бочку. Сколько же, однако у злодея фанаток, вон и Катерина Сковородникова туда же. Волков наконец добрался до стойки ресепшена, больше похожей на прилавок в гардеробе. Худосочная фройляйн что-то залопотала по гессенски, но лейтенанту было по барабану.
- Посол где живет, в каком номере? – перегнувшись через стойку,отчего бюст едва не вывалился из корсажа, рявкнул он растерявшейся «протьере», – и не надо мне нихтькать…номер?!
Обомлевшая девица медленно сползла на пол, все же прошептав нужную цифру.. Серый решительно развернулся и двинулся к лестнице, чувствуя, как звереет от непривычного окружения. Мало, что с одной стороны обжимался Емеля, изо всех сил старясь отодвинуться подальше от Катерины Сковородниковой, с другой, вдруг, откуда ни возьмись, появился Щука, с галантностью заправского кавалера пытаясь придержать лейтенанта под локоток, так еще какой-то заморыш гессенский, эдакий пудель напомаженный, с вопросами про нижнее белье полез. Лейтенант как вспомнил кружевные панталоны, так даже побагровел, уже развернулся, чтобы этому хлыщу напудренному в ухо дать, а мышь его за ногу как цапнет, Волоков охнул, за ногу схватился, едва кладенец не уронил, а хвостатая из кармана высунулась и пищит хриплым шепотом (видать голос-то сорвала, пока сиреной работала): «Не смей руку на Васю поднимать, дубина неотесанная, Василиса это, Василиса!!!»
Серый только пригляделся по внимательнее, а ведь точно девица, да плечами пожал успел, его косплеем удивить трудно и не такое видал, как Сковородникова, слова услышав слова волшебные - «идем, я тебя по первому разряду одену, места знаю!», вперед понеслась катерпиллером, оставляя после себя целую просеку. Гессенцы аж по стенам размазались, визжат, ругаются, а Катерина, знай себе, напролом чешет. Двери в посольский номер распахнула, хорошо еще, что не вынесла, оглядывается, где что лежит, за тряпки хватается, Василису тормошит - мол, показывай, где что.
Волков следом влетел, Щуку с Емелей втащил, двери запер и на зонт заклинил и, наконец, вздохнул облегченно. Бог его знает, когда посол объявится, но пара минут у них точно есть. Теперь самое главное, штаны какие-нибудь раздобыть, а то хрен его знает, что на нем после оборотничества окажется.
   
  Кощей
[float=left]    [/float]
*с разрешения Кота и Аннет*
Кот "- Anette... - прошептал Кот и замолк, к горлу дурнота подкатила, но агент мужественно, хоть и весьма бессвязно, продолжил - кровь, Anette, кровь, она такая красная, охххх! "
- Напарник, напарник? Что с тобой, - Аннет растеряно уставилась на теряющего сознание Кота, - какая кровь, где?
Агентесса бросила быстрый взгляд на свои руки – ничего нет, и вдруг почувствовала, как саднит правая щека.
- Merde!- как некстати, где же это она успела поцарапаться. Аннет провела тыльной стороной ладони по щеке – так и есть, кровь. Бедный Леопольд всегда так мужественно скрывает свои страхи, и тут вот такое… Агентесса вытерла щеку и наклонилась к осекшему на пол коту. Подхватив неподвижную тушку за лапы, она потащила ее подальше от лязгающей шипами коленодробилки, в таинственную темноту утонувшей в полумраке пыточной.
- Nom d'une pipe!Напарник, агент Леопольд!!! Возьмите себя в руки, то есть в лапы! - Аннет похлопала Кота по щекам, но тот не реагировал, глаза его закатились , рот приоткрылся, всегда деловая и решительная морда друг стала такой беззащитной и милой, что Аннет не выдержала и ласково поцеловала кота в розовый нос, прошептав, - напарник, ну пожалуйста, очнись….
Внезапно по залу пронесся отчаянный кошачий мяв, потом женские крики … Аннет скинула голову, приглядываясь к тому, что происходит возле очага. А там снова появились чертенята, подтащили к раскаленной решетке большого черного кота, в кандалы заковали и принялись мехами огонь раздувать. А за котом другие черти девицу к очагу тащат - остроконечная шляпа на бок съехала, волосы растрепались, юбка разодрана, девица визжит, что-то про Кощея кричит. А чертенята ей руки за спину заломили, на дыбу подвешивают, к ногам груз крепят, а рядом уже палач в два роста чертячьих, в кожаном фартуке, колпак на голове черный, только глаза в прорезях сверкают, в руках плеть семихвостка с железными наконечниками.
   
Captain
волшебник
  Ведьмочка
Рыба посмотрела на Ведьмочку сначала одним глазом, потом вторым, рот удивленно открыла – захлопнула, плеснула хвостом, дернулась - словно головой потрясла, голову из воды высунула и воскликнула человеческим голосом:
-Любавушка?! Солнце мое! Вернулась?! Радость то какая!! – рыбина хвостом по воде радостно забила, так что волны от края до края бассейна пошли, - неужто Кощей вспомнил и выручил? Дай-ка я тебя поближе рассмотрю, что это у тебя за шляпа такая странная и наряд ненашенский, - рыбина подслеповато прищурилась,- стара я стала, и света солнечного уже бог весть сколько лет не видела. Глазами ослабла. Сейчас очки свои отыщу…
Нырнув на дно, она покопалась в самоцветном песке и выудила огромные очки, водрузила на нос и снова вынырнула.
- Вот так, получше будет. Дай-ка я на тебя полюбуюсь, все такая же красавица, - рыба взглянула на Вальдеагдис и назад шарахнулась, - ой…да ты не Любавушка вовсе. Ты откуда здесь взялась девица? Каким чудом сюда добралась? По замку Кощееву не всякий может пройти? Откуда это место знаешь? – рыба вдруг насупилась, на Вальдерагдис подозрительно посмотрела, отплыла подольше, очки на носу поправила, - уж не ведьма ли морская тебя заслала? Если так, то отсюда живой не уйдешь, я хоть и стара, но силы еще имею.
   
  Ведьмочка
[float=left]    [/float]
"Любавушка... Что за Любавушка?" - Вальдегардис хорошо помнила о Людмиле и Руслане, Марье-искуснице, но вот кто такая Любавушка? Не слышала о такой, однако, весьма похоже на то, что отец - тот ещё сердцеед, обо всех женщинах в его биографии, скорее всего, даже он сам не помнит. Наверное, это одна из забав, позволяющих скрасить бессмертие.
- Я... я сама - ведьма, - призналась Вальдегардис, неуверенно почесав кончик носа. - А с морской ведьмой я не знакома. - Сознаваться сходу в том, что она - дочь Кощея первой попавшейся рыбине, ведьмочка не спешила. Да и как тут признаешься, если сам родитель признавать её существование отказался напрочь в весьма эмоциональной манере? - У меня к Кощею дело... личного характера, - уклончиво сказала Вальдегардис, решив не дурить рыбу рассказами об отчетности и бухгалтерии. - Сама не знаю, как сюда попала, замок привёл, - пожала она плечами, в которые впился Василий.
Он сейчас и сам не сказал бы, и не мяукнул даже, кто он - человек или кот. Огромная рыба произвела на него неизгладимое впечатление. В обеих своих ипостасях Василий в данный момент был убежденным вегетарианцем-сыроедом, почитающим фауну в любом её проявлении. О чём свидетельствовали его прижатые к голове уши и овал глаз. - А вы кто будете? - спросила Вальдегардис в лоб, соотнеся фразу о том, что не каждый найдет дорогу к рыбине с тем, что этот факт должен послужить знаком её, Вальдегардис, некоторых талантов.

Отредактировано Captain (2014-12-11 23:02:59)

  Ведьмочка
[float=left]    [/float]
Страдающая ожирением золотая рыбка впала в анабиоз, и эта пауза дала Вальдегардис возможность обдумать услышанное, да и скрыть происхождение Василия. Напоминание о том, что Лиходей - душегуб, неприятно царапнуло где-то в поджилках.
- С таким режимом ты, золотая рыбка, превратишься в Чудо-Юдо скоро, - пробормотала Вальдегардис, подходя ближе к бассейну. - Ты, Василий, лучше слезь и посиди в сторонке, а то загадает бабушка-рыбка сама себе желание... - Мяукнув, Лиходей неохотно спрыгнул с плеч Ведьмочки, и юркнул за угол бассейна.
Вальдегардис хотела разбудить морскую волшебницу, но отвлеклась на мгновение на мелкую рыбешку-чистильщика. С ворчанием (!) рыбешка вынырнула из-за большого изумруда, недовольно оглядела стенки аквариума, достала маленькую щётку и начала их чистить. Когда стекло стало прозрачным, рыбешка увидела любопытную ведьмочку, прижавшуюся вплотную. Рыбешка испуганно квакнула, взмахнула щеткой, и от этих колебаний золотая рыбка проснулась.
Вальдегардис решила не упускать шанса разузнать об отце, так сказать, изнутри.
- Свадьба? Так он уже не раз был женат? А куда ж жена с прошлой свадьбы делась? - почерк Синей Бороды проступал всё чётче и чётче. - Сейчас же он новую затеял. И кто такая Любавушка?
   
  Рекрут щука
[float=left][/float]
У Щуки, никогда особо не носившего никаких нарядов, кроме треуголки и бинокля в гардеробной глаза разбежались. Был бы он Щучихой – голова бы точно кругом пошла. Отродясь Тридесятое не видывало такого обилия туалетов. Да только все сплошь женские, да женские! Странные вкусы, однако, у гессенского посла. Посмотрел рекрут, как сотоварищ его, чрезвычайно уполномоченный к совершению подвигов и тайных операций с очень секретными названиями «Диван» и «Глафира» лейтенант-колдун портки ищет, и решил содействие служивому оказать. Пока дамы в шелка облачались, Щукич в самый большой шкаф нырнул. А шкаф, как назло, точно бездонный – цельное платейное помещение. Всюду корзинки, крючочки, ящички, плечики рядами, и все это барахлом забито. Чего только нет! Все есть, окромя мужских портков! И тут Щукич замер перед одной из вешалок:
- Серый лейтенант, поди сюда! Кажется, то, что нужно! По крайней мере – это хоть как-то на штаны похоже, а то кругом все лосины да колготки гессенские – фу-у, срамота!
На вешалке красовался баскский народный костюм вышитый кистями и золотыми кантами, сверкающий блестящими аппликациями. Куртку-пиджак (как оказалось –женский!) Щукич напялил на себя. Уж больно она ему родной парадный мундир с галунами (которых Царь, в случае провала, мог и лишить) напоминала. А короткие брючки в обтяжку, бросил Волкову: - Извини, брат, на безрыбье и рак рыба!
И словно в качестве компенсации, вдогонку штанишкам, в лейтенанта полетел традиционный баскский берет с лихим заломом. На берете фасонисто рисовались вышитые буковки «ЕТА», но Щукич не обратил на аббревиатуру ровным счетом никакого внимания. Сам рекрут в этом берете слишком напоминал Франсиско Франко, потому решил прикрыть усатую морду для вящей конспирации бордовой кружевной мантильей, пожертвовав более мужественной деталью туалета в пользу друга. В списке друзей Волков значился у Щукича вторым номером, после Емельки, молодцеватого франта в пелиссоне стиля «paillette», то бишь в тулупе в золотых блестках, отчего конопатый дурачок напоминал Щукичу подругу молодости – хорошенькую золотую рыбку. Правда, в сантименты рекруту впасть не удалось – в кармане жакета обнаружился красочный буклет «Лучшая кухня Европы», в котором было дано подробное описание популярного блюда басков – тушеные плавники щуки. Боязливо покосившись на Катерину, генеральским жестом призывающую на штурм дворца, Щукич решил спрятать опасный для его рыбьей жизни кулинарный буклет за последней стойкой гардероба. Раздвинув ряд пропавших нафталином шуб, рекрут обомлел.
- Слышь, Волков, - заговорщически прошептал Щука, трогая пушистый снег кончиком выступающего из альпаргат плавника, - а шкаф –то посольский с секретом…
   
  Василиса
[float=left]    [/float]
- Тайная дверь это, - авторитетно поведала Василиса, услышав шепот заговорщика, - оказывается, рыбы разговаривают! Помочь с облачением, мадемуазель? – последние слова были обращены к грудастой девице, которую Щука упорно именовал лейтенантом Волковым.
«Подозрительно, однако», - подумала Васа, но, мельком взглянув на собственные ноги, устыдилась. Жизнь заставит – и котом станешь! Кстати, о котах!
- Мышь, а, мышь!
Мышь недовольно пискнула, и, чихая, выползла из рукава норкового манто.
- Я все сделала, как ты велела, Василисушка: и доложила, и рассказала, и привела… - в детали хвостатый грызун предпочел не вдаваться, - и про тайный ход и подземных рудокопов поведала!
- Вот и славно! – Прекрасная, изрядно повеселевшая после явного первичного успеха творения рук ея, теперь готова была в приступе альтруизма возлюбить весь мир и спасти, ежели понадобится, - а делается все это с ведома и по заказу посольского секретаря! Его бы нам найти, скрутить, и прижать к теплой стеночке… О! Идея у меня. Емелюшка, подь сюды. Таркана из тебя делать будем.

  Емеля
[float=left]    [/float]
- Шикидым, - промычал Емелька, стимулированный Василисой незаметным тычком кулака в бок. Никогда ещё ленивцу не доводилось находиться в таком обществе. Мало того, что выряженные все в шелка да брульянты, так ещё и гессенцы все. Немчура! Емелька почуял себя настоящим патриотом, но визаж, сделавший из него турка, подавил некстати проклюнувшиеся чувства. - Тешекюр эдирим! - вытянув губы, пролепетал новоиспеченный певец, сам удивляясь тому, что запомнил басурманские словеса, наспех вдолбленные ему Василисой, пока они спускались по лестнице в местную едальню.
Протянутым девицей карандашом Емеля накалякал на салфетке какую-то кляксу, похожую на тест Роршарха. Краем уха он услышал ворчание какого-то иссушенного, будто таранька, гессенца, что-то навроде "проклятый гастарбайтер", и хотел совсем не по-пацифистски двинуть ему в ухо, но вовремя остановился, поймав стреляющий взгляд Василиски, мол, вот он, посол гессенский, дуй сюда.
- Мерхаба, - по своему разумению, поздоровался с послом Емелька, и, подобно Василиске, стрельнул глазами, слащаво пропев. - Хабиби...
   
  Катерина
[float=left]    [/float]
Катерина Сковородникова за четверть часа пребывания в ресторации успела поймать на себе добрый десяток взглядов, кои частично были завистливыми (и исходили преимущественно от замужних плоскодонок), частично – заинтересованными, а один херр, воспользовавшись тем, что его тощая, на селедку сушеную похожая супружница отвлеклась на разглядывание басурманской звезды попа, Катерине подмигнул и сунул в руку записку. Дочь яргородского царедворца развернула листок, густо покраснела, узрев предложение «немедля встретиться в зимнем саду Рэдиссона, подле кадки с фикусом», и поднялась в своих глазах еще на один пункт.
Однако дело есть дело. Катька высокомерно фыркнула и херра проигнорировала.
Василиса, обнаружив Шносселя, ткнула Емелю локтем в бок, поймала Катьку под руку, и на всех парусах рванула к ничего не подозревающей жертве. Жертва едва доставала Катерине до подбородка, а, по-чести, была и того жиже – острый нос секретаря уперся в необъятное муаровое декольте Сковородниковой.
- Герр Шноссель! Позвольте мне представиться… Я есть Базиль, яргородский продюсер звезды зарубежной эстрады, которую представлять нет необходимости, - медовым голосом выводила Васька, - а это есть его нынешняя пассия… как это?.. герл-френд, Катрин. Не заинтересует ли вас возможность организации парочки концертов моего подопечного в вашем Королевстве?
   
  Кот
[float=left]    [/float]
Не выдержал Кот кошмара кровавого, что глаза застил да разум затуманил - провалился в небытие. Да только и там покоя пушистому не было. Пелена кровавая отступила, поначалу вместо нее темнота вокруг сгустилась, не жуткая, а уютная, и в темноте этой кто-то ему слова ласковые говорил. Смысла не разобрать, только интонацию, а затем нос чьи-то губы теплые почувствовал. Разомлел пушистый, хотел было глаза открыть - да тут видения пришли. Так, бывало, торговцы из Поднебесной империи, шелка французским гранд-дамам поставлявшие, запалят свои благовония - от них тоже мозг затуманивается да странности всякие чудятся, непотребства по большей части. Надышался однажды Леопольд тех благовоний - казалось ему, что всю ночь гонялся в варьете за крысой с семью головами, а та все норовила у танцовщиц под юбками спрятаться, да хихикала мерзко при этом, и Кот - стыдно сказать - под юбки к дамам лазил, пытаясь грызуна мерзкого изловить. А на деле оказалось - проспал всю ночь агент в шелках имперских - еле успел лапы унести, пока дамы сказочные за товаром не прибыли.
Только у имперцев дымок от благовоний характерный, да запах сладковатый, а тут вроде не было ничего, хотя недосуг принюхиваться было - лишь бы лапы унести. И чудилась Коту не крыса семиголовая, а бесы мелкие, с рогами и копытцами, скакали вокруг, улюлюкали, норовили кто за ус, кто за хвост дернуть. Зарычал Леопольд, стал бесенят лапами расшвыривать, да услышал вдруг ругань напарницы - с низких нот на высокие переходящую - да очнулся наконец. Глаза открыл - а вокруг те же черти, что и в видениях, только покрупнее. Пригляделся Леопольд - и ахнул - увидел, кого приспешники Кощеевы схватили да пытать начали. И если Ваську черного не так жалко было, хоть и он такого зверства не заслужил, то при виде ведьмочки беспомощной взыграло все у Кота внутри - забылись и страхи, и обморок позорный, все героическое, мужское проявилось. Зашипел Кот, спину выгнул, когтями по полу каменному заскрежетал, пасть оскалил - не Леопольд - Леопард!
- Venez a l'enfer, diables! - с боевым кличем Леопольд бросился на рогатых, да не допрыгнул - что-то в грудь ударило, воздух из легких вышибло - и снова темнота приняла бравого агента в свои объятия.

  Кот
[float=left]    [/float]
- Кто здесь? Шапка? Anette? Где ты? - голос Кота был хриплым, как у маркиза де Карабаса наутро после празднования очередного восемнадцатилетия Золушки, но хотя бы не дрожал. А меж тем французскому агенту было страшно. Очень страшно. Даже хуже, чем в избушке Яги. Та была хоть и дама вредная да магичка сильная, но живая, договориться с ней можно было, а тут - камень разговаривает. И что от него ждать - неизвестно, вон, даже черти сбежали, да ведьмочку с фамилиаром прихватили. И Шапку.
Мысль о напарнице придала Коту сил. Оглядел он залу - и заприметил в углу кресло с кандалами, а с потолка над ним вода по капле сочится да вниз падает. Говорят, в Поднебесной пытка такая есть - жертвы с ума сходят от этих капель. Надо же, и в подземелья Кощеевы имперцы добрались - да как бы не их косточки по камерам в коридоре белели? Взял со стола Кот посудину какую-то, стараясь не думать о назначении, подошел к креслу пыточному сбоку, да подставил емкость под отверстие, откуда вода сочилась.
Кап. Кап. Кап. И впрямь с ума сойти можно. А из глубины коридора снова послышалось:
- Пи-и-ить…
Посудина едва ли наполовину наполнилась, да не мог больше Кот терпеть, нервы на пределе - вот-вот сорвется. Вздохнув, решительно направился Леопольд в коридор жуткий, держа емкость с водой в руках да поглядывая на скелеты - а ну как оживут да кинутся да него?
Подошел ближе к стене, откуда голос доносился, да остановился в нескольких шагах. В лицо гигантское уставился, в глаза, из камня выступающие, да обратился к узнику жуткому, от страха манеры да этикет неожиданно вспомнив:
- Позвольте, мсье, несколько вопросов - кто вы и как оказались в столь плачевном положении?
Антураж местный к альтруизму не располагал и просьбу напиться Кот исполнить не спешил, чутье подсказывало, что получив воду, некто на вопросы отвечать вряд ли захочет.
   
  Ведьмочка
[float=left]    [/float]
Из рыбки получился бы отличный политик. Она мастерски уходила от ответа на прямые вопросы, и говорила только то, что сама хотела сказать. Нет, все детали этого воистину детективного рассказа заинтересовали Вальдегардис, но самого главного - что это было за дитя Кощеево, какого пола, и куда оно делось после исчезновения Любавушки, ведьмочка так и не услышала. Или, может, рыба на ухо туговата, не расслышала толком вопроса?
- Отойди, Василий, - попросила она Лиходея шепотом. - Не нервируй рыбку, с пожилыми надо помягче.
Василий молча шагнул в темный угол, дабы волшебная рыба не гневалась из-за него на Вальдегардис. Обидно ему, конечно, было - много он на своем веку зла сотворил, да недюжинный педагогический талант Яги, можно сказать, сотворил чудо - от волшебных пенделей её Василий осознал, как неправильно жил в человеческом облике.
- Но дитя... Куда дитя делось? - громко спросила ведьмочка, вынув руку из бассейна, и только сейчас заметив, что колечко, подарок матери, исчезло. - Ой... - сердечко болезненно ёкнуло от понимания того, что потерять она его могла ещё на границе, или в лесу, или у Яги, или в замке - попробуй вспомни да найди, а вещь для неё памятная и цены не имеющая. Бесценная, то есть. - Фрау Рыба, а вы не могли бы посмотреть на дне, там не лежит мое колечко с изумрудом? Оно могло с моей руки в воде соскользнуть. - Вальдегардис решила проверить первую догадку о том, где могла потерять украшение.
   
Captain
волшебник
  Ведьмочка
Углубившаяся в свои воспоминания рыбка не сразу поняла, что от нее хотят, удивленно взмахнула хвостом, от чего со дна поднялась целая туча драгоценных камней и пробулькала:
- Где ж я тебе его тут увижу? Оно здесь как иголка в стогу. Сто лет искать будешь, - она несколько раз ткнула носом в россыпь алмазов и изумрудов, - но, зато никуда не пропадет. Ты не горюй, как рачков чистильщиков позову, так наказ дам, чтобы смотрели, если сюда упало, точно найдут. А дитя… кто его знает куда делось. Его Наина хотела к себе взять, так Кощей не отдал, коршуном над дочкой вился, никого не подпускал, а потом исчезло дитя незнамо куда, а куда и сам Кощей не знает и знать не хочет, говорит, не женился никогда и никаких детей не имел, хорошо, что на меня зла не держит, да по старой памяти сюда пустил… а то Марианка сколько раз акул подсылала, или, как это по новому… килеров. Мурену нанимала, - рыбка высунула из воды плавник, на котором красовался рваный шрам, - чуть мне плавник не откусила, однажды даже пираний замб..зомб.. ну, в общем, заколдованных в горшке прислала, хорошо я заметила и заклятие с них снять успела, а то бы остались от меня одни косточки. А колечко-то какое было ? Драгоценное, заговоренное? – в бульканье рыбки неожиданно прозвучали нотки алчности, – но мое дело - сторона, это Кощей по привычке их собирает, все эти безделушки волшебные, сам не помнит для чего, хотя, знаешь, - рыбина, как тюлень вскинулась на край бассейна, и, потянувшись к уху Вальдегардис, прошептала, - слухи ходили, что он нашел, куда Любавушку спрятали, даже то ли зелье, то ли заклятие составил, как ее обратно вернуть, поэтому его Марианка и опоила… эх вернул бы он раньше иглу, так ничего бы на него и не подействовало…но принципияльный больно, он видите ли слово Любаве дал, что будут они жить долго и счастливо и умрут в один день… то же мне, сказочник, никому законы сказочные не дано нарушать. А он…
Неизвестно, что бы еще сказала рыбка, но тут своды подземелья ходуном заходили, вода в бассейне волнами пошла. С потолка даже несколько камешков сорвалось, один чуть Вальдегардис по голове не ударил….
- Ох… испуганно вскрикнула рыбка, и плюхнулась обратно в бассейн, - ох… батюшки, что твориться то… неужто опять проснулся… уходи отсюда, уходи скорее, если колечко отыщется я тебе дам знать, - рыбка бросила на край сколок зеркала, и нырнув на самую глубину замерла… над бассейном сдал наливаться мерцающий как мыльный пузырь купол.
   
Captain
волшебник
Василиса и Ко
Шноссель из Катерининого декольте как из омута вынырнул, красный как рак, глаза шалые, смотрит на Василису слова сказать не может, потом чуть-чуть очухался, комок в горле сглотнул.
- Я есть секретарь, я-я н-н-е есть решать о гастроль, с эт-т-им вопрос вам должен отправляться к послу герр Кауф-ф-фман, - говорит, заикается, а сам по сторонам глазами бегает. Как до Сковородниковского декольте добежал опять покраснел, быстро задышал, словно нырнуть готовится. – Я есть сообщить послу о вашем предложении, возможно, нам будет что обсуждать, - увидев, как Сковородникова плечами повела, от чего содержимое декольте плавными валами начало перекатываться, Шноссель даже закашляся. Глянул, как фрау и фройляйн скачут вокруг «Таркана», каждая прикоснуться жаждет, кто пальчиками его оглаживает, кто плечиком прижимается, а наиболее ушлые уже кружево или пайетку отщипнуть норовят, дай им волю – до гола своего кумира разденут, и снова с декольте Катерины уставился. – Ваш протеже очень есть популярен среди дам, возможно, договориться смысл на месте… здесь… праздник скоро. Устроить в слободе. Сколько ви хотеть за выступление получить?
В это время в дверях ресторации сам посол возник, в дверях остановился, видно, что кого-то взглядом ищет.
   
Captain
волшебник
Кот
Каменные веки медленно приоткрылись глаза в сторону кота, слышно было, как камни друг о друга трутся, тяжело поворачиваются…
- Моэр… кузнец… пии-ить…дай…
А из камер словно шорох донесся…
- По капле… по капле… по капле…
- Я здесь… спокон… веков… замок… … п-и-ить…
Каменные губы с трудом двигались, роняя осколки и мелкие камешки…
А из камер шорох все громче:
- Не давай много… по капле.. по капле… а то беде быть неминуемой…
- Молчите… предатели, - из каменных губ вырвался ледяной выдох и скелеты в ближайших камерах покрылись льдом.

Captain
волшебник
Русалка
Коридор, в который Глафира выглянула, был не слишком длинный. С одной стороны лестница вниз, с другой лестница вверх. От стен из камней груботесанных вечностью веет, как и от щитов, что на этих стенах висят. Между щитами в кольца кованые факелы вставлены в виде двух ладоней сложенных, да окошко узкое, из которого только горы видны.
Посмотрела Глафира в коридор и вдруг почувствовала, как защекотало что-то на груди, затрепыхалось в вырезе, куда она мертвую бабочку спрятала. Может быть, и была мертвая, но теперь живехонькая вылетела. В воздухе кружева выписывает, крылышками радужными трепещет. На огонь лететь не спешит, огонь сам к ней пальцами горячими тянется, гонит ее прочь, а она уворачивается, но не улетает. То у Глафириного лица крышками помашет, то снова вперед летит, к лестнице, что вниз ведет, словно за собой зовет…
И чудится, что в треске факелов голос пробивается, едва слышным, как взмах крыльев, шепотом : «Помоги…. Помоги…».
   
  Кот
[float=left]    [/float]
Хоть и не затронуло Леопольда дыхание ледяное, а поджилки все равно затряслись. Это если кости мертвые льдом покрылись, что с ним-то, живым, станется, коли стену не уважит да воды не поднесет? Он, чай, не Кай, да и стенка эта говорящая явно не Снежная Королева - ледяным сердцем не отделаешься.
А кости, между прочим, для мертвых были слишком разговорчивыми, но к совету французский агент склонен был прислушаться. Жуть какая-то в этом узнике чувствовалась - мог бы Леопольд - бежал бы без оглядки, да бежать некуда было. Тем путем, что пришел - назад не вернуться, клок шерсти, застрявший в стене, весьма красноречиво об этом свидетельствовал. А других выходов Кот не видел - но они наверняка были! Даже если предположить, что черти и ведьмочка с котом были всего лишь глюками, то Шапка-то уж точно была вполне себе материальной - а куда-то же делась! Делась-то она, скорее всего, не по своему хотению, а по его Злейшества велению, но Кот немилости от Кощея ждать не собирался. А значит, надо было срочно добывать информацию у аборигенов. Скелеты после заморозки разговорчивостью не отличались, и агент решился.
Приблизился вплотную к стене, поднес посудину к устам каменным да наклонил слегка, стараясь, чтобы вода не ручейком текла, а сочилась по капле, как скелеты советовали.
- Прошу, мсье Моэр. А вы не знаете случаем, где тут выход?
   
  Емеля
[float=left]    [/float] - Да, то есть, си, то есть... Я по-рюски плохо говорю, херр Кауфман, - Емеля больше слов турецких не знал, и надеялся только на то, что и посол - не шибко полиглот, языка тарканового не слышал, кроме как в песнях, и прямо тут а чистую воду псевдо-звезду попа не выведет. Кто их, этих послов знает. С виду - солидные, приличные люди, а в нерабочее время, может, по клубам инкогнито шастают, да в кабинете тайном всякую кожаную амуницию держат... Фу, срамота! Подобные сведения о подпольной жизни всякого истэблишмента (равно, как и само это слово) Емеля почерпнул, покрутившись минут десять в обществе гостей, едальню гостиничную заполонивших. И диву давался, как можно сразу несколько дел успевать делать - им восхищаться, просить у него автограф, фыркать на наряд соперницы, и сплетничать о том, кто, с кем и в каком нумере переночевал. - Я довериль переговори о майом гонорари мсье Базиль, - кивнул он на Василису. - Но я очен заинтирисован в гастроль на слобода, - поспешил он заверить посла. - Топ-Капы, - подытожил он свою речь ещё одним турецким словом, всплывшим в памяти невесть откуда, и, стараясь не отходить от посла с Василисой, одаривал белозубой улыбкой толпящихся вокруг столов с закусками фанатов. - Ол инклюзив! - подмигнул он послу.
   
Captain
волшебник
Посол, выглядывавший среди посетителей своего секретаря, наконец, его обнаружил. Лавируя между столиков и стараясь избегать рвущихся к «Таркану» восторженных дам, он был так увлечен желанием пробраться через окружившую «знаменитость» толпу, что едва не сбил с ног саму причину неумеренных дамских восторгов.
- О! Миль пардон… я есть не заметить. Герр…- фон Кауффман слегка нахмурился, соображая кто перед ним. - Герр? Оу…герр Таркан?
- Ну-да, ну-да, - выслушав, встреченную восторгами дам, Емелину речь посол согласно покивал, - это есть отличный мысль, наши дамен будут в восторгах, я готоф переговорить с герр Базиль, но чуть позже.
Посол явно выражал намерение пробраться дальше к своему секретарю, но тут наткнулся на идущую навстречу Василису.
- Мои извинения, герр… - фон Кауффман уставился на стоящего перед ним «пастушка», - Василис… Ви же есть Василис? – посол наклонился к самому лицу Василисы. - Какой интересный наряд, ви есть собраться на карнавал, мой прекрасный гретхен? Отшень оригинальная идея. Куда ви пропасть, Василис? – совершенно забыв о Таркане, посол крепко вцепился в «базилево» плечо, - я вас есть искать, хотеть сделать звезда нашего дефиле, а вы есть пропасть, - Кауффман горько вздохнул, демонстрируя всю глубину испытанного им отчаяния, - но, вы есть нешесться. Герр Шноссель, тут Василис….
Стараясь перекричать громкие аханья толпы, посол привстал на цыпочки, и помахал Шносселю.
- О тычинках… о пестиках…- секретарь, загипнотизированный колыханием Катериненого бюста, услышав голос Кауффмана, вздрогнул как от удара, поднял ошалевшие глаза, сначала на Соковродониклву, потом на посла и Василису посмотрел, затрясся весь, побелел и ухватившись за вожделенный бюст, рухнул в Катеринины объятия. И тут с ним стало происходить что-то странное. Шноссель стал скукоживаться, уменьшаться на глазах. Пара секунд, и пустая одежда секретарская на пол свалилась, парик буклями завитый сверху упал, а на Катькином декольте вместо секретаря крыса красноглазая сидит…
Рядом какая-то фройляйн взвизгнула, крыса испуганно дернулась, да как нырнет прямо в декольте. Только хвост сверху торчит. Крыса лапами о корсаж скребет, глубже тискается, хвост дергается, дамы визжат, кто-то в обморок грохнулся. Но, уж больно сильно сковородниковский корсет затянут был, не протиснуться крысе глубже, так и замерла, и хвост голый розовой веревочкой вниз опал…

  Кощей
[float=left]    [/float]
Откинувшись в кресле и небольшими глотками смакуя вино из запасов Горыныча, Кощей просматривал представленный список невест.
Зная цену первым местам, просматривал с конца, то и дело, поглядывая в стоявшее перед ним большое зеркало в массивной оправе из черного дерева.
Не то чтобы Кощей не любил современные девайсы, один из которых - серебряный поднос с жидкокристаллическим покрытием, накрытый плащом, и от того напоминающий вставшую на дыбы морскую черепаху, стоял тут же, рядом, но старые средства, пусть менее мощные, и без наворотов, были куда надежнее. Вот и теперь, стоило Кощею прочитать имя претендентки, как зеркало тут же показывало ее в фас и профиль, и в прочих подробностях, если таковые имелись, в промежутках демонстрируя те страсти, что творились в пыточной зале.
Там разворачивалось действо очень занимательное. Агент метались среди пыточных приспособлений, уворачивались от костедробилок и, наконец, от переизбытка впечатлений грохнулись в обморок. Решив, что показано достаточно, и агентам Золушки вполне наглядно объяснено, что их ждет в случае гнева Кощеева, Бессмертный щелкнул пальцами, отдавая замку приказ выдать агентессу стражникам. Как будет выбираться Кот, Кощея мало интересовало. Имело бы смысл понаблюдать за гессенской бухгалтершей, а на самом деле ведьмой, что обманом пробралась в замок, но, судя по всему, она с испугу так глубоко забралась в подземелье, что зеркало едва ее видело и показывало что-то невнятно-размытое, да, к тому же, происходившее в «спа-салоне» было куда занимательнее. Агнетесса числилсь в первых рядах претенденток. Во взятках дьякам-регистраторам ее заподозрить было сложно, а вот то, что Люпин включил ее в список то ли по вредности, как-никак, по официальной версии, Шапка явилась по его душу, то ли по блату (такое тоже не исключалось), как и по совершенно другим причинам, среди которых подозрение на прямой приказ Золушки, стояло на первом месте, было вполне реально.
Насмешливо ухмыляясь, Кощей понаблюдал, как бусурманские мастерицы откачивают агентессу в парной, снова вернулся к списку.
- Хм…хм… что-то в этот раз Яргородские развернулись - двадцать восемь штук..
- Дочки крестьянские, дочки дворянские, дочки боярские, - занудным голосом дьяка-регистратора, перечислило зеркало, - всех смотреть будешь, mon immortel, али как?
-Чего это ты по-французски заговорило? На кой мне все-то сдались, самых пригожих показывай. Ого…- Кощей Бессмертный чиркнул по списку ногтем, - Василиса, включить в список по личному прошению воеводы имярек. С каких это пор воевода яргородский свою дочку Кощею сватает? Богатства захотелось или супротив Солтана что-то замышляет, на поддержку рассчитывает… Василиса- то хоть какая? Прекрасная или Премудрая?
- Прекрасная, прекрасная, - откликнулось зеркало, демонстрируя Бессмертному синеокую красавицу.- За воеводой подлых мыслей вроде бы не числится, а вот Василисе, сороки донесли, страсть, как до Парижу хочется, ужо папеньке всю плешь проела.
- Ну, ладно, хорошо хоть, не премудрая, - облегченно вздохнул Кощей, - ее пра-пра-бабка так меня своими премудростями изводила, не знал, как избавиться, целую интригу с лягушечьей кожей провернуть пришлось, чтобы ее Иван крестьянскому сыну поскорее сплавить. Но, премудрой, действительно, оказалась, мужу, можно сказать, карьеру сделала, в потомственные воеводы вылела… А этой, значит, до Парижу надобно… Ню…ню… Ну-ка, покажи мне, что она нынче делает.
В зеркале высветился разгромленный зал гессенской ресторации при «Рэдиссоне». «Пастушок» в съехавшем набок парике, из-под которого вылезла русая коса, висел на плече гессенского посла, рядом полулежала на полу необъятных размеров девица с крысой в кулаке, около которой суетился размалеваный, как Петрушка на ярмарке, парень. Девица была в обмороке. Крыса слабо шевелила лапками. Пастушок, что-то втирал бледному как мел послу… а на пороге ресторации с мечом-кладенцом на плече стоял тот самый молодец, которого Кощей видел в яговой избушке. Зонтичный камуфляж меча Бессмертного не обманул.
- Ах вот оно как, все-таки подослала Яга своего богатыря. И как это он ворота прошел? – нахмурился Кощей. – Допрыгаются, ироды, за халатность перевешаю. А это кто рядом с ним? – Кощей отхлебнул из бокала. - Что за хмырь в треуголке? Неужто, Щука? Царь морской за Глафирой прислал? А почему инкогнито? Или за зазнобой свой старой явился? Откуда узнать мог?
Надо мне что-то с царской дочкой делать, еще тот на свадьбу подарочек, - Кощей вдруг вспомнил, что почувствовал, когда Глафиру за руку держал, что-то такой знакомое… Вспомнил и нахмурился, не любил Бессмертный вещей, которые ему были неведомы.
Черные тени заколыхались над правым плечом Кощея, что-то зашептали тихим шорохом.
- Так значит этот павлин в блестках – Емеля? Яблоко молодильное он провезти пытался, вместе с Василисой? А молодец с мечом - та самая девица, что купальней правила? Это еще что за чудеса? Волк Серый? Что я Серого не знаю, что ли.. Не нашенский? И откуда взялся неведомо? Так-так-так, и все они с послом в одной компании. А он от яблок фальшивых как черт от ладана открещивался. Интересный компот получается. Ей-ей, пыточная по ним плачет. Почему до сих пор не доставили? Почему приказ не выполнен?
Тени шарахнулась в сторону от Кощея, а зеркало высветило, как взлетает вверх крыша чулана «предварительного заключения» и в мыльной волне барахтается стража.
- Немедленно…- взревел Кощей наливаясь гневом, от увиденной картины, но что немедленно сказать не успел.
Замок вздрогнул, заскрипели дверные проемы, задребезжали в окнах стекла наборные, камни стен со скрежетом сдвинулись и на место встали.
- Кто посмел? Кто разбудил?!!!
Кощей вскочил, и, бросив перед собой шар голубого пламени, шагнул с открывшийся проем.

  Кощей
[float=left]    [/float]

Кот

От воды губы каменные оживать начали, песок и осколки перестали с них сыпаться, даже дыхание потеплело, уже не таким морозом веяло, вот только глаза каменные, вроде как, и на Кота смотрят, но не видят.
- Ты кто такой? – словно не услышав вопроса, гулким эхом прозвучало в ответ, – зачем здесь? Дело пытаешь? Или просить чего пришел? Иглу бессмертия, оружие волшебное?? Или тайны вековые узнать хочешь?
Каменные губы жадно хватали воду, каменные глаза искали благодетеля и не находили.
- Напои меня досыта, я тебе тайны поведаю. Оружие великое скую, богатырем сделаю…
- Не верь… не верь…. – зашелестели оттаявшие скелеты….
Лицо дернулось, и по замку снова пошла судорога…
- Молчите, вы меня предали, - жаром повеяло, гигантски губы открылись, чтобы выдохнуть, на этот раз уже не холод, а огонь.
Но тут прямо напротив лица проем голубой открылся, из которого в подземелье шагнула черная фигура. Струя огня ударила в нее и пропала.
- Остановись, Моэр, - Кощей поднял руку и в подземелье похолодало. – Я предупреждал тебя, что предавший раз, предаст снова. Но, не тебе менять их срок.
- Кощей, пришел-таки, вспомнил, сколько веков? Я тебя спас, бессмертным сделал, и вот твоя благодарность, - каменные губы скривились.
- А ты спросил, нужно мне это? - кругом было темно, даже факел на углу коридора почти погас, только Кощей стоял перед каменным лицом в светящемся круге. - Ты сковал иглу, сделал меня бессмертным. Разве не таким быть должен повелитель мира подземного, - Кощей усмехнулся, - но сказкам и мифам нужен злодей, а кто им может быть, как нет, тот, кто повелевает чертями и демонами? И я должен быть тебе благодарен, Моэр?
- Ты обратил меня в камень, оставил здесь на веки вечные...
- Ты знаешь, что охраняешь, Моэр. И не я наказал тебя, я лишь тебя с трона сверг, а наказала тебя сама мать земля. Не для того Сварожичи земную ось ковали, чтобы ты ее на оружие перековывал. Кто тебя разбудил?
- Ха… - на каменном лице злорадство прорезалось, - значит тебе не ведомо, что появилась сила новая, все будит, все поднимает, погоди, придет новый враг сильнее прежнего, злой придет, голодный, безжалостный, как с ним справишься?
- Справлюсь, как-нибудь, не в первый раз, - Кощей плечами пожал и к самому лицу шагнул, - я справлюсь, а ты спи, когда спишь время быстрее летит, а у тебя впереди много его, - рука Бессмертного коснулась щеки каменного исполина, - в конце веков свидимся, спи… спи… от….
Последнее слово прозвучало совсем тихо, и то ли Коту показалось, то ли он сам додумал, что оно значило…
Кощей шагнул в открывшийся проем и исчез. Вслед ему только вздох теплый раздался, губы каменные сжались, глаза закрылись и только из уголков, одна за другой две слезы скатились, каплями прозрачными каменными на пол упали.
- Нам, нам отдай, - зашелестели скелеты и тоже умолкли, на цепях обвисли…
***
Замок замер, купол над бассейном с золотой рыбкой с легким треском, как мыльный пузырь, лопнул, и в воду, медленно собираясь на потолке, одна за другой стали падать янтарные капли.
   
  Кот
[float=left]    [/float]
Предложения были заманчивыми, да только Кот не первый год в разведке - не из тех, кто сам на лопату сядет да хвост подожмет, чтобы удобнее было в печь засовывать. Но и отказываться сразу глупо было бы - чай, не каждый день силу да бессметрие предлагают. Хотел было Леопольд об условиях осведомиться, контракт честь по чести составить - да скелеты вмешались, нарушили его планы. И кто их за язык тянул? Или что там у костлявых вместо языка?
Видимо, не судьба Леопольду бессмертным стать, придется обходиться девятью жизнями, молвой кошачьим приписываемыми. И чтобы одной из них не лишиться, под гнев кузнеца угодив, агент, как только заметил, то стена рот открывает, юркнул вправо, в нишу забился, хвост поджал - и вовремя. Огонь его не затронул, а от жара в замкнутом пространстве не спасешься - легкие как будто изнутри обожгло, в рту пересохло, перед глазами круги разноцветные поплыли - и тут резко похолодало, и заговорил кто-то, остановивший стихию.
Как услышал Кот имя Кощеево - замер, как будто под дыхание ледяное угодил, не то что чихнуть - вздохнуть боялся! Как бы не заметили - вмиг всех девяти жизней лишат, будет у скелетов новый сосед да собеседник. Уверен был Кот - заметит Его Злейшество - не пощадит, ибо речи велись, для посторонних не предназначенные.
Ни слова не пропустил французский агент, да в конце беседы засомневался - уж не чудится ли ему это все, не происки очередные комнаты мерзкой? То ли показалось, то ли впрямь Кощей кузнеца отцом назвал. С другой стороны - не из яйца же Бессмертный на свет появился - были и у него когда-то родители. Вот только что с ними стало? Oh-la-la, у каждого свой скелет в шкафу имеется, а у кого-то в буквальном смысле, да не один.
Кощея Коту видно не было, зато прекрасно было видно, что узник вновь стеной обернулся - ни губ, ни рта больше не было. Выждав немного для верности, выглянул Леопольд из укрытия - никого. Подошел с опаской к стене, кузнеца Моэра скрывавшей - лапу протянул, да дотронуться не решился - а ну как проснется опять? Второй раз Кощей наверняка захочет выяснить, кто узника разбудил - и оправдывайся потом, что случайно тут оказался и вообще мимо проходил и не знать ничего не знаешь, ведать не ведаешь - уж замок-то наверняка нарушителя хозяину выдаст. Хоть и проснулся Кузнец до того, как Кот ему воды поднес - да подозревал агент, что чхать на это Бессмертному - даже слушать не будет.
И хоть стену Кот не трогал - а камни прозрачные подобрал - не пропадать же добру.
- Обойдетесь - буркнул Леопольд скелетам, которые его, похоже, не слышали, да поспешил выбраться поскорее из жуткого коридора. Даже пыточная была милее стены говорящей.
А тем временем вопрос о том, как выбраться из подземелий, оставался открытым. И решил Кот начать с инвентаризации орудий пыточных. Сначала взял нож и срезал с одного из кресел ремень кожаный, узника удерживающий - еле увернуться успел, чтобы в захват не попасть. Впрочем, отделенный от кресла, ремень вел себя смирно, и Кот, используя богатый арсенал колющих предметов да обрывок веревки, закрепил ремень на поясе, а к нему прицепил мешочек, сооруженный из тряпки в подозрительно бурых разводах. К горлу тошнота подступила, но волевым усилием Кот сдержался, и опустил в карман импровизированный оба камня, у стены подобранных. Огляделся по сторонам - и заметил бумаги, по полу разбросанные. Подобрал, свернул, в мешок на поясе засунул - не в лапах же носить - неровен час, снова потеряешь.
Из инструментов оставив себе нож, направился Кот вдоль стен, высматривая - вдруг отверстие какое, или дверь потайная. Неровен час, черти вернуться, али инструменты пыточные оживут - надо выбираться поскорее, пока все тихо.
   
  Ведьмочка
[float=left]    [/float]
От страстей, разворачивающихся за стеной, будто на театральной сцене, у Вальдегардис перехватило дыхание. Кощей предстал в совсем ином виде - не просто картинный злодей с соответствующим набором отрицательных качеств, ему по положению присущих, а обреченный страдать от бессмертия одинокий... старик-не старик? Как назвать его? Вечно молодой, или вечно старый?
У Вальдегардис сжалось сердце. Она протянула руку, надеясь на то, что замок-шутник раздвинет перед ней стену, и наконец они встретятся. Не тут-то было. Камень стоял на месте, даже не дрогнул, а Кощей, усыпив невидимого в темноте пещеры узника, исчез в голубом сиянии. Вальдегардис обреченно опустила руку, обдумывая обрывки фраз, выхваченных из разговора за стеной. И тут, будто издеваясь над ведьмочкой, стена пустила трещину, которая постепенно расширилась, ровно настолько, чтобы из образовавашегося отверстия прямо под ноги Вальдегардис выкатилось нечто пушистое, оказавшееся Котом в кедах.
- Леопольд! - радостно крикнула Вальдегардис, от наплыва чувств не сдержавшаяся и обнявшая кота, можно даже сказать, задушившая его в объятьях.
Тихое "кхм-кхм", прозвучавшее в исполнении Василия и эхом прокатившееся под сводами подземелья, привело её в чувство.
- Как ты здесь оказался? Что это было? Где Аннет? - затараторила ведьмочка, осматривая французского агента в тусклом свете факелов. - Ты в порядке? Я видела, как вас пытали, а потом вы исчезли. Кости целы?

Отредактировано Captain (2014-12-12 00:40:14)

  Кощей
[float=left]    [/float]
*** Дуэт Шапочки и Кощея
- Ну, почему я такая невезучая! – спустя минуту раздался приглушенный горький вздох агентессы.
- Мадмуазель? Я могу вам чем-нибудь помочь? – раздался на головой агентессы мягкий баритон. Чьи-то сильные руки подняли ее и поставили на пол, помогая выпутаться из портьеры. Когда портьера упала, Шапочка увидела стоящего перед ней мужчину. Высокого роста, так что ей приходилось смотреть на него снизу вверх, в простом бархатном камзоле, темно-синего цвета без каких либо украшений, он, едва заметно улыбаясь, смотрел на нее, вопросительно приподняв бровь.
- Мадмуазель? – мужчина достал из вазы парик и протянул его Аннет.
Шапочка вдруг залилась краской, так что даже шея стала малиновой, но все-таки нашла в себе силы заявить, вскинув на не пойми откуда взявшегося мужчину лукавые глаза:
- Кто-то обронил? Это не мое.
Агентесса с любопытством разглядывала незнакомца. Тот представлял любопытное зрелище, а после дьяков, невест, пыточных инструментов, видеть настоящее живое лицо было облегчением. Во всяком случае, Аннет, так казалось. И даже чувство, что за ней кто-то наблюдает, вдруг куда-то исчезло. Девица сочла это добрым знаком. Эх, Шапочка, Шапочка… Замок явно усыпил ее бдительность, главное оружие французского спецагента.
А Шапочка бросила взгляд на потолок, изучая масштабы собственной неуклюжести. На пустую гардину, портьеру, сваленную на полу.
-Как-то некрасиво получилось… - она попыталась улыбнуться, но получилось не очень.
- Да не очень, - мужчина тоже посмотрел на гардину, повертел парик в руках и, пожав плечами, бросил обратно в вазу, - возможно, возможно, кто-то обронил. Сейчас в замке столько дам, что не мудрено. Они шныряют по всему замку, как любопытные мышки… Но, это еще пол беды, замок и не такое выдерживал, но они скандалят, недавно устроили драку, хотели побить конкурентку, а потом перессорились между собой. Никто не ожидал, что будет столько желающих выйти замуж за бессмертные кости, - усмехнувшись, мужчина, отбросил в сторону портьеру, под ней обнаружился фарфоровый столик в золотой оправе, на котором странным образом возник свиток.
Он взял со столика свиток и резким движением кисти распустил его почти до полу.
- Сколько имен… Вы тоже прибыли сюда с этой целью? - он вопросительно посмотрел на Аннет.
- Я? - воскликнула агентесса и прыснула от смеха. - Замуж за Кощея? Да он был стар еще в пору молодости моей бабушки, - добавила Шапочка тоном, в котором явно проскальзывало неприязнь. - Не понимаю, почему он так популярен и все с ним носятся, как списанной торбой, - пожала она обнаженным плечиком.
Стало очевидно, что турецкая баня смыла с Аннет не только грязь, пот и пыль, но, судя по всему, и возможность здраво мыслить. Смотреть и не видеть! Стереотипы - беда нашего времени! А ведь отряду «Красные Шапки» не было равных в смекалке и проницательности. Быть может агентесса просто устала?
- Что поделать, наверное, такова участь бессмертных. Пролетают столетия, сменяются поколения, а бессмертные остаются, и становятся даже не историей, а почти мифом. Они рождаются, живут, живут как обычные люди. Сначала это вроде бы настоящая жизнь, до какого-то предела, но потом… потом наступает бессмертие… и одиночество. Они переживают всех кого знали, кого любили, они проживают и переживают столько, что им уже не нужна жизнь, а они живут. Вам не кажется, что в этом есть какая-то несправедливость? – свернув свиток, мужчина бросил его в тут же вазу, что и парик, - им завидуют, хотя жизнь их весьма безрадостна, они начинают ненавидеть людей за их способность умирать, начинают находить утешение, а затем и удовольствие в том, чтобы отнимать жизнь. Потому что всеми иными удовольствиями они уже пресытились, а вид смерти вносит хоть какое-то разнообразие в их унылую жизнь, и с каждым убийством они переживают заново то, что им не дано испытать. Это как наркотик. Впрочем, такими становятся не все и не всегда, но это отдельная история, - мужчина обернулся к столику, на котором уже стояли фрукты в широкой вазе, высокий графин с искрящимся алым вином и два хрустальных бокала. – Присаживайтесь, мадмуазель, - он пододвинул к столику кресло. – Так если не в качестве невесты, то зачем вы здесь?
Аннет приоткрыла рот, слушая пламенную речь, от которой сердце стало биться чуточку быстрее. Странный был этот незнакомец с бездонными грустными глазами. Кто он? Камердинер? Личный секретарь темного чародея? А может… Шапочка похолодела от неожиданного подозрения. «Но как, как такое возможно?» - спросила она себя, присаживаясь на краешек кресла и не сводя глаз с объекта ее дум. Аннет старалась не слишком пялится на лицо мужчины напротив, но все же, наверное, ее пытливый взгляд не остался без внимания. Орлиный нос, черные волосы с посеребренными висками, широкоплечий и высокий и… собеседник ее не был стар. Во всяком случае, тело его было поджарым и сильным, кожа не была дряблой, да и в целом незнакомец выглядел молодым. Разве что глаза. Разве могут быть у мужчины во цвете лет такие глаза? Печальные, мудрые и одинокие.
- Я, - Аннет почему-то запнулась, быстро отвела взгляд и стала смотреть на сливу на подносе, - Ищу одного беглеца, что покинул наше Королевство. Люпина. Не слышали о таком, - невзначай спросила она.
   
  Кощей
[float=left]    [/float]
*** Продолжение
- Это случайно не тот волк, которого так безжалостно избили в танцевальной зале? Он был нанят для организации карнавала. Чем же он так провинился? – мужчина разлил по бокалам вино, и поднял свой, приглашая Аннет сделать то же.- Он казался вполне безобидным малым. Неужели на его счету числятся какие-то страшные преступления?
- Ну, честно говоря, он просто бесстыдно дезертировал. Вы же знаете закон. Герои не имеют права покидать сказочные границы без разрешения, - начала она издалека, пригубила вино и посмотрела на чародея. - Дисбаланс. К тому же у вас кажется с этим итак нестабильно, - вылетело у нее с языка. Шапочка нервничала. От этого взгляда хотелось спрятаться. Он словно выпытывал самое сокровенное. Она схватила золотистую аппетитную грушу и жадно впилась в спелый плод. Только сейчас она поняла, насколько проголодалась. - А что касается бессмертия, - девица словно хотела перевести разговор на другую тему. - Так ведь Кощей сам обрек себя на такую жизнь, разве нет? Что мешает ему все изменить? Бросить свое царство, уйти в подполье, жениться. Хотя…- Аннет вдруг, словно заново увидела Вальдегардис, растянутую на дыбе. – Такие, как он - не женятся.
- Сейчас во всем мире нестабильно, - собеседник Аннет отщипнул виноградину и отправил ее в рот, - что до дисбаланса, то, кто вам мешает переписать сказку. Ведь сделали же из Красной шапочки спецагента, чуть ли не бойца кун-фу седьмого дана, почему это никого не волнует? А стоило Волку захотеть спокойной жизни, как тут же возник дисбаланс…. Вам не кажется, что это явная дискриминация? – он отщипнул вторую виноградину. – Мир уже не будет прежним, баланс нарушен, возникают новые сказки, в которых слишком много зла, слишком. Старым злодеям не угнаться за богатым воображением новых, - мужчина поднял бокал и, посмотрев на свет, покачал - в вине заиграли серебристые искры, - грань между добром и злом истончается, и если граница рухнет, зло заполонит мир. А пока все это зло скапливается в подземном мире, что будет, когда он переполнится и засовы рухнут? Забавно вы сказали – уйти в подполье - повелителю подземного мира… чисто агентский подход. Бессмертие, мадемуазель, никогда не дается даром, оно, как сыр в мышеловке, за него всегда нужно платить. И цена иногда бывает непомерной, - мужчина сделал несколько глотков и поставил бокал, - отменное вино, не правда ли? Что же касается женитьбы, то я не вижу причин, почему бы Кощею не жениться, на вас, например, вы милы, французский шарм придает вам особое очарование, которого нет у местных девушек, что же касается некоторых издержек в манерах, то у Кощея отличные воспитатели, чтобы научить невесту правилам должного поведения с будущим мужем, - собеседник Шапки насмешливо прищурился.
Аннет резко выпрямилась в кресле. «Нет, это точно он. Бессмертный», - сказала она себе. В горле неожиданно пересохло. Шапочка залпом осушила бокал. Комната вдруг закружилась.
- Вино крепкое, - подытожила она и, умыкнув последнюю веточку винограда, продолжила. – Да вы философ, мсье Кощей, - агентесса решила, что в прятки они поиграли достаточно. – Я всего лишь маленькая агентесса, которая выполняет приказ. Если вы надзираете над злом, то стараюсь следить за добром здесь, на земле, на границах, в других королевствах. А если Волк захочет поиграть в оборотня и переметнется в новую сказку? С плохим концом, злым и циничным? Вы говорите, баланс нарушен, добро не то, зло переменилось. Так я как раз и стараюсь этот баланс восстановить или, по крайней мере, не покачнуть его еще сильнее. А то сейчас вурдалаки стали положительными, оборотни – героями-любовниками, а дети делают не те выводы. Сказки всегда должны кончаться одинаково. Вы знаете как, - стрельнула она глазами на чародея. Вино ударило в голову и развязало язык. Нет, Шапочка осознавала, что чуть ли не панибратски болтает с самым могущественным волшебником в сказочном мире, но ничего не могла с собой поделать. – А что до женитьбы. - Аннет закатила глаза. – Перевоспитывать меня, боюсь, уже поздно. Только потеряете время и нервы. Да и потом, у вас полк невест. У них и шарм, и лоск, и манеры. Каждой есть, чем вас удивить. А мне, мне ничего от вас не нужно. Только знать бы, что напарник мой жив, – она посмотрела в глаза Кощею.
Шапочка вдруг замолчала. Слишком многое она хотела высказать ее загадочному собеседнику, но слова не складывались в предложения, а внешний облик властелина совсем сбил ее с толку. А она ведь, кажется, хотела его даже убить, за Кота, за Вальдергардис, Золушку и Люпина, но только окончательно запуталась.
- Каждый имеет право выбора, мадмуазель. Но, в то же время, никто не отнимает у вас права на убеждение, весь вопрос в методах. Женщина должна уметь убедить мужчину, но по-своему, по-женски, а не с помощью грубой силы. Ваши же методы порочны и вызывают обратную реакцию, - собеседник никак не отреагировал на то, что Аннет назвала его Кощеем, только выражение лица стало немного жестче, словно под глазами и на скулах легли тени. Он оперся локтями на стол и свел вместе кончики пальцев, глядя сквозь них на Аннет.- Если вам ничего не нужно от Кощея, это не значит, что ему ничего не нужно от вас. Какое настоящее задание вы получили от Золушки?
- Мои методы? – Аннет опустила глаза, скрывая загоревшееся в них негодование. - Мои методы пропорциональны вашим действиям, мсье. Вспомнить, хоть эту сцену в пыточной. А я не умею притворяться, чтобы добиваться чего-то при помощи лести и мнимой нежности. – Мне нужен всего лишь Люпин. Моя миссия даже не секретна. Хотя… – Шапочка прикусила губу, в голове у нее роились новые подозрения. Говорить – не говорить, Аннет была не уверена, но коли уж разговор у них пошел начистоту… Шапочка и правда не умела лицемерить. – Хотя сдается мне, что мы с Котом были всего лишь курьерами. И вам об этом прекрасно известно.
Ей вдруг стало холодно, словно кто-то вдруг вытащил все стекла в окнах.
Кощей, расхохотался.
- Я имел ваши методы именно относительно Люпина, тот мордобой, что вы устроили… мадемуазель, поверьте, это не только не прибавляет вам женственности, но и сводит на нет все ваши усилия по возвращению сбежавшего волка. И… разве с вами случилось нечто страшное? Вам всего лишь продемонстрировали, как это называется.. ах да… кино, на перспективу, так сказать.. Зато вы… во-первых, несанкционированное проникновение в частное владение, посредством незаконного транспортного средства, во-вторых, проникновение в мою личную лабораторию. Вы знаете, сколько стоит каждая капля эликсира, который пролился из-за ваших действий? Это два. Полюс хищение документов и артефакта. Это три. Вполне достаточно, чтобы обвинить вас в шпионаже и отправить в подземелье, не говоря о пыточной. Что же до вашего предположения, то это не первая попытка Золушки убить одним выстрелом двух зайцев. Ваша королева закоротилась на своей молодости. Знаете, что самое страшное в бессмертии, как раз эта самая вечная молодость…
   
  Кощей
[float=left]    [/float]
*** Продолжение
Аннет потупилась, неловко почесала щеку, вздохнула. В глаза чародея смотреть ей было неловко. Ибо в его словах была доля истинны, а если говорить без лукавства - Кощей был прав. Шапочка впервые почувствовала себя налетчицей, пираткой, разбойницей с большой дороги.
- Ну, вообще-то я обычно действую более цивилизованно. Просто так получилось, - раздался протяжный вздох, - Готова возместить причиненный ущерб. - Она вскинула на него синие глаза. - А журнал, журнал… ну вот какой агент пройдет мимо? А? Хорошо, я признаю, что мы с Котом вели себя крайне вызывающе, бесцеремонно. Но просто так все сложилось. И от меня всегда много хлопот и неприятностей. К тому же мы думали, что вы не из тех, с кем можно просто прийти и договориться.
Кощей вновь наполнил бокал Шапочки и долил свой.
- Зато ваша королева, прекрасно об этом знает, и готова договариваться на любых условиях. - Кощей пригубил свой бокал, - она могла бы просто обратиться ко мне за помощью в поимке Люпина, однако предпочла прислать своих агентов тайно. К какому выводу пришли бы вы на моем месте в подобной ситуации? Очевидно, первое, что проходит в голову - то, что у вас помимо возвращения Люпина, а, может быть, и вместе с ним, ведь Люпин уже проник в замок, есть иное задание, а его поимка только прикрытие. Не так ли? Я не знаю, что движет Золушкой, но за эликсир молодости она готова отдать что угодно. Знали бы вы, сколько сказок она оставила без артефактов. О каком сказочном балансе можно говорить? Я не говорю о том, что у Люпина, возможно, есть собственное задание, и вас просто подставили. Делайте выводы, мадмуазель… Я пригласил вас именно сюда, - Бессмертный обвел взглядом комнату, - чтобы не слишком компрометировать, ведь одно то, что я не отправил вас в тюрьму, уже выглядит подозрительно. А так - интерес к очередной претендентке, а не как разговор с агентом, тем более что ваше имя есть в списке. Однако вы понимаете, что я в любой момент могу представить достаточно доказательств вашей измены делу королевства.
Шапочку неприятно кольнула мысль, что дивная добрая Золушка на поверку оказалось лицемеркой, безразлично играющей чужими судьбами. Еще одно разочарование. Еще один жестокий урок. Делать вывод… Смотреть правде в глаза было всегда нелегко. Аннет вздохнула, нахмурилась еще больше, повертела в руках бокал с алым вином. Пить не хотелось.
- Получается, я должна либо исполнить роль вашей невесты, либо отправится в подземелье? - бровь агентессы взлетела вверх. - Это если не шантаж, то явное приглашение к двойной игре. Если бы я своими глазами не видела журнал, не держала артефакты в руках и не сопоставила кое-какие детали, то я бы ответила вам «нет», но сейчас… сейчас просто сделала выводы. Кажется, баланс и правда всего лишь обычный экономический термин.
- Я вовсе не заставляю вас играть роль невесты… так… - Кощей взмахнул кистью, и с кончиков пальцев посыпались золотистые искорки, - одна из претенденток, не более того. Что же касается подземелья…- Бессмертный задумчиво провел пальцем по краю бокала и тот запел хрустальными колокольчиками. - Надеюсь, вы не заподозрили меня в дурном вкусе… Будем откровенны, мадмуазель. Вы прекрасно знаете, что у меня достаточно врагов. Богатства подземного мира огромны и очень многим хочется приложить к ним руку. Люди алчны, им мало того, что они непрерывно выкачивают из земных недр, они хотят больше. Это создает мне определенные трудности. А потому, я хотел бы предложить вам сделку. Конечно, я мог бы использовать шантаж, силу, магию, в конце концов, но зачем мне зомбированный или запуганный союзник.
«Ну, наконец-то мы подошли к сути», - сказала себе Аннет, которая вдруг остро осознала, что ее убеждения разбиваются на тысячи острых осколков. Золотые искорки, слетевшие с длинных пальцев, показали ей, что она всего лишь мелкая маленькая пешка. Малявочка. Кажется, джинн был во многом прав.
- Не нужно магии, - Аннет со стуком поставила бокал на столик. В глазах ее синих и добрых уже не было былой лучистости. На мгновение показалось, что в них скользнуло что-то ..странное, но Шапочка моргнула и взгляд снова стал прежним. - Что за сделка? Убить Золушку? - Аннет не удержалась от шутки. Циничной. Девочка начинала взрослеть.
   
  Кощей
[float=left]    [/float]
***  Окончание 
- О, нет, зачем же, - лицо бессмертного злодея было непроницаемо, но в глазах таилась усмешка, - Это будет всего лишь небольшая дружеская любезность. Я сохраняю вам и вашему напарнику жизнь, передаю в ваше полное распоряжение Люпина, естественно после карнавала, а в дальнейшем оплачиваю ваши услуги полновесным золотом или драгоценностями, в разумных пределах, разумеется. А вы сообщаете мне о всех необычных явлениях в вашем королевстве, не появился ли в какой-нибудь сказке новый персонаж, в первую очередь, злодей, положительные герои всегда туповаты и в большинстве своем бессребреники, а вот злодеи… а так же о возможных странностях в поведении Золушки… и только. Никаких государственных тайн, никакого предательства, всего лишь информация о необычном. Ведь я, так же как и вы заинтересован в стабильности сказок соседнего королевства… это дает стабильность и Тридесятому. Увы, в мире все взаимосвязано и мы не можем обойтись друг без друга.
- Как ни прискорбно, - шепнула себе под нос французская агентесса. - Всего лишь такой пустяк? - воскликнула она и махнула рукой. Правда, голос прозвучал как-то уж слишком облегченно. Или, быть может, наигранно? - Где нужно расписаться? - улыбнулась она. - Готова даже пожертвовать капельку крови.
Аннет схватила бокал, уронив несколько капель на ковер, протянула фужер в сторону темного и уже не такого страшного чародея.
- Все деловые сделки закрепляются, если не брудершафт, то хотя бы звоном бокалов. До дна? - на ее лице заиграла улыбка. Аннет и в этот раз не изменила главной своей черте, которое не всегда считают достоинством. Вере в чудо.
- О, кровь совершенно не обязательно, вы же не душу мне продаете, хотя от нее я бы не отказался, - в руке Кощея возник свиток, - вполне достаточно отпечатка вашего большого пальца левой руки, приложите внизу и все. И кстати, вы говорили по поводу оборотней. Я видел одного в избушке Яги совсем недавно, вы ведь там тоже были. Серого волка я знаю, а этот явно не наш оборотень. Что вы можете сказать об этом? – взгляд кощея стал пытливым. – У вас есть предположения, из какой он может быть сказки?
- Нет, это и не наш. Я сначала подумала, что это Люпин, - так меня, кстати, проинформировала Золушка, вдруг стрельнуло у нее в голове, а вслух Аннет продолжила. - Да только он не из сказки вовсе. А из самого, что ни на есть реального мира. Очень решительный.
Шапочка поставила нетронутый бокал на место. «Как оперативно он действует, - царапнула ее мысль. - Никакой бюрократии, когда нужно». Она приложила палец, печать загорелось, а потом потухла, пальчик кольнуло. Аннет отдернула руку и почувствовала себя так, будто и правда продала душу. «Конечно, конечно бы он от нее он не отказался. Когда ж это чародеи отказывались от живой души?» - мелькнуло в голове у Шапочки.
- Не из нашего мира, - задумчиво протянул Кощей, - очень интересно. Со стороны Ягнеды было очень опрометчиво отдавать ему такой артефакт, как меч-кладенец. Ладно, посмотрим…. Благодарю вас, мадемуазель, свернув свиток, он кивнул на широкую кровать в углу комнаты, - вы можете располагаться здесь, - день у вас был очень насыщенный.
Бессмертный встал и, откинув одну из висевших на стенах портьер, исчез за ней. На фарфоровом столике остались вино фрукты и маленькое зеркало.