Тихие шаги, приглушенные толстым ковром, практически неразличимы в обычной замковой суете. Коридор, ведущий в королевские покои - не самое оживленное место в этот послеобеденный час, но и пустынным его нельзя назвать. Лакеи и горничные, бегающие по поручениям господ, вздрагивали, по большей части от неожиданности, но иные и от нечистой совести, и торопливо кланялись, заметив невысокую худощавую фигуру в темно-фиолетовой накидке.
Первый министр привык ходить тихо, даже если спешил, это умение было весьма полезным при дворе, позволяя оставаться незамеченным и слышать разговоры, не предназначенные для твоих ушей. А слышал он в последнее время многое, и слухи эти вызывали морщинки на лбу государственного мужа, а порой и румянец гнева на щеках.
"Его Высочество давеча гневаться на главного конюха изволил, думали, насмерть зашибет, а все из-за того, что перед выездом ось сломалась, говорят, нарочно кто-то подпилил, карета-то у герцога получше королевской будет, на совесть сделана, только из недавно мастерской ..."
"Бакалейщику за прошлый месяц не заплатили, он грозится, что товар поставлять перестанет, казначей без распоряжения Его Высочества денег не дает, а к герцогу не пробиться - то нет его, то занят, и де Бланшар этот как зыркнет - сердце в пятки уйдет, забудешь, зачем приходил. Вот не подадут им однажды чаю с выпечкой в завтраку - тогда небось спохватятся, шум подымут, а виноватым все равно ты окажешься"
"Вчера в гостиной у Его высочества канделябры полировал, да видел, как субъект какой-то скользкий из кабинета господина де Бланшара выходил. Одет вроде прилично, а повадки как у выходца из Ленфёра, меня заметил - капюшон поглубже натянул, и тенью к выходу. Знаю я таких - чуть отвернешься - подсвечник серебряный стащит, а у тебя потом из жалованья вычтут, да еще и выгонят с позором без рекомендательных писем, как с беднягой Моро случилось"
Каждое упоминание Его Высочества герцога Гастона было для министра как ножом по сердцу - с тех пор, как умер его венценосный брат, да будет земля ему пухом, Его Высочество слишком уж ретиво взялся за управление государством, используя племянника как прикрытие. И не все его действия совершались во благо, да только слушать месье Гастон никого не хотел, особенно его, де Варда, а меж тем обстановка в стране становилась все напряженнее. И единственный, кто мог повлиять на ситуацию, был Его Величество король Анри, к нему сейчас и направлялся первый министр, рассчитывая застать сюзерена у себя и в одиночестве. Нужно принять меры, пока не стало слишком поздно.
Пройдя в пустующую в этот час приемную, министр обратился к секретарю, при его появлении оторвавшемуся от бумаг.
- К Его Величеству на аудиенцию, вопрос государственной важности, доложите.
Министр скользнул безразличным взглядом по бумагам на столе у секретаря, их количество давало повод заподозрить, что большая часть документов до короля попросту не дошла, осев на столе все того же месье де Бланшара. Де Вард недовольно поджал губы - вот еще одни вопрос, который необходимо обсудить с Его Величеством.

- Здравствуйте, Ваше Величество - первый министр церемонно поклонился и сел в кресло напротив короля. Привилегию сидеть в присутствии августейших особ де Вард получил еще при отце Анри, и не считал зазорным ею пользоваться, что бы там не думали на этот счет некоторые родственники Его Величества.
Готовясь к разговору, министр огляделся по сторонам. Он помнил этот кабинет еще при прежнем короле, тогда все было по-другому. На рабочем столе Его Величества никогда не было порядка, по всей поверхности были разбросаны указы, донесения, купчие, счета, закладные, карты Руайама и прилегающих государств, книги с пометками, сделанными рукой хозяина кабинета, чистые листы пергамента и рисунки маленького Анри. Слугам было категорически запрещено трогать что-либо этом на столе, только сам король ориентировался в кажущемся хаосе и всегда безошибочно извлекал тот или иной документ.
Да и сам де Вард был другим. Не было седины в волосах, не болели суставы, не плыло перед глазами после нескольких часов сидения за бумагами, четырех-пяти часов сна было достаточно, чтобы восстановить силы. Первый министр был еще не стар, но чувствовал, что его время скоро пройдет, а человека, которому можно доверить заботу о государстве, нет. Монсеньер Анри еще так молод и неопытен, хотя в его возрасте пора бы уже принять на себя всю полноту власти и ответственности, о чем ему неоднократно говорила его супруга и сам де Вард.
Министр посмотрел на сидящего напротив юношу. Анри отличался от отца, и это отличие проявлялось даже в мелочах. На столе по-прежнему не было порядка, но теперь здесь можно было обнаружить самые различные предметы, брошенные Его Величеством по-небрежности - охотничьи перчатки и шляпа, альбом с гравюрами. Бумаги сдвинуты на край стола, и министр не получился бы, что все они имеют отношение к государственным делам. И шахматная доска.
Когда-то он много времени проводил с Анри, тогда еще принцем, беседуя не только о государственных делах, но и обо всем, что интересовало самого юношу, и эти беседы часто проходили за игрой в шахматы. Намек был весьма прозрачен.
-Желаете продолжить партию, Ваше Величество? Если не ошибаюсь, сейчас мой ход.
Министр передвинул ферзя на две клетки вперед.
- Ваша ладья под угрозой, Ваше Величество. Ваша страна также под угрозой. Народ ропщет. Война уносит жизни ваших подданных и опустошает казну, а если повысить налоги, как предлагает герцог Гастон, мы получим бунт в самой столице, и я бы не рассчитывал на то, что гвардия сможет его подавить.

Неудовольствие Его величества проявлялось во всем - взгляде, жестах, интонации, самих словах, но от уйти разговора о делах он не пытался. Хороший знак. Ответственность предполагает обязательства, не доставляющие удовольствия, но обещающие большие неприятности, если их игнорировать. Кажется,
монсеньор Анри смирился с этим фактом.
Шахматы замечательны тем, что на доске можно разыграть комбинацию из реальной жизни, на месте безликих фигур представив участников другой игры, где покинуть доску зачастую означает навеки быть запертым в деревянном ящике. Жизнь второго шанса не дает. В шахматах можно начать новую партию, учтя прошлые ошибки.
Но пока партия не проиграна. Еще достаточно пространства для маневра. Его Величество сделал свой ход.
Рокировка. Де Вард скрестил пальцы перед собой, оценил диспозицию и одобрительно улыбнулся. Изящно. Самым очевидным вариантом было бы поставить на пути ферзя коня, который, в свою очередь, был защищен офицером. Признаться, на этот ход министр и рассчитывал, он открывал перспективы к устранению с доски офицера.
Рокировка давала больше пространства для маневра.
- Отличный ход, Ваше Величество.
Министр раздумывал, как дальше поступить с ферзем. Оставить на месте, задействовав вспомогательные фигуры, или предпринять еще одну попытку ослабить оборону короля? Как бы поступил его реальный противник? Министр передвинул на одну клетку вперед не вступавшую до сего момента в игру пешку.
Его Величество тем временем обратился к теме государственных финансов, и в его словах постоянно проскальзывали нотки недовольства герцогом Гастоном. Де Вард невольно отвлекся от партии, ожидая, что за этим последует. Похоже, жалобами дело не ограничится. Король явно нервничал - верный признак того, что он принял решение. Внешне де Вард оставался совершенно спокойным, но внутри уже зародилось предвкушение благоприятных перемен, приправленных некоторой долей злорадства в отношении Его Высочества.
Министр с трудом сдержал ликование, услышав, что приказ о военных сборах не подписан. Пусть решение далось королю непросто, но он все же рискнул пойти против своего родственника.
Глаза министра блеснули особенно ярко, в голосе звучало радостное возбуждение.
- Ваше Величество, Вы совершенно правы - новые сборы повлекут за собой... - но Анри дал понять, что еще не закончил, и де Вард прервался, наблюдая, как король быстро и размашисто поставил свою подпись на листе бумаги и встал. Министр поднялся следом, и с почтением принял из рук своего сюзерена документ, дававший ему право снова говорить с герцогом Гастоном на равных.
- Благодарю Вас, Ваше Величество, за оказанное доверие. Я всегда верно служил Вашему отцу и рад служить Вам - и Руайму.
Это был момент личного триумфа де Варда, но министр в этот момент искренне гордился Анри. Наконец-то он видел перед собой настоящего короля, думающего и самостоятельно принимающего решения во благо государства.
- Ваш отец гордился бы Вами - негромко произнес министр.
Мысли де Варда обратились к предстоящему совету. Наконец-то. Снова возможность напрямую, а не исподволь, влиять на принятие решений. Разрушать стройные логические аргументы герцога, подталкивающие короля к принятию неверных решений.
Обмениваться завуалированные оскорблениями на грани откровенности.
О да, предстоящие словесные баталии вдохновляли де Варда, он чувствовал азарт, как гончая, ведущая охоту. Соперник силен, в любой момент из охотника можно превратиться в жертву, но тем слаще представляется победа. Стиснуть зубы на горле врага до того, как он вопьется тебе в глотку.
Власть всегда имеет привкус боли и крови, надо только постараться, чтобы это была не твоя боль и не твоя кровь.
Несмотря на замечательное известие о введении в состав королевского совета, разговор был не окончен. Вопрос с финансами оставался открытым. И министр решился дать королю совет.
- Если позволите, Ваше Величество, касательно указа о военных сборах - если вы его подпишете, это может обернуться катастрофой. Было бы разумнее обратиться к банкирам - если мы пообещаем снизить торговые пошлины, они готовы предоставить еще один займ и пересмотреть сроки возврата по предыдущим. В качестве временной меры приказ о снижении торговых пошлин видится мне более эффективным.

Министр взял из рук короля бумагу с указом о налогах, сложил ее вчетверо и убрал во внутренний карман. Аудиенция превзошла все его ожидания.
Де Вард был чрезвычайно рад проявлению у Его Величества собственного мнения. Король рассуждал, а не бездумно следовал советам. С одной стороны, иметь монарха-марионетку гораздо удобнее, с другой, всегда есть опасность, что ниточки управления может перехватить кто-то другой. Или игрушка сама однажды воспротивится воле кукловода. Де Вард предпочел бы видеть во главе государства сильного лидера, прислушивающегося к чужим советам, но способного самого принимать решения, а не безвольного болванчика, кивающего в такт движениям кукловода.
Тот, кто сегодня беспрекословно слушает твои советы, завтра также беспрекословно будет слушать чужие.
У Арни были все шансы стать настоящим королем. Надо лишь, чтобы рядом был человек, который ему в этом поможет.
На данном этапе неуверенность короля импонировала министру, было бы хуже, если бы юноша наоборот был убежден в собственной правоте, не разбираясь в сути вопроса. Демонстрация неуверенности в себе являлась проявлением доверия, к нему, де Варду, и признанием его авторитета.
Но проявлять неуверенность с герцогом Гастоном было бы непростительной глупостью. Он, как дикий зверь, сразу почувствует слабость противника и не задумываясь нанесет удар.
Его Величество пока еще не готов к подобным играм, но он быстро учится, а пока придется самому парировать возможные атаки. Проверим, Ваше Высочество, не разучились ли Вы держать удар.
Король ждал от министра ответа, и де Вард постарался его не разочаровать.
- Его Высочество Гастон, несомненно, человек в политике искушенный, привык к подчинению и послушанию, спорить с ним весьма непросто.
Но интересы, которые он преследует, имеют губительные последствия для государства. Разумеется, сам герцог так не считает, но у монеты есть и вторая сторона, а под видом золотого луидора может оказаться фальшивка. Экономика в стране в весьма плачевном состоянии из-за войны. Снижение торговых пошлин стимулирует прирост товарооборота, и таким образом потери за единицу компенсируются количеством облагаемых пошлинами товаров - поняв, что увлекся, министр свернул лекцию об экономике - но в главном вы правы, это все временные меры, а если мы хотим излечить болезнь, а не убрать симптомы - нужно удалить источник заразы.
Давно пора разрубить этот гордиев узел. При Вашей поддержке я подниму этот вопрос на совете рассчитываю убедить Его Высочество пересмотреть приоритеты внешней политики.
Глаза де Варда недобро блеснули, мысленно он уже выстраивал аргументы и пытался предугадать контраргументы. Лишь немного беспокоило то, что он не имел четкого представления о расстановке сил противника. До совета еще есть время, имеет смысл побеседовать с осведомителями.