- Гляньте-ка, какой бравый молодец! Надежда и опора Департамента! Герой всех новостей! - приправленный тонкими нотками врожденного сарказма, голос капитана гулким эхом прыгал по его внушительных размеров кабинету на третьем этаже здания 357-го участка Полицейского  Департамента Нью-Йорка. – Нет, ты посмотри только!
     Смотреть на шефа детективу Николасу Бойду не было никакой необходимости. Он итак прекрасно знал, что в руках руководства была свежая газета. За это утро  Ник уже бессчетное количество раз натыкался на свою хмурую фотографию, украсившую передовицу «Таймс», и даже успел практически наизусть заучить основные вехи «горячего» материала про героя-полицейского, который в одиночку провел задержание известного бомбиста, грозившегося отправить к праотцам не менее половины Манхэттена. Общественность захлебывается от благодарности, коллеги отбили руки в восторженных хлопках, злобный террорист бьется в бессильном отчаянии…и только капитан полиции Теодор Дж. Каллахан забрызгивает слюной все вокруг, заходясь в приступе неподдельной ярости!
      - Настоящий герой! Все в одиночку! Работать в полиции скучно, захотелось славы прихлебнуть?!
      - Все это чистой воды случайность, шеф! - не без труда оторвавшись от исследования рельефа поверхности начальственного стола, Ник сделал попытку защититься. Так, для галочки. – Я же не мог пройти мимо…
       - Ах да, точно! - Широкое лицо Каллахана, слегка разбавленное щеткой тронутых сединой усов над верхней губой, резко сменило цвет с бледно-алого на темно-бордовый. Уровень озверенения в крови подходил к  критической отметке.- И куча журналистов тоже не могла!
       - Шеф, я же говорил: я следил за ребятами из «Джокеров» по делу Стэрлинга, хотел задать ребятам пару вопросов, когда увидел подозрительного типа, что вламывался в подсобку торгового центра. Заинтересовался, пошел проверить, чуть не схлопотал пулю. Вся история! – хлопнув ладонями для пущего эффекта, Бойд замолчал и устало откинулся на продавленном жертвами постоянных выволочек босса кресле.
        - А судя по статье – это только завязка! – рявкнул капитан. – А дальше ни дать, ни взять эпизод из Ти Джея Хукера!  Герой-одиночка, мать твою!
       - Я не знаю, откуда там взялись писаки.
       - Да уже и не важно! Уже взялись! – кажется запал, наконец пошел-таки на убыль - И с ними наш шанс выставить все это, как тщательно спланированную операцию и подтереть тем самым зад прокурору и внутренним расследованиям, вылетел в чертову трубу! Но мало нам этого…так ты еще и «ребятам» успел задать свои «пару вопросов»!
       - Ну я же не усердствовал…
       - А три заявления о превышении полномочий и нанесении тяжких телесных на моем столе говорят об обратном! Ты со своим чертовым кунг-фу устроил мне геморрой на полгода вперед!
         Капитан взял паузу и принялся нетерпеливо мерить кабинет шагами, пока Ник старался, представить каким образом на нем отыграются на этот раз. Когда шеф заговорил снова, детектив уже морально подготовился к любому возможному исходу.
        - Ты, наверное, теперь ждешь приглашения из Голливуда? Перенести твои подвиги на большой экран, а?
        -  Шеф, вы же знаете – кино это не мое.
        - А знаешь что? Очень зря! Потому что летишь ты очень скоро!  - издевательскому торжеству на лице капитана  не было никакого разумного предела.
        - Куда лечу? – абсолютно тупо переспросил Ник, решив, что упустил смысл шутки.
        - Как куда? В Лос-Анджелес, конечно же!
      Кажется, шеф съехал окончательно. Так решил для себя детектив Ник Бойд. Ладно, сейчас вдоволь поиздевается, потом отойдет и можно будет вместе посмеяться над этим нелепым розыгрышем.

      Посмеяться Нику Бойду так и не удалось. Капитан Каллахан не только не шутил насчет полета в Лос-Анджелес, но и про сроки не преувеличил. Естественно, экранизировать «подвиги» Ника  никто не собирался…Оказалось, что Гиллрой МакКласки – известный в преступных кругах Европы и Америки, как профессионал в общении с взрывчаткой любого типа, мастер диверсионных операций и беспощадный убийца, ответственен, помимо всего прочего, за серию громких взрывов, сотрясших солнечный Лос-Анджелес прошлой осенью. Тогда ему удалось покинуть город и залечь на дно. И теперь, когда его поймали на горячем, и слава о нем загремела на всю страну, некий ушлый прокурор из города Грез, который наверняка приходился ближайшим родственником какому-нибудь прыщу из Вашингтона,  подсуетился и в невероятно кратчайшие сроки выбил ордер на выдачу бомбиста ему. Вместе со всеми материалами по делу. И со всеми возможными свидетелями для допроса. И вот в последнем пункте выбор оказался крайне невелик…даже, несмотря на то, что все его знакомство с Гиллроем заключалось в надирании задницы последнего.       

***
     
     Видавший виды пассажирский «Боинг», вот уже 4 часа к ряду бороздящий воздушное пространство между Восточным и Западным побережьем США, слегка вздрогнул и неторопливо пошел на посадку. Детектив Бойд нехотя открыл предательски слипающиеся глаза. Поморщился. Бросил короткий взгляд на часы: до посадки самолета в LAX оставалось около получаса. Значит, впереди еще тридцать минут утомительного заточения в тесном кресле, зажатом между пыльным иллюминатором слева и безмятежно храпящим террористом справа. Последний, к слову, ни разу не проснулся с самого взлета, забывшись таким глубоким сном, словно совесть его не отягощалась несколькими сотнями загубленных жизней, а на мясистых запястьях, небрежно укрытых от посторонних глаз наброшенным сверху серым пиджаком, не красовались металлические браслеты наручников. Сразу за ним сидел, уткнувшись в журнал с кроссвордами, высокорослый коротко стриженный негр в дорогом, прекрасно сидящем синем костюме с характерными очертаниями кобуры под мышкой и совершенно несуразным галстуком ярко зеленого цвета в желтый горошек . Федеральный маршал Диксон Купер обеспечивал безопасную перевозку МакКласки и передачу его полицейским силам ЛА и в отличие от ненавидящего все вокруг Ника был крайне доволен жизнью, чем откровенно раздражал.
     - У вас все в порядке, офицеры? – сияя лучезарной белозубой улыбкой, в очередной раз наклонилась к ним красотка-стюардесса.  – Ничего не нужно?
     Мгновенно позабыв о своих кроссвордах, Купер превратился в ходячий фонтан обаяния и обольстительности.
    - Все, чего мы с приятелем можем желать - это видеть тебя почаще, Дэниз! – от сладкозвучности, пропитавшей голос федерала, у Ника проснулись симптомы острого диабета.  – Почему же этот полет так короток?
     Судя по тому, как зацвел румянец на щеках бортпроводницы, столь незамысловатые комплименты не оставляли ее равнодушной, а может девушку заводили ребята с значком и пистолетом. В любом случае Купер уже настроился на непременный успех, уверенный, что крошка Дениз может скрасить недолгие часы его пребывания в городе Грез.
      - Агент Купер, боюсь, что вы сильно превышаете свои полномочия! – игриво хохотнула стюардесса. – Не подать ли мне на вас жалобу?
      - О, это стоит обсудить поподробнее! Скажем после посадки…
      - Я думала у вас много дел в ЛА, разве нет?  - промурлыкала красавица кивая в сторону арестованного.
      - От меня требуется только довезти этих ребят до места! – с широченной улыбкой заверил собеседницу Купер. – Дальше они как-нибудь сами управятся, а я смогу обсудить целесообразность жалоб на федеральных агентов.
     Девушка вновь исполнила номер с хихиканьем и справедливости ради переключила внимание на Бойда:
      - А Вы как думаете, офицер? Могу я что-нибудь отсудить у федерального правительства?
      Копавшийся в своих мыслях, Ник вернулся в реальность и после короткой паузы ответил, остановив взгляд на галстуке соседа:
       - Уверен, сможете озолотиться, если обвините его в отсутствии вкуса.
       - Очень смешно, приятель! – вскинул руки агент и пояснил – Он просто завидует, что у меня ствол не отобрали при посадке!
      От дальнейшей перепалки Бойд предпочел воздержаться, мечтая о скорой возможности размять затекшие конечности.
       - Мальчики и их пистолетики… - совершенно внезапно вклинился в беседу каркающий голос МакКласки, который поднял голову и теперь пожирал их гостью плотоядным взором. – Всегда треплются больше, чем делают, так, малышка?
     «Малышка», встретившись взглядом с бомбистом, резко поникла и, уже вымученно улыбнувшись Куперу, поспешила скрыться. Тот сквозь зубы чертыхнулся и, наградив арестанта обжигающим взором, вернулся к кроссворду. Зажглось табло «Пристегните ремни». Купер, МакКласки и Бойд прибывали в Лос-Анджелес.

       Покинув здание терминала A Международного аэропорта Лос-Анджелеса, Ник жадно наполнил легкие местным воздухом. Пахло горячим асфальтом, жженой резиной, жареной картошкой, а ко всему этому добавлялся едва уловимый запах застоявшейся воды – совсем не как дома.  Идиотское дело! Он ведь даже бомбу толком не видел! Разве ради этого стоило тащить его через полстраны?! Рядом МакКласки смачно сплюнул на асфальт.
      - Обожаю ЛА в это время года! – щурясь от яркого полуденного солнца, довольно прохрипел он. – Хотя по осени он еще интереснее! В прошлый мой приезд тут прямо таки запахло жареным.
      - Заткнись, Бога ради! – раздраженно бросил Купер, которому отчаянно жгла нагрудный карман его собственная визитка, на которой игривая малышка Дениз нацарапала номерок своего телефона. – Бойд, стоянка в той стороне. Прокурорские должны быть уже там.
    Ник коротко кивнул и подхватив арестанта под руку двинулся за федералом. Непривычная жара за считанные минуты успела стать практически невыносимой. Свободная черная рубаха мгновенно начала неприятно липнуть к телу, крупные капли пота покатились по спине, двигаться стало крайне неприятно. С каждой секундой он все больше ненавидел этот город.
     Когда список причин этой ненависти перевалил за сотню, а группа добралась-таки до открытой стоянки позади здания аэропорта, ровно напротив ряда местных кафешек и магазинчиков, когда Ник заметил группу из семи молодых афроамериканцев столпившихся у багажника старого «мустанга» светло-зеленого цвета. Все двери автомобиля были настежь открыты, динамики разрывались под напором забористой рэп-композиции, на крыше стояло несколько открытых бутылок с пивом, и валялась почти пустая пачка дешевого «Винстона». Ребята выглядели вполне обычно, но где-то внутри у Ника неприятно щелкнуло и он ненамеренно замедлил ход, увлекая за собой МакКласки, который, похоже, уже проникся ритмом мелодии и что-то насвистывал себе под нос.
      - Эй, Купер! – дождавшись пока коллега обернется, Бойд окинул взглядом стоянку.  – Что-то я не вижу встречающих.
     Федерал повторил осмотр стоянки и озадаченно взглянул на часы.
      - Я позвонил местным, как только мы сели. Они должны быть здесь…Наверное решили выезжать в самый последний момент и угодили в пробку! Дилетанты!
     Ник кивнул, в полглаза продолжая следить за любителями музыки. Те, правда, не обращали на застывшую посреди дороги троицу ровным счетом никакого внимания, оживленно что-то обсуждая между собой и щедро угощаясь пивом. 
      - Кажется про вас, ребятки, забыли. - вклинился МакКласки.
      - Не велика ты птица, похоже! – бросил ему Бойд.
      - Шутки шутками, а это ни в какие ворота… - сетовал Купер, выуживая из внутреннего кармана пиджака солнечные очки. – Долго ждать-то? Вот уж не думал, что…
      Следующее мгновение стало одной из самых насыщенных в жизни детектива Николаса Бойда. Громкую музыку внезапно заглушил резкий визг тормозов, с которым на стоянку ворвался ржавый серый фургон, мгновенно заложивший хитрый вираж между ними и группой парней. Тут же грянула серия громких хлопков, отдаленно напоминающих звуки фейерверка. Двое из чернокожей семерки, как подкошенные рухнули на асфальт, так и оставшись лежать без движения, оставшиеся бросились  за ближайшие машины. Из под футболок и балахонов появилось оружие. Еще несколько хлопков в ответ. Фургон окончательно остановился: стрельба с обеих сторон стала гуще и чаще. Ровно за несколько секунд стоянка превратилась в филиал преисподней.
    Рефлексы Ника опережали его собственные мысли: уже с первым хлопком он одной рукой толкнул все еще закованного МакКласки за ближайшую машину, другой выхватил из кобуры на ремне табельный «Смит и       Вессон 5906» и плавно опустился на одно колено, стараясь на ходу разобраться с какой именно стороны лучше вклиниться в сложившуюся ситуацию. Краем глаза заметил, как рядом опустился федерал. Тренированное сознание полицейского автоматически отметило, что опустился «напарник» слишком медленно и крайне грузно. Ник тревожно оглянулся. Предчувствие не ошиблось: безвкусный ярко-зеленый галстук на глазах приобретал бордовый оттенок в том месте, куда угодила случайная пуля. Привалившийся к заднему колесу служившей им прикрытием «тойоты», Купер, судорожно хватал воздух и силился непослушными руками нащупать рану в груди. Секунды хватило, что бы понять, что шансы маршала тают с каждой секундой, особенно без квалифицированной медицинской помощи. Стараясь не выпускать из поля зрения заметно напрягшегося, словно только что смазанная пружина, МакКласки, Ник переместил выпавшую из ослабевшей руки федерала «беретту» к себе за пояс и только после этого склонился над ним, свободной рукой стараясь зажать дыру, из которой на асфальт толчками хлестала кровь.
    Новая пуля просвистела в миллиметре от его головы, обжигая правую щеку. Бойд поспешно сжался в комок за багажником «тойоты», который принял на себя еще несколько не слишком точных выстрелов. Из фургона  их определенно заметили и уже вписали в спектакль в роли ненужных свидетелей. Увлекаемый инерцией Купер завалился набок: перекошенное гримасой боли лицо застыло безжизненной маской. Выругавшись, Ник рванул рубаху на груди маршала, судорожно восстанавливая в памяти цепочку действий для непрямого массажа сердца. Но проверить свои знания на практике ему так и не удалось…
     Скорее почувствовав, чем услышав движение за спиной, Бойд резко крутанулся на месте, вскидывая руку с пистолетом. Обширных размеров мужчина в черном спортивном костюме и лыжной маске, полностью скрывающей лицо,  выскочил из-за багажника и успел подойти практически вплотную: сейчас его «кольт» поднимался для оказания последней любезности нью-йорскому копу. Вместо того что бы соревноваться с ним в скорости нажатия на курок, Ник сделал бросок вперед, сбивая противника с ног и пропуская над собой грянувший выстрел. Через секунду оба уже катились по залитому кровью покрытию стоянки, свившись в безумный клубок мелькающих рук и ног.
      А со стороны на это с живым интересом взирал Гиллрой МакКласки, попутно шаривший во внутренних карманах пиджака теперь уже покойного федерального маршала Купера в поисках ключей от наручников. Первым в его руки попалась визитка с написанным неровным, явно от спешки, почерком номером телефона и шутливой подписью: «Не забудь обо мне, офицер!». МакКласки довольно хрюкнул и запихнул карточку в карман рубахи.
      - Уж я не забуду, малышка! Не мечтай!
       К сожалению, сами ключи никак не желали находиться, а время, волею судеб отпущенное бомбисту на поиски, таяло на глазах. В сердцах пнув безжизненное тело своего провожатого, МакКласки схватил валяющийся тут же пиджак, уже служивший маскировкой для его браслетов и, низко пригибаясь, бросился в сторону от места сражения.

Привычная картина окружающего мира превратилась в беспорядочный калейдоскоп, где в сумасшедшем танце сменялись образы голубого неба, серого асфальта и черного пятна лыжной маски неизвестного. Когда мужчины повалились на землю, Бойд, выпустив из рук собственное оружие, обеими руками заблокировал пистолет противника, лишая того возможности стрелять в единственном желанном направлении. Неприятель в ответ  принялся неоправданно грязно ругаться и, демонстрируя богатейшую настырность души, нажал-таки на спусковой крючок. Грохнувший выстрел на секунду оглушил обоих. Пуля, словно раскаленный нож в масло, вошла в заднее колесо стоящего неподалеку «понтиака», который под аккомпанемент грозного шипения раненой покрышки просел на поврежденную сторону.
     
     Мгновение заминки позволило Нику взять ничейную пока инициативу на себя: противник был кем угодно, только не тренированным профессионалом и явно привык  в качестве последнего аргумента полагаться на устрашающую силу огнестрельного оружия. Распространенная ошибка среди выросших на улицах молодчиков…Ошибка требующая немедленного исправления! Напрягши левую руку и, продолжая удерживать ею вражескую кисть, полицейский на высокой скорости привел освободившуюся правую в тесный контакт с незащищенным горлом своего «партнера» по этому затянувшемуся танцу. Тот конвульсивно дернулся и надсадно захрипел, жадно силясь ухватить скрытым под маской ртом хоть немного раскаленного лос-анджелеского воздуха. Следующий удар, который добрался уже до его массивной нижней челюсти, «лыжник» встретил довольно обреченно. На сопротивление не осталось ни сил, ни дыхания…Смачный хруст, гулкий удар затылком об асфальт, щедрая порция искр из широко распахнутых глаз и вот пальцы в кожаной перчатке непроизвольно разжались, выпуская лишившийся хозяина «кольт» в свободный полет.
   
     Одним рывком освободившийся от навязанных обязательств, Бойд вскочил на ноги. Его противнику определенно требовался технический перерыв, поэтому, подхватив свой «Смит» и, отфутболив второй пистолет подальше от хозяина , коп склонился над распластанным в позе морской звезды на размеченной зоне парковки федеральному агенту. Но здесь все было однозначно кончено. Замершие теперь уже навсегда глаза Купера сохраняли печать немого удивления… 
   
     Сделав глубокий вдох, Ник против воли поморщился. Несмотря на все напускное самодовольство и полное отсутствие вкуса, чернокожий гигант был отличным парнем, который никак не заслуживал такого конца. Хотя, впрочем, а кто заслуживал быть пробитым случайной пулей на стоянке чужого города в ходе перестрелки, к которой ты и отношения не имел? Чертова карма? Удивительное совпадение?! Или просто неудачный момент? Ведь если кто этого и заслуживает, то это…
     
    - МакКласки?!– естественно бомбиста и след простыл. – Твою мать!!!
   
     А в тридцати шагах южнее тем временем продолжалось полномасштабное сражение. Вокруг все гремело от выстрелов, свистело от рикошетов и звенело, когда пули взрывали брызгами очередное стекло. Эффектно появившаяся несколько минут назад группа «лыжников» теперь окопалась под прикрытием собственного фургона, с противоположной от Бойда стороны, и с не угасающим энтузиазмом поливала огнем ближайшие автомобили, за которыми отчаянно старались слиться с ландшафтом давешние ценители громкой музыки. Последние продолжали отстреливаться, но и невооруженным взглядом было видно, что преимущество в тактической позиции уже не на их стороне. Хотя, кажется, одного и из нападавшим им все таки достать удалось, между колес фургона отлично просматривалось бездыханное тело в спортивном костюме…. Идиотская разборка между двумя группами безголовых сопляков, которым нещадно яйца жмут, которая уже стоила жизни одному хорошему человеку и нескольким отморозкам…

     Внезапно детективом Ником Бойдом овладело навязчивое желание познакомиться поближе со всеми действующими лицами этой кровавой пьесы. К тому же именно в направлении бури и двинулся бы тертый профи, коим являлся МакКласки, решив, что именно такого финта от него никто и не ожидает. Все детали сложились. Цель и путь к ней стали очевидны…

      Быстрым движением Ник проверил, снят ли верный «Смит и Вессон» с предохранителя, поправил все еще заправленную за пояс «беретту» Купера,  и, стараясь не высовываться, побежал между машин - ближе к непосредственному действию. Пора заканчивать со случайностями и начинать расставлять точки!

Отредактировано Ник Бойд (2017-02-22 14:35:06)

Над злосчастной стоянкой продолжала греметь торжественная в своей смертоносности симфония оружейного огня. Почти мелодично стрекотали автоматы «узи», отрывисто громыхал дробовик в руках одного из «лыжников» и на подпевке, нестройным хором, тявкали пистолеты разных моделей, форм, размеров и степени зарегистрированности.  И участников импровизированного шоу становилось все больше. Какой именно момент выбрал для своего неожиданного появления на сцене светловолосый детина в стильном легком пиджаке поверх не слишком уместной в данных обстоятельствах гавайской рубахи, с характерно-выразительной внешностью звезды рекламы презервативов, Ник точно сказать не смог бы, но участие в общей круговерти, тот уже принимал более чем живое. Причем целью новичка определенно стали покорители снежных высокогорий, коих на данный момент в живых оставалось трое. И как минимум один из них сейчас корчился на сером асфальте, отчаянно стараясь сдержать струю крови из плеча, крайне не аккуратно продырявленного именно пулей меткого блондина…
   
В сложившихся обстоятельствах задумываться о мотивах вновьприбывшего было не с руки – тут скорее подходил старый - добрый принцип: «Враг моего врага – не первостепенная проблема для меня на ближайшие несколько секунд». Именно им нью-йоркский полицейский и руководствовался, подбираясь все ближе к месту сосредоточения «лыжников». К тому же блондин неплохо отвлекал на себя всеобщее внимание. Самой близкой и тем не менее безопасной точкой обзора оказалась новенькая «шеви» небесно-голубого цвета с луизианскими номерами. Присев на одно колено под ее прикрытием Бойд мысленно досчитал до трех и одним рывком поднялся на крышкой капота, держа пистолет обеими руками.
 
- Эй, ребята! Полиция! – перекричать шум практически безостановочной стрельбы Нику не то что бы удалось, но по крайней мере он остался верен процедуре, что уже можно зачесть в несомненные достижения. Капитан Калахан непременно оценил бы, будь он здесь…
   
Оказалось, что вкусы капитана полиции и уличных налетчиков несколько различаются: Бойду не слишком вежливо ответили сначала длинной очередью, а на десерт заправили картечью. Изучение лос-анджелесского асфальта в положении лежа начинало превращаться в привычку. Правда сейчас оно в кои-то веки принесло пользу – оказалось, что из такого положения открывается неожиданно великолепный вид сквозь дорожный просвет «Шеви» на нижние пары конечностей ближайшего из представителей бандитского отродья.  Секунду спустя обладатель прекрасного, но практически бесполезного в схватках на таких дистанциях дробовика, уже стал тяжелее на два грамма свинца и принял более горизонтальное положение в пространстве.
   
Еще секунда понадобилась последнему стоящему на ногах, что бы оценить плюсы и минусы продолжения сопротивления. В этот момент в игру как раз снова вступил «пиджак», вогнавший несколько пуль в борт фургона в опасной близости от головы стойкого бандита, заставляя уже того пускаться в ставшие сегодня популярными исследования дорожного покрытия. Инициатива окончательно сменила хозяев. Уже не особо скрываясь, Ник окончательно упокоил владельца дробовика, который внезапно нашел в себе силы продолжить концерт из положения лежа.
   
Стрельба стихла так же внезапно, как и началась. Над полем боя повисла неловкая пауза, сопровождающаяся протяжным звоном в ушах и стонами раненого в плечо бандюка. Держа на прицеле обоих распластавшихся на земле противников, Бойд поднялся во весь, благоразумно стараясь все-таки оставлять несколько машин между собой и местом последнего укрытия доброго светлоголового самаритянина.

- Ну и в чем ваша проблема? – поинтересовался он у побежденных. – Песочница мала стала? Или штанишки жмут, а?
   
Коротко скрипнув, откинулась дверь фургона. «Водитель…»- успел подумать Ник, прежде чем из плотного мрака салона высунулось дуло…ручного противотанкового гранатомёта или, если говорить проще: в руках у неучтенного «лыжника» была базука обыкновенная. Заряженная и нацеленная. Прямо на полицейского.
   
- Да ты шутишь, мать тв… - только и успел сказать Николас Бойд, пока с протяжным свистом не стартовала ракета.

Отредактировано Ник Бойд (2017-03-01 18:39:34)

Оглушительный взрыв, казалось, расколол мир на миллион маленьких кусочков. Земля содрогнулась и ушла из-под ног, с треском вылетели те немногочисленные стекла, которые выдержали первый акт, испустили последний дух и без того покалеченные барабанные перепонки. Мир лишился звуков и всех запахов, кроме одного: смрадного аромата горящей резины. Жар открытого пламени был нестерпимым, дым настойчиво разъедал слезящиеся глаза, набивался в рот, мешая сделать вдох…

Давясь надсадным кашлем, Ник старался проморгаться, что бы увидеть что-нибудь кроме цветных всполохов, будто выжженных на веках. Мгновение спустя пришла острая боль в спине. Скрипнув крепко сжатыми зубами, коп сделал отчаянную попытку подняться и оценить обстановку.   

Последнее, что он запомнил, было настолько нереально, что сознание напрочь отказывалось принять случившееся на веру. Пришлось остановиться и прокрутить все в гудящей на все лады голове с самого начала. Значит, так! Открылась дверь фургона. Мужик в спортивном костюме с маской и…базукой. Он целится. В Бойда. Мгновение промедления длиной в один удар сердца. Лыжник жмет на спусковой механизм…Что не так? Картинка не складывается…

Ник грязно выругался и еще раз дернулся, с великим трудом извлекая сам себя из лобового проема покореженного автомобиля, который стал его личной посадочной полосой после взрыва. Непослушные ноги норовили схалтурить и уронить хозяина на землю. Пришлось опуститься на корточки, а потом и вовсе сесть на горячий асфальт. Так что, черт возьми, произошло?! Парень. Базука. Выстрел. Бууум!

- Ты точно шутишь… - протянул коп, не в силах сдержать рвущийся наружу, совершенно непроизвольный, смешок.

Картинка, наконец, прояснилась. «Лыжник». С базукой. Тщательно целится в Бойда. Целится не тем концом базуки…Бум!

Малоаппетитное зрелище…О подобном исполнении такого трюка Нику доводилось слышать лишь однажды: от старого боевого товарища, полковника Джона Мэтрикса. И в рассказе последнего, базука находилась в руках женщины-стюардессы, что в принципе хоть как-то могло прояснить ситуацию. Она стрелять по инструкции училась. А этот чудик из клуба лыжных шапочек видимо и с обучением чтению-то не заморачивался…где уж там разбираться, с какой стороны должна вылететь птичк…ракета? Пришел, увидел, ужаснулся жестокости этого мира и взорвал себя с друзьями от греха подальше! Блеск, а не тактика! Вот всегда бы так…

А тем временем посреди раскуроченной стоянки Международного Аэропорта Лос-Анджелеса медленно и торжественно догорал искореженный остов давешнего фургона, ставший единым и неделимым целым с останками четверых отчаянных смельчаков, некстати решивших разыграть здесь спагетти-вестерн. Собственно, именно соус для спагетти они теперь больше всего и напоминали…                     

Где то вдали, наконец, завыли сирены. Самое время, ребятки! Ник, правда, их не слышал. Все, что он вообще сейчас слышал – жуткий, всепожирающий гул. Со зрением ситуация была уже оптимистичнее - поэтому на движение справа от себя коп худо-бедно отреагировал: своего пистолета не нашел, но за поясом малопослушные пальцы нащупали куперовскую «беретту». Мельком убедившись…чисто для успокоения души…с какого-таки конца у «беретты» должна вылетать пуля, он нацелился именно им в направлении неизвестного движения.

- Эй, ты…-  Бойду упорно казалось, что он не издает ни звука, хотя очень старается. – Ну-ка, покажись! Полиция Нью-Йорка, засранец! Ты арестован!

О, Боже, храни Америку… и ее копов, в первую очередь!

Этих гребаных оловянных солдатиков с белоснежной голливудской улыбкой, до блеска натертой пукалкой наперевес и синдромом супермена вместо мозгов! Ковбои доморощенные! Не больше одной мысли в набриолиненной башке за раз !  Но спасибо за них, конечно!

Жарко… Сейчас бы пивца! Прямо со льда. Не той мочи, что льют в каждой американской блевательнице по 45 центов за стакан, а настоящего… «Гиннесса». Твою же мать, сколько он уже не пробовал настоящего ирландского пива! Гребана страна!

Ладно, черт с ним! Ему здесь везет! Везет так, что можно потерпеть и без «Гиннесса». Кто-то там наверху определенно любит его! Иначе объяснить его везение никак.

МакКласки оглянулся через плечо: аэропорт, стоянка, перестрелка и пара чудаковатых копов остались уже в трех-четырех кварталах позади. Даже жаль немного, что пришлось так быстро линять. Он там чуть живот не надорвал с хохоту, когда обоих законников укатали мордами в землю их собственные коллеги. Зрелище высшего сорта! Спасибо бравому блондинчику! «Сэр, покиньте территорию! Здесь опасно, сэр!».  Капитан Америка, блин!  Эх, пивца бы…

Ладно, соберемся! Надо быть начеку – не так уж далеко он и ушел пока. И надо избавиться от чертовых браслетов! В планы его отпуска в городе ангелов они не входили никаким боком.  И деньги! Нужны долбаны деньги. Той пары мятых десяток, что нашлись в карманах у дохлого федерала, надолго точно не хватит. А МакКласки планировал тут задержаться. При хорошем раскладе, конечно.

Мимо в размеренном темпе легкой пробежки проскочили две милые пышногрудки в аппетитно обтягивающих их призывно раскачивающиеся тылы «велосипедках». Гиллрой шумно сглотнул. Америка…Страна больших возможностей! Страна больших сис…Чертова слюна! Пивца б и бабу! Кстати, у него ж есть контактик милейшей стюардессочки! Аж карман греет. Ну погоди, милашка!   

Где сзади рывком завыла сирена. Он инстинктивно дернулся и заскочил в гостеприимно распахнутые двери ближайшего супермаркета. Опасливо пристроился у витрины. Кажется, ложная тревога. Бело-черная тушка патрульной «краун-виктории» лениво проползла мимо магазинчика и скрылась за углом. За рулем истекал потом жирный боров, едва втиснувший свои телеса в форму. Гордость нации, мать его!

МакКласки успокоился, стер предательский пот со лба и огляделся. Ровные ряды стеллажей с бургерами, полуфабрикатами, туалетной бумагой и прочими радостями сытой американской жизни. Над всем этим глубокий, с легкой хрипотцой голос под медленную заунывную мелодию сообщал всем желающим о своей любви к Лос-Анджелесу из серого обшарпанного динамика, подвешенного над входом; из дальнего угла приятным бризом делился трещащий на все лады кондиционер; за потертым прилавком сидел прыщавый доходяга-очкарик, лениво перелистывающий засаленные страницы какого-то цветастого журнальчика. Периодически он натужно зевал и принимался чесать за оттопыренным ухом. Внезапно ирландцем овладело дикое желание впечатать этого придурка мордой в стойку. Просто, что бы встряхнуть. Нельзя бы таким ленивым, сопящим, вечно чешущимся дерьмом в наши дни! Таким нет места в мире просто!

Он сдержался. Не сейчас, не здесь. Им еще достанется. Он их встряхнет. Но позже. Сейчас нужно идти. Уйти как можно дальше от мест, где его будут искать копы, как только разберутся в том кавардаке, который заварил его бывший провожатый. Тот засранец из Нью-Йорка. Бойд. Так его зовут. Так напишут на его могиле, когда они в следующий раз встретятся. МакКласки не был мстительным, нет. Он просто ненавидел самодовольных копов, считающих себя крутыми…  А этот патлатый упырь и вовсе возомнил себя Брюсом Ли, не меньше! Ненадолго все это, черт возьми!

Пиво. Вот оно! Целая батарея, выстроилась как на параде. «Миллер». Что вообще американцы могут знать о приготовлении пива?! Но вот оно. Холодное. По банкам еще стекают капли испарины. В горле нетерпеливо заклокотало. Желудок сжался в мольбе. А хрен с ним! За ту удачу, что выпала на его нелегкую долю, не грех и выпить!

Он жадно схватил с полки холодильника две банки, чуть не забыв про проклятые наручники. Пиджак свалился на пол. Чертыхнувшись, Гил наклонился и вернул его на место. Огляделся. Магазин был все так же пуст, а очкарик продолжал пялиться в свой долбанный журнал. Все нормально. Но внимание ему не нужно. Путем хитрых манипуляций с неудобно сцепленными руками, он откопал в кармане одну из десятибаксовых купюр федерала и, пройдя к прилавку, швырнул ее перед хануриком, рядом с банкой «Миллера». Доходяга едва заметно дернулся от неожиданности и медленно, тонкой и потной ручонкой поправил свои объемистые окуляры. Вблизи он был похож на переросшую муху. МакКласки показалось, что в нос ударил острый запах дерьма.

- Здравствуйте, сэр! – срывающимся голосом неоперившегося подростка протянул очкарик, опустив взгляд на скрывающий наручники пиджак. – С Вас...эээ....доллар двадцать пять. Мм…еще что-нибудь?

Так точно, идиот! Разбить твою поганую, прыщавую рожу! Потом опустошить кассу, разгромить чертов магазинчик и с удовольствием помочиться на руинах. Устраивает, козел?

- Сдачу считай! – Держаться. Только держаться.

Парня угрожающий тон внушительных размеров ирландца явно насторожил. Он начал двигаться не в пример быстрее. Кассу открыл, с опаской косясь на посетителя. Отсчитал положенное, положил на прилавок и отдернулся тщедушные ручонки, так будто деньги грозили оттяпать ему пальца. МакКласки сгреб монеты и банкноты, не отрывая выразительного взгляда с уже основательно съежившегося ханурика. Тому и в голову не приходило больше смотреть на пиджак. Парень беззвучно молился. Гил медленно, смакуя момент, подвинул к себе банку с пивом и громко цыкнул. Ханурик вздрогнул и, кажется, пискнул.

- Спасибо! – бросил МакКласки, отворачиваясь к выходу.

Сегодня тебе, придурок, очень и очень повезло. Так и знай! Прямо-таки второй раз родился ты! Но, возможно ненадолго… Гил шумно хлебнул из банки. На вкус, как ослиная моча… Так же далеко от настоящего пива, как     
он сам сейчас от родного Корка. Но хоть холодное. И на том спасибо.

На улице было все так же жарко, все так же людно и все так же опасно для него. Он влился в людской поток, бесконечной змеей тянущийся  на восток по бульвару Сенчури. С пивцом жизнь стала еще чуть светлее. Он даже поневоле стал улыбаться. Америка – заразная страна!

Лимузин появился, когда он дотопал, если верить указателям,  до перекрестка с Фигероа. Поравнявшись с ним в потоке и без того неспешно продвигающихся машин, длинный черный «крокодил» совсем сбросил скорость и, слегка обогнав ирландца, пристал к обочине. Задняя дверь призывно открылась. Никто не вышел. Гил огляделся. Почему то он не сомневался, что это приглашение лично для него, но тем не менее…Других желающих заскочить в салон и отправиться на встречу удаче не нашлось. МакКласки хищно ухмыльнулся. Ну ладно! Поиграем, мать твою.

Несколько шагов вперед и острожный взгляд в салон. Ну так, кто у нас тут? На широком и явно удобном заднем сидении расположился всего один человек. Лысоватый брюнет в темном костюме без галстука. Высокий, худой,  но сбит крепко. Словно из дуба точен. В нем не чувствовалось ни капли грузности или неуклюжести. Даже на расстоянии Гил почувствовал, что перед ним постоянно натянутая пружина. И взгляд. Холодный. Голодный. Змеиный. Словно оценивает ситуацию перед смертельным броском. Справа на поясе в едва заметной кобуре никак обретается пушка. Серьезный тип. Но и не таких мы видали!

-Здрасссте! – прохрипел ирландец, не торопясь оказываться в салоне. – Ждете что ль кого-то?

На лице пассажира лимузина не дернулся ни один мускул. Несколько мгновений он неподвижно всматривался в лицо террориста. Натуральная змея, черт его подери. Затем соизволил таки заговорить, все так же сохраняя полную неподвижность, отчего создавалось впечатление, будто рот живет вполне себе отдельной жизнью.

- Садитесь, мистер МакКласки. Не хотелось бы, что бы кто-то Вас узнал. – голос низкий и холодный, как внутренности морозилки. Прям под стать застывшей роже.

- Ух ты! Да ладно! Такая тачанка и вся для меня? С*ань господня! – Гил сделал показательно долгий глоток пива, еще более показательно рыгнул и отправил банку в полет в сторону стенки ближайшего здания и, издав обычный смешок, нырнул-таки в машину. – Куда попрем? Сразу к президенту? Или с остановкой в спальне первой леди?

Убедившись, что ирландец закрыл за собой дверь, «пассажир» едва заметно кивнул водителю и лимузин тронулся с места. Затем отмороженный хмырь уставился своим стеклянным зраком в окно, будто Гиллроя тут и не было. Ох, надрать бы тебе зад! Посмотреть, как ты будешь играть терминатора с вывороченной челюстью. Но это может и подождать...

- А ты, трындец просто, какой разговорчивый! – пусть не думает, будто произвел впечатление. Небось наркоман хренов. Или на анаболиках.Но даже если так…опасная мразь. И это надо учесть.  – Курево-то у тебя есть? И ключи от браслетиков откопай!

Лимузин проехал под шоссе Харбор и, миновав несколько кварталов, свернул на север, на Станфорд-авеню.

Отредактировано Гиллрой МакКласки (2017-03-09 13:10:30)

Ни значка. Ни пистолета. Ни карты Лос-Анджелеса. Только уязвленная гордость, около четверти века обучения восточным единоборствам и короткий адрес на углу щедро залитой кофе страницы, выдранной из полицейского еженедельника. Ник усмехнулся сам себе: везение на грани фантастики. Ну чем не сюжет для дешевого голливудского боевичка про копов? И ходить далеко не надо! Все ведущие студии – буквально на соседней улице…Блеск!

- Эй, приятель! Да-да, ты!

Вернувшись из темных глубин собственных рассуждений, Бойд рассмотрел низкорослого, удивительно круглоголового азиата в клетчатой шоферской кепочке, что активно семенил в его направлении.

- Ничего не говори, приятель! Ты выглядишь точно как человек, которому именно сейчас необходимо такси! – он остановился в двух шагах от собеседника и заговорчески подмигнул. – Уверен, эти бессовестные черти обошлись с тобой не слишком-то вежливо! – Он кивнул на здание полицейского участка за спиной Бойда для пущей ясности. – Но, вот что я тебе скажу: не стоит терять веру в Город Ангелов, пока не прокатишься в Невероятном Такси Доброго Старины Стэна!

Ник вопросительно задрал бровь. Стэн утвердительно склонил голову.

- Добрый Старина Стэн! Да! Это я!

- Таксист? – усмехнулся коп.

- Нет, что ты! Я тебя дурачу! Я - мэр Лос-Анджелеса, собственной персоной. Так вышло! – он приветственно приподнял кепку. - Сейчас буду вручать тебе ключ от города! Конечно я таксист! Ты уже определился, что ты хочешь посмотреть, кроме этой помойки? – создавалось впечатления, будто полицейский участок – не самое любимое место этого забавного коротышки.

Бойд скосил глаза на зажатую в кулаке записку с адресом.

- Есть задумка.

- Вот, что я люблю в людях – наличие плана! Так, почему мы еще стоим? Вперед! Малышка вон там!

И, довольно хлопнув в ладоши, Добрый Старина Стэн резво помчался куда-то за угол, напевая себе под нос бойкую мелодию.

- Лос-Анджелес…- сокрушенно пробормотал Бойд, покорно отправляясь следом.

«Малышка» оказалась классическим «Чеккером» из тех, что правили бал на таксо-сцене Нью-Йорка с 60-х и окончательно перестали выпускаться лишь пару-тройку лет назад. Безошибочно узнаваемый дизайн, подкупающий аккуратной простотой линий, внушительные габариты, грубые алюминиевые бампера… Этот кусочек родной земли был начищен едва ли не до зеркального блеска, приветливо сверкал хромированными дисками и любовно отполированной решеткой радиатора.  На мгновение Бойд замер в немом восхищении. Машина была прекрасна…а, здесь на чужой земле, она явилась настоящим глотком свежего воздуха для утомленных местной жарой легких.

- Нравится, а? – Не скрывая искренней гордости, Старина Стэн деловито протер цветастым носовым платком зеркало водителя. – Настоящая красотка! Моя искренняя гордость и радость! Моя кормилица и любовь всей жизни!

- Само великолепие! – признал Ник. – Ты явно заботливый хозяин.

- Она меня содержит, я ее лелею! У нас идеальный брак, приятель! Она всегда со мной, во всем меня поддерживает и никогда не пилит за бутылочку-другую пивка апосля работки, ха! Разве я не везунчик?

- Не поспоришь. Ну, она ж на ходу, Стэн?

- Ах, ты ж, заболтался! На ходу – это еще слабо сказано! Она мчит, как ветер, урчит, как котенок и укачивает нежнее родной мамули. Залетай, приятель!

Стэн распахнул заднюю дверь, пропуская Бойда на широкий и мягкий диван, что служил этой модели задним сидением. Убедившись, что все конечности пассажира находятся на территории салона, а люки задраены, таксист резво запрыгнул за баранку и рванул ключ зажигания. Мягко вздрогнув, «Чеккер» с пол-оборота завелся и, подмигнув окружающим рыжим сигналом поворотника, отчалил от тротуара.

- Итак, приятель! Выкладывай свои замыслы Старине Стену! Что у тебя на уме? Голливудские холмы? Аллея Славы? Родео Драйв? Чего желает твоя душа?

Дождавшись пока этот прилив словоохотливости несколько поутихнет, Ник протянул шоферу свой уголок страницы.

- Знаешь где это, Старина?

- Знаю ли я? Мое второе имя, приятель, что б ты знал: Стэн-который-знает-все! Нет в этом городишке закоулка, который бы не отпечатался в этой прекрасной круглой голове! И я, клянусь… - он, наконец, взял листок и прочел название улицы. - …ты чё, сбрендил?!!!

Протяжно взвизгнув тормозами, такси замерло на месте. Благо, в общий поток лос-анджелесского трафика, они вклиниться еще не успели. Бойд опасливо оглянулся назад. Сзади них до этого двигался потертый «Форд», водитель которого счастливым сейчас совсем не выглядел. Ну, по-крайней мере, тормозную систему этой модели рекламщики нахваливают  не зря. И клаксон тоже…

- Ты с головой не дружишь или с тобой кто-то пошутил неудачно?! – напрочь игнорируя сигналы недовольного водителя сзади, Стэн развернулся к пассажиру, так, словно его позвоночник не ограничивали законы физиологии. – Ты знаешь, что это за место?!

- Думаю, что могу себе представить.

- А я думаю, что ты сильно переоценил свое воображение!!

- Так просвети меня.

Звук клаксона уже стал совершенно непрерывным. Парень из «Форда», кажется, подбирался к своей точке кипения.

- Ну, слушай, приятель! Это, к твоему сведению, черные кварталы! Черные, слышишь?! Это как Сайгон, только запертый в нескольких городских кварталах. Там нет законов и правил! Там нет ничего кроме вооруженных до зубов маньяков всех возрастов! Голова белого там не стоит и цента! – от напряжения таксист покраснел до козырька кепки и мелко потрясывался. – А голова честного китайца, вроде меня…Божечки мои!

- Ну так высади меня за несколько кварталов. – спокойно прервал его Ник. – И сохранишь свою честную голову.

- Черта с два, приятель! Я людей на эшафот не вожу! Не надо здесь вот этой ерунды в стиле «мертвец идет», понятно?! Не для того я сюда приехал! Вот нет для меня ничего такого…

- Стэн! Я заплачу вдвое от счетчика.

- …такого…чего?!!

- Вдвое от счетчика. Остановишь за пару кварталов и покажешь куда идти. – продолжая четко выговаривать каждое слово, Бойд продемонстрировал таксисту содержимое бумажника. – Простая арифметика. Вечером возьмешь бутылочку пива.

- Нет для меня ничего такого невозможного, приятель! – Дерганого таксиста как не бывало. Его мгновенно сменил Старина Стэн с широченной улыбкой на круглом лице. – Ты, конечно, тронутый на весь чердак, но кто я такой, что бы судить! Как говориться у меня на родине: прав тот, кто готов питать ростки своей правоты хорошим навозом! Так что… Твою ж мать!!!!

Увлекшиеся словесными дебатами на тему особенностей географически-этнического зонирования города Ангелов, водитель и его пассажир успели позабыть о запертом на выезде из переулка водителе «Форда». Тот, отчаявшись добиться справедливости сигналами, уже успел покинуть свою машину и добраться до обидчиков. Теперь он, как оказалось обладающий весьма внушительными габаритами и длинной спутанной шевелюрой убежденного байкера, грозно нависал за водительским стеклом, чем немало напугал и без того неспокойного Стэна. Тот приоткрыл окно.

-Чего тебе?

- Слышь, карлик! Ты уберешь свое ведро или тебя подтолкнуть?

- Знаешь что, дитя гиппопотама! – едва Стэн открыл рот, Ник поневоле напрягся, глядя, как деревенеют по очереди все мышца на лице громилы. – Раз взялся плестись сзади, так научись целовать мой гладкий желтенький зад! И я сейчас не имею ввиду такси, сечешь?

Ник задержал дыхание. Громила надсадно зарычал. Старина Стэн утопил педаль газа. «Малышка» рванула с места, не слишком изящно вписываясь в поворот.

- По-другому тут не понимают. – пояснил Стэн-который-знает-все, кидая взгляд в зеркало заднего вида.

- Лос-Анджелес….- процедил сквозь зубы Бойд. 

***

Стэн остановил такси за 8 кварталов от границы района, жадно схватил банкноты и, торжественно пожелав блаженного упокоения, умчался в противоположном направлении. Проследив взглядом за тем, как скрывается за ближайшим поворотом полированная «малышка», Ник двинулся в указанном ему таксистом направлении. Здесь город кардинально менял свое лицо. Ни кричащих вывесок, ни бесконечных магазинчиков одежды и ювелирки, ни красоток с плаката…Только грустно склонившиеся друг к другу ветхие дома, через один зияющие провалами выбитых окон и давно забывшие свой истинный цвет, погребенный под бесчисленными слоями разноцветных граффити. У потрескавшихся бордюров то тут, то там застыли полуразобранные, местами даже обгоревшие, автомобили. Отовсюду бесперебойным потоком на улицу выливалась адская смесь из рэп-музыки, отборного мата, протяжных стонов и детских криков. В нос навязчиво лез тошнотворный аромат гниения. Жара усиливала его свойства до бесконечности.

Бойд с первых секунд осознал, насколько он здесь чужой. Он еще не видел местных жителей, но кожей чувствовал негостеприимные, колкие взгляды, вонзаемые в него из-за каждой шторы, из каждого распахнутого настежь подъезда, с крыш и из проезжающих мимо машин. Он здесь как пятно дегтя на белоснежном снегу…Внутри Ника все подобралось. Стянулось в тугой узел из чистых ощущений и холодной готовности. Готовности к худшему. К неизбежному бою.

Но несколько кварталов осталось позади, а ничего кроме молчаливого презрения к своей персоне он так и не встретил. Наконец, адрес на бумажке привел его к местному бару, занимающему отдельно стоящее двухэтажно строение. На первом этаже не имелось ни единого окна. Кто-то, не лишенный изощренного чувства юмора, дал этому месту название, кажущееся максимально неуместным в здешних декорациях. С ним знакомила перегоревшая неоновая вывеска над металлической двустворчатой дверью: «Шервуд». Что общего у легендарного британского леса и полуразвалившегося клуба посреди лос-анджелесского гетто, знал, наверное, лишь автор кричащего лого. Не став ломать голову над этой загадкой мироздания, Бойд потянул на себя ручки дверей и, под мерзкий скрип несмазанных петель, вошел в своеобразную прихожую.

Где его любезно встретили два чернокожих привратника. Высокие, крепко сбитые, в свободных балахонах зеленого цвета с натянутыми на головы капюшонами и дымящимися сигаретами. В такую жару это смотрелось в высшей степени странно. Впрочем, не страннее «Шервуда».

- Добрый день. Могу я увидеть менеджера? – С широкой улыбкой осведомился Бойд. – Я бы хотел забронировать столик. У моей бабушки скоро юбилей.

Капюшоны переглянулись.

- Чувак, это чё тя так штырит,а? – неожиданно пискляво произнес тот, что был повыше. – Ты по ходу вообще не одупляешь че и как, да?

Второй, пониже и покрепче на вид, молча скрестил руки на груди, оглядывая ненормального белого.

- Прости…мм…чувак. – улыбка копа стала еще шире. – Я ни слова ни понял из того, что ты сейчас сказал, но тебе очень идет этот голос. Ты удивительно похож на Микки Мауса. Это хорошо! – Ник сделал едва заметный шаг вперед, оказываясь между привратниками. – Моя бабушка очень любит Микки.

- Ты вконец сторчался, снежок? – настороженно запищал «Микки». – Эй, бро, Робу это должно понравиться. Всыпь ему и поржем!

«Бро», по всем признакам не отличавшийся умением воспроизводить на свет звуки, будто только этих слов и ждал. Он слегка сгорбился и, с грацией динозавра, сделал шаг вперед, разводя руки в стороны для захвата.

- А вот это бабуле не понравится. – разочарованно вздохнул Бойд за мгновение до того, как его правая нога со смачным хрустом смяла левую коленную чашечку неразговорчивого негра. – Она пацифистка. – Левое колено на скорости поприветствовало челюсть рухнувшего на колени противника. – Убежденная. – заметив, что в дело намеревается вступить «Микки», Ник резко развернулся, перехватил жилистую руку, сжимавшую старенький «глок», вывернул ее в максимально неестественное положение, заставляя писклявого дворецкого выпустить оружие, изогнуться и подвывать от боли. – Не надо расстраивать мою бабулю.

«Бро» спал, скорчившись на полу. «Микки» скулил, застыв на одном колене, будто собираясь делать  сердечные предложения. Ник медленно подворачивал кисть руки, смакуя протяжный хруст.

- Может я все-таки могу увидеть менеджера? – мягко спросил он, склонившись прямо к уху противника. 

- Ты, мать твою, коп, что ли? – завыл тот.

- Я похож на копа? Я обеспокоенный внук.

- Отпусти, падла!!

- Мне нужно только поговорить с твоим боссом. Это стоит твоей руки?

- Пшел ты!!А-а-а-а!!

Ник повернул кисть еще на пару миллиметров.

- Один милый душевный разговор и я ухожу, а ты и дальше ковыряешь в носу привычным пальцем…

- Я твою сестру в ро...а-а-а-а-а!!!!

- Ты явно никогда не видел мою сестру. Поверь - ты бы не стал этим хвалиться. Но мне все равно обидно!

На полу зашевелился второй привратник, приподнимая голову. Не выпуская «Мауса», Бойд лениво дотянулся до его объемного кочана ногой, отправляя тот обратно к поверхности. «Бро» вновь затих.

- Похоже ты круче, чем я думал, Микки. – заключил Ник. – Из тебя ничего не вытянешь. Я передам наверху, как хорошо ты держался.

Талантливо изображенный резкий рывок и «Маус» уже визжал, будто его препарировали без наркоза.

-А-а-а-а-а!!! Ладно-ладно!!! Падла!!! Я тя отведу!! А там тя отъ*бут!!

- Не могу сдержать нетерпения. – бросил Ник, поднимая врага с пола и выворачивая его многострадальную конечность за спину.

Теперь они смотрелись, как добрые, слегка приобнявшиеся, друзья. Ну, насколько это возможно при сложившихся обстоятельствах.
       
- Пошли, дружище! Бабушка ждать не любит. – свободной рукой коп подхватил с пола освободившийся ствол и, толкнув пленника вперед, распахнул дверь в прокуренный главный зал «Шервуда».

В нос мгновенно ударил концентрированный запах «травки», немытых тел и дешевого пива.  В зале царил глухой полумрак. За свет здесь отвечало лишь несколько мутных светильников, расположенных по периметру широкого помещения, да вспышки зажигалок, когда очередной из гостей заведения прикуривал косяк. Нику это было на руку. Народу здесь набилось достаточно много, но лишь немногие из них были в нужной кондиции для того, что бы что-то заподозрить.

Вдвоем с «Микки» они медленно продвигались между беспорядочно расставленных диванов, кресел и столов, занятых местной братвой. В дальнем углу этого беспорядка, оказывается, даже приткнулась небольшая сцена. На ней в данный момент извивался худющий тип в грязной майке, потертых джинсах и вязанной шапочке, который срывающимся голосом выдавал что-то очень смутно похожее на стихи. При этом был обкурен настолько, что половину слов выдумывал прямо на ходу. Слева от сцены располагалась лестница. Именно туда и вел нью-йоркца любезный скулящий провожатый.

- Туда? – осведомился Бойд, стараясь разглядеть, что скрывается в темноте наверху.

- Туда, мра-а-а-азь! – сквозь зубы проскрипел «Микки» за секунду до того, как его собственный «глок» проехался рукояткой по его затылку, отправляя на боковую.

Ник аккуратно прислонил его стене и огляделся. В зале всем по-прежнему было не до них. Он проверил обойму «глока». Патроны есть. Уже песня. Бойд начал восхождение.

Наверху лестница упиралась в закрытую дверь. За ней, видимо, и располагалась святая святых местного «Шервуда». Он прислушался. Из-за двери раздавались приглушенные голоса, разобрать которые возможности не представлялось. Придется рискнуть. Ник сделал вдох и распахнул дверь, наставляя пистолет на, сидящего на диване в центре комнате, негра в длинном зеленом плаще. Щегольская бородка, аккуратные дреды, золотые браслеты на руках и такая же цепочка, с палец толщиной, на шее. А еще недоуменный взгляд и воздетые над головой руки.  Кроме него в комнате было еще четверо разнокалиберных чернокожих – так же держащие руки в положении «сдаюсь на вашу милость». Все головы медленно повернулись к вошедшему.

- Да вы, я смотрю, готовились, ребята. – хмыкнул Бойд. – Я вовремя?

- Вашу мать, у вас тут слет, что ли?! – недовольно поинтересовался хозяин комнаты. – Заведите се свой клуб!!

- Полагаю, ты и есть менеджер. Поговорим.

- В очередь, блин, становись! У меня сегодня гостей, как у президента…

- Да? И кто ж последний?

Ответили ему откуда-то слева, где, в темном углу, оказалась еще одна неприметная дверь.

- За мной будешь, Рэмбо…

Отредактировано Ник Бойд (2017-05-17 08:22:28)

Ну, привет, светлоголовая заноза в мягком месте! Тебя мне только тут и не хватало. Местный оказался на удивление прилипчивым малым и явно не собирался упускать дело из своих наманикюренных пальцев.

- И ты здесь, Златовласка? – справившись с настойчивым приступом удивления, взболтанного пополам с раздражением, вопросил Бойд, не опуская «глока», направленного в толпу растерянных негров.

- Ага. – язвительно отозвался блондин. – Удивлен, поди? Думал, что ты самый хитрый парень на побережье?

- Мелькала такая мысль.

- Лягь - проспись! Ты в Эл-эй, детка! Такие трюки мы учим в детском саду!

- Кажется, именно там ты усвоил все, что знаешь о полицейской работе!

- Куда мне до такого профи…в искусстве аутсайдерства!

- Слышал фразу: « Поспешишь…»?

- «…оставишь в дураках медлительных тюфяков с Западного побережья?». Кажется, это сказал кто-то неглупый!

- И как? Много ты тут успел, Флэш?

- Уж, по-крайней мере, вошел незаметно, не то что ты, Халк!

- Держу пари, ты везде входишь незаметно!

- О, снова грязные намеки! А ты настойчивый, милашка!

- Уже завелся ?!

Облако тестостерона в воздухе стало практически осязаемым. Сгрудившиеся в центре помещения полноправные хозяева «Шервуда» с разной степенности обалделости взирали на разыгрывающееся пред их светлыми очами представление. Ничего подобного никто из них еще не видел. То есть копы периодически навещали клуб, обычно что бы напиться, ширнуться или просто стрясти несколько хрустяшек с владельца… Но еще никогда и никто из людей этой профессии не заходил через окно и не устраивал здесь сеанс ожесточенной межведомственной грызни. На самом деле, никому вообще в голову не приходило входить сюда через окно… Эти же двое рвали все шаблоны с завидной энергичностью, поливая друг друга настолько изощренными ругательствами, что невольные слушатели поневоле начинали краснеть…

- Не путайся у меня под ногами, долбанный выскочка!

- Катись ты к черту, чмо бесполномочное! Ты в моем городе гость, не более!

- Это мое гребано дело!!

- Ты его уже торжественно прос*ал!!

- Не без твоей помощи!

- Без меня тебя бы там в труху смололи!

- О да!! Ты отлично отвлекал огонь на себя!

- Йоу, пацаны…

На мгновение воцарилась полная тишина. Разъяренные взгляды обоих стражей закона и порядка буравили теперь главного «чувака» в комнате. Тот невольно поежился. Радушия в этих взглядах ни на грош не было. Но чувак решил таки рискнуть.

- Я это…не хочу мешать вам, чуваки! Но может вы перетрете свои непонятки где-нить еще, а?

Ник нехорошо оскалился. Гуннарсон хмыкнул. Тоже не очень хорошо. Оба повернулись поудобнее, что бы держать хозяина тусовки под прицелом.

- Тебя кто-нибудь спрашивал? – мило осведомился местный коп.

- Ты решил - про тебя забыли? – вставил свое слово коп приезжий.

- А…Че??

- Ты, кажется, хотел что-то рассказать!

- Да вы ж, мать вашу, ни хрена не спрашиваете!!

Копы недоуменно переглянулись.

- Ты ничего у него не спросил? - поинтересовался Бойд.

- Прости, я только было собрался, как ты начал изображать Джона Уэйна.

- Мне всегда больше нравился Гэри Купер!

- Типичный ответ сопливой девчонки из Нью-Йорка!

- Пацаны…

- ЗАТКНИСЬ! – хором ответствовали гости.

Негр никогда не был очень послушным. Скорее дела обстояли с точностью до наоборот. История его пренебрежения к авторитетам и их указаниям началась еще в глубоком детстве, когда он был лишь одним из восьмерки разнокалиберных мальцов, воспитываемых одинокой небогатой матерью, что с утра до ночи впахивала на трех работах, лишь бы принести домой гроши, которых едва хватало на скромную трапезу. Парень по имени Робби никогда не играл по правилам. Он яростно отказывался слушать мать, учителей, старших приятелей…словом, всех, кто пытался вколотить в его обычно немытую голову пару-тройку трезвых и мудрых мыслей. У него был свой путь! Путь, который быстро привел его в шайку таких же малолетних сорванцов, промышляющих мелким грабежом. Затем шайка постепенно выросла в небольшую банду, потом банда несколько подросла, спустя некоторое время подросла еще немного… И вот Робби уже пахан солидной группировки, державшей в руках весь район и еще пару прилегающих кварталов. Солидный, крутой, жесткий и нетерпимый ко всем, у кого хватило наглости посягнуть на принадлежащее ему по праву силы. Теперь у него есть свой клуб, есть верные люди, есть подвал с таким запасом огнестрельного оружия, что хватило бы на маленькую войну, есть вес и авторитет. И все это сейчас вдруг было поставлено под жирный вопрос двумя ошалелыми сверх меры идиотам, которые ворвались в его вольготную и размеренную жизнь, что бы…Хрен знает зачем вообще! И теперь меряются яйцами прямо на дорогущем ковре, который он понта ради постелил в своем офисе только позавчера. Ну что за бардак?! Босс он, в конце концов, или шавка подзаборная?!

- Слышьте, полудурки! – голос его окреп, плечи распрямились, подбородок гордо вскинулся. Так он бессчетное количество раз смотрел на зарвавшихся ублюдков из соседних банд. – Нехрена мне тут указки кидать! Вы на моей гребаной территории! Здесь я Майкл Джексон! Я, мать вашу, пытался быть вежлив, но у меня есть права! Либо говорите, че вам, сука, надо, либо валите ко всем хренам! – правой рукой он твердо показал направление на выход. – А то нам с ребятами не впервой учить белозадых принцесс манерам! Сечете,а?!

Жизнь в комнате встала на паузу. Копы застыли в замешательстве. Соратники Робби пребывали в замешательстве еще большем и все как один вперили в босса удивленные взгляды, силясь разобраться, не забыл ли начальник у кого тут пушки-то? В неприкрытую балконную дверь залетела жирная муха, разогнав тишину своим мерзким жужжанием. Где то за окном визгливым голосом местный сутенер отчитывал одну из своих девочек, да с таким рвением, что здесь можно было различить каждое непечатное выражение. Чуть дальше по улице истошно визжал младенец. Лаяли собаки. Жарило беспощадное калифорнийское солнце. Мир продолжал жить и плевать хотел на то, что происходило на втором этаже клуба «Шервуд»....

Первым очнулся викинг.

- Ого! – Сигурд совершенно искренне присвистнул. – У него есть яйца.

- И, видать, немаленькие. – деловито согласился  Ник. – Настоящий мужик!

- Крутой…

- Опасный!

- Представляет настоящую угрозу. – заключил Гуннарсон

- Однозначно.

- Как думаешь, может отстрелить ему одно? Ну, знаешь, в целях общественной безопасности?

- Может два? Что бы наверняка.

- Вы вконец ошизели?? – только недавно искривший твердостью голосок Робби неожиданно сорвался в фальцет.

- Вы какое предпочитаете, мистер Бойд, левое или правое? – опуская дуло пистолета на нужную высоту, невозмутимо поинтересовался Гуннарсон.

- Оставляю выбор Вам, мистер Гуннарсон. – скопировав движение коллеги, улыбнулся Бойд.

- Что Вы? Вы же гость – Вам право первого выстрела.

- Благодарю. Тогда, думаю, начать с правого.

- Прошу!

По мере того, как палец темноволосого нью-йоркца медленно скользил к спусковому крючку  старины-«глока», Робби все глубже осознавал, что линия поведения им была выбрана в корне неверно и копы ему достались совершенно невменяемые. Его глаза с бешеной скоростью заскользили по комнате, отчаянно изыскивая способ спасти особо пикантные части своего тела от этих безумцев. Но весь хлам, наполнявший помещение, сейчас казался абсолютно бесполезным. К понятию «хлам» он сейчас относил и троицу своих подручных, тупо застывших вокруг него с выражением почти детской растерянности на темных лицах. Что за кошмар??!!

И вдруг случилось невероятное. Будто бы мешалась сама Вселенная. Не больше, ни меньше. За один миг ситуация в комнате встала с ног на голову. Позади копов разлетелась в мелкую щепу входная дверь. По барабанным перепонкам резко ударил нечеловеческий рев. Казалось, все здание сотряслось по самое основание, когда в комнату ворвался Он. В Нем было больше двух метров росту, столько же оказалось в Нем и ширины. Его ноги, сравнимые разве что с колоннами античных храмов, нещадно топтали новехонький ковер, неся эту огромную, бесконтрольную тушу вперед с целеустремленностью локомотива. Кулаки, каждый обхватом с голову среднестатистического человека, сжимались и разжимались с силой, присущей гидравлическому прессу. Лицо, такое же огромное, как и все что располагалось под ним, было перекошено гримасой всепоглощающей адской злобы. Из широко распахнутой черной дыры, заменяющей этому существу рот, вырывался безумный вопль, заставляющий звенеть, казалось, все стеклянные поверхности в паре близлежащих кварталов…

Бойд профессионально крутанулся на пятках, что бы лицом к лицу и во всеоружии встретить новую угрозу. Его калифорнийский коллега молниеносно вскинул пистолет, выцеливая гиганта. Зря. Слишком медленно. На сотую долю секунды раньше уже произошло неотвратимое столкновение… 

Воздух из легких мгновенно улетучился. Перед глазами ослепительными всполохами засверкали молнии. Где то внутри все захрустело и смялось, как ненужный лист бумаги. Действительность встала на дыбы. Привычные измерения перепутались и смешались. Гравитация исчезла. Затем пришла легкость свободного падения. А секундой позже пришла стена. И мир взорвался сотней фейерверков, окрашенных в сочный цвет невыносимой боли…

Теперь, стекая по стене, Бойд вдруг вспомнил старого китайца-учителя, что неустанно твердил многочисленным ученикам: «Основные глаза у Вас должны быть на затылке». Воспаленное неожиданным ударом воображение ярко нарисовало сморщенное, с желтоватым оттенком лицо и грозные узкие глаза, выражающие крайнюю степень разочарования нерадивым подопечным.

«Очень плохо, Николас! Ты слеп и глух, как новорожденный котенок. И беззащитен, как он же! Видимо, я плохой учитель!»

«Я не был готов, мастер!»

«И никогда не будешь, пока видишь лишь то, что перед тобой! Умрешь слепым болванчиком!»

Вот ведь поистине, болван! Ругая себя на чем свет стоит, Бойд, завершив полет на пресловутом ковре, постепенно возвращал контроль над вышедшим из подчинения телом. Ребра кажется целы, зубы вроде бы на месте, руки-ноги со скрипом но шевелятся. Дыхание прерывистое, но, черт возьми, он пока еще дышит!  Нет только «глока» в руке…Ах, вон он! Там, у дальней стены! А, нет…Это совсем не «глок», это полицейская «беретта». А значит, ствол Златовласки. Вот молодцы! Оба…

- Знакомьтесь, друганы! – тем временем Робби быстро сориентировался в новой ситуации и опять принял инициативу в свои увешанные перстнями ручки. – Это Малыш Джонни! И он зол! И он не любит наглых белых ублюдков!

«Малыш» утвердительно зарычал, оглядывая место короткой битвы налитыми кровью глазами племенного быка и слегка подпрыгивая на месте, в ожидании приказа завершить столь эффектно начатую работу. Поглядывая на эти бесноватые пляски, Ник медленно, но верно поднимался на ноги. Боль никуда не ушла, но жить с ней было можно. А значит, бой еще не окончен.

«Поединок выигрывают не размеры, не сила, но умение и твердость» - услужливо пробормотала память, хрипловатым голосом мастера Чи.

Рядом, так же не без труда, боролся с земным притяжением Гуннарсон, ожесточенно растирая левое плечо. Именно оно первым встретило напористого колосса.

- Че, съели, законники проклятые?! – не унимался пахан, под аккомпанемент всеобщего веселья. – Говорил я вам – мы вас ща научим! 

Копы тем временем заняли-таки условно вертикальное положение. Теперь можно было смело констатировать тот факт, что «Малыш» будет повыше их обоих головы на две. И шириной им с ним сравняться можно были лишь обнявшись и выдав себя за одного целого копа.

- Эй, Бойд… - тихо начал Гуннарсон, пытаясь разместить в сознании образ их нового противника целиком. – Скажи мне - план у тебя есть?

- Есть. – коротко отозвался тот, разминая не отошедшие от полета плечи. – Мы возьмем его уверенностью.

- Чем-чем, прости, ты говоришь, мы его возьмем?

- Просто держись уверенно!

Малышу явно надоело ждать. Он разразился новой порцией заливистого рыка и топнул правой ножкой. С потолка посыпалась штукатурка. Сигурд нервно поежился.

- Уверенно? Да без проблем, мужик! В чем тут можно быть неуверенным?!

Толком не слушая болтовню коллеги, Бойд сделал первый шаг навстречу бешеному гиганту. Тот даже замолчал от удивления.

- Эй, парень! – голос Ника  неожиданно прозвучал как гром средь ясного неба.

Малыш изумленно приоткрыл рот, явно не понимая, почему жалкая белая букашка не желает убегать визжа от ужаса, как это обычно происходило в его присутствии. Букашка тем временем сделала второй шаг навстречу громиле.

- Ты не такой уж большой. – для пущей уверенности Бойд выставил на всеобщее обозрение указательный палец правой руки, на любимый манер одного из персонажей «Звездных войн». – Подумай об этом!

Слова короткие и четкие, словно выстрелы. Холодному взгляду темных глаз полицейского сейчас мог бы позавидовать и Бронсон. Лицо превратилось в каменную маску, внушающую если не страх, то навязчивое беспокойство уж точно. Под свободной черной рубахой играли, разогреваясь, крепкие тренированные мускулы уверенного в себе мастера рукопашной. Все прочие глаза обратились к нему. И лишь Гуннарсон, сделав короткий шажок, так что бы оказаться за плечом Бойда, не слишком уверенно поинтересовался:

- Это реально прокатывает? Мне каж…

- Прокатывает.  – твердо оборвал его Ник.

Парочка придурковатых копов, наконец, покинула помещение под фанфарный звон битого стекла и громоподобный боевой клич не на шутку раздухарившегося «Малыша», который едва не выпрыгнул вместе со своими жертвами, не желая терять блестящий шанс намять бока обидчикам босса.

- Эй, Джонни! Чувак! – скептически оглядывая верного гиганта, Робби опустился обратно на цветастый диван, с которого его блаженную задницу так бессовестно оторвали эти идиоты.  -  Мужик! Все! Вс-е-е! Завяжи реветь!

Джонни услышал не сразу. Еще с минуту он трясся в боевом безумии, а затем, осознав, что объектов для его применения на близлежащей территории не наблюдается, потихоньку стал снижать градусы напряжения. Наконец, гигант совершенно затих и, издав нечто похожее на вздох разочарования, обернулся к боссу.

- Успокоился, громила? – уточнил тот. – Я тебе сколько раз говорил: только не в это долбанное окно?! Сколько раз?!! Почему всегда в окно?

Малыш виновато потупился.

- Знаешь, сколько бабок уходит, что б его на место впиндюрить?! Мне стекольщики скоро чертов абонемент впаяют!!

Пресловутая черная дыра на лице Джонни приоткрылась и извергла из себя хриплое:

- Простите, босс…

- Бог простит, как говаривала моя мама! – взвизгнул хозяин «Шервуда», но тут же оборвал себя. – Ну да ладно! Ты однозначно круто впилился! Вовремя и круто! – он повернул голову к остальным присутствующим. – Не то, что остальные засранцы!

«Остальные засранцы» обреченно молчали.

- У вас че, пушек нету? Или членов?! Или я….

Завершить гневную тираду ему не дали. Заскрипели остатки входной двери, и на пороге появился давешний привратник, которого Бойд упорно сравнивал с диснеевской мышью. Потирая ушибленную голову, он оперся на искореженный косяк и с порога излил на соратников целый поток искренних причитаний:

- Босс, я тут ваще не при делах! Я не виноват! Они накинулись толпой! Вилли сразу вырубился, а я-то дрался, босс! Я дрался!

- Я вижу, Алан… - сокрушенно уронив голову на руки, ответил Робби. – Толпой, значит?

- Я ж Вам трындеть не буду!! Толпой, мать их!

- И сколько ж белых упырей тебя держали?

- Да не меньше пяти, босс!! Клянусь, мать их так!! Да если бы один на один, ну двое даж, уж я б…
Что именно парень по имени Алан сделал бы с врагами, если бы численность их не превышала двух, никто так и не узнал, т.к. сам герой внезапно запнулся, громко всхлипнул, устало закатил глаза и тяжким грузом рухнул на пол.

Робби вновь вскочил с насиженного местечка. Вопреки всякому возможному здравому смыслу, против всех законов логики и гравитации, изничтожая всю объективную реальность бытия…на пороге стояли чертовы копы! Взмокшие, исцарапанные, в бесчисленных кровоподтеках, но от того не менее воинственные и явно очень недовольные. Тот, кого напарник звал Златовлаской,  сжимал в руках объемную ножку от стола из настоящего дуба, который еще недавно являлся главный украшением зала внизу. Именно с ней мгновение назад коп познакомил многострадальную черепушку Алана.

- Можно напроситься на второй дубль? – поинтересовался возникший из-за спины местного Бойд, почти любовно покачивая  в руках обрезок стальной трубы. – Так говорят у вас, в Эл-Эй?

- Чувак, ты откуда черпал свои познания о Городе Ангелов? - Фыркнул Гуннарсон. - Из третьесортных боевиков? Смотри, как это у нас делается. Привет, цыпочки, - произнес он, сплевывая жвачку. - Я пришел сюда надрать пару черных жоп и пожевать жвачку. И знаете, что? У меня только что кончилась жвачка.

Глаза присутствующих приняли форму квадрата.

- Крууууто. - присвистнув, оценил Бойд и кивнул в сторону ошарашенных негров. - Но для них не сложновато?

- Вашу маааааать! Чуваки... Кто вы, блин, такие?! И че вам от меня надо?!! - еще никогда гроза ближайшего района не был так близок к истерике. - Че вы докопались-то?!

- Мы просто пара обычных копов с парой обычных вопросов. - деловито разъяснил Ник. - О сегодняшней перестрелке в аэропорту.

Робби на секунду задумался. Этого времени хватило, что бы оценить обстановку и принять решение.

- А знаешь че? Хрена лысого я те че скажу! Малыш! - детина, что до этого, казалось, мило дремлет в уголке, резко вскинулся на голос хозяина. - Выкини-ка это дерьмо отсюда еще раз. - в последний миг босс спохватился - Теперь через балкон, мужик!

- Глупо. - констатировал Бойд и, кивнув калифорнийцу, медленно двинулся к противнику стараясь зайти с правого фланга.

- Невероятно глупо! - поддакнул Сигурд, по-удобнее перехватывая ножку разрушенного стола, и тут же тихо добавил себе под нос – Надеюсь только, что не с нашей стороны...

- Ты че несешь, нигга?!  - от нахлынувшей волны событий, всех местных нариков командир начинал скатываться в истерику. – Че, я тя спрашиваю, ты лепечешь?

Счастливый обладатель пончиков с маракуйей смущенно потупился и неуверенно пожал плечами.

- Ну, я тебе говорил, дядя… там, на гребанной парковке, когда мазафаки ряженые начали братков отстреливать… Я думал нам всем хана! Крепыша-то вон на лоскуты порвало нахрен! Только кишки разлетелись, мать его! Ба-бах и нахрен! – поток речи стремительно набирал обороты по мере того, как рассказчик припоминал все новые подробности из полетного плана внутренних органов некоего «Крепыша». – Они, что б их, даже на Трипле повисли!! Прям кусками! А потом и он пулю схватил – прям в зрак, мать его!

Представители закона недоуменно переглянулись, силясь разобраться каким боком ситуация развернулась к ним с появлением нового действующего лица.

- Ну-ка не части, мазафака! – оборвал Робби своего словоохотливого племянника. – Че ты там начал трепать про этих двух белозадых ублюдков? Давай коротко! И дайте, мать твою, сюда мой пончик! Я вообще ни хрена не соображаю с голодухи!

Заветный пакет, источающий в высшей мере аппетитный запах, торжественно перекочевал из рук вновьприбывшего в лапы ближайшего негра, от него к следующему, и так, по цепочке, достиг, наконец, адресата. Робби достал пончик и, шумно вдохнув аромат манго, жадно вгрызся в мягкое тесто.

- Приятного аппетита. – Не без насмешки пожелал Бойд за что немедленно схлопотал ощутимый тычок под лопатку. – Просто стараюсь быть вежливым…

- Заткнись ты уже! – раздраженно рявкнул на него Гуннарсон, за что был награжден не менее ощутимым ударом. – Твою мать!

- Тихо! – Робби опустился обратно на диван. – Давай, Вилли, балакай.

Уже справившийся с приступом обиды за прерванный рассказ, Вилли с готовностью продолжил:

- Ну вот, я че говорю то! Там на парковке начался этот как его…ну ад, короче! Прям как долбаный Вьетнам по телеку! Ну, как в кино про этого, как его…твою мать… Румбу! Помните?

- Рэмбо, болван…  - под нос себе буркнул Сигурд, болезненно морщась. – Ай!

- Точняк! Как там! Пули, трупы, кровища!

- А белозадые? – заправила все еще надеялся услышать в этой каше, что-то похожее на объяснения.

- Так вот они потом появились!  Просто как из ни хрена! Прикинь, а? Такие типа ковбои! Этот типа… Клин…как его там нахрен…Истсайд!!

Мученический вопль обоих копов поражал своей синхронностью. Как и болезненная ответная реакция местных стражей.
- И они, короче, начали палить в тех мразей! Бах, бах, бах! А этот, тот что потемнее, еще и ногами-руками махать мастер! Кий-я! Кан-фу нахрен!

- Это че выходит?! Эти мазафаки белорожие за тебя вписались, что ли? – взвизгнул Робби.

- Ну типа…типа, по ходу да. Ж*пу мою точно они спасли! Я б не ушел…

- На кой хрен вам это?

Взгляды всех присутствующих в комнате переместились на все еще стоящих в не слишком удобном положении копов. А те, совершенно внезапно, хранили невозмутимое молчание.

- Оглохли?! – взревел босс.

Две головы отрицательно мотнулись из стороны в сторону.

- Так какого хрена два белозадых кретина полезли помогать черножопому брату?!

И вновь ответом ему было лишь безмолвие.

- Да что за хрень, вашу мать?!!!

- Если ты хочешь поговорить, уйми сначала своих инквизиторов. – Сухо откомментировал Бойд, многозначительно покосившись на стоящего позади «стража». – Иначе диалог вновь пойдет не в ту колею.

- Да, бл*! Вы, умники, меня вкрай достали! Быстро раскрыли хавальники, если не хотите подохнуть тут!

Обменявшись понимающими взглядами в очередной раз, полицейские пришли к безмолвному соглашению и, несколько расслабившись, Ник продолжил.

- Во-первых, вмешиваться в перестрелки – это наша работа. Во-вторых, у меня здесь личный интерес.

- А я просто хороший парень!  - не без гордости вставил представитель Города Ангелов.

- Че у тебя там личного? – с явным сомнением задрал бровь Робби.

- Те же парни, что покромсали твоих «братков», убили федерального маршала и помогли скрыться опасному террористу, которого я сопровождал.

- И испортили мне отпуск! – не унимался Сигурд.

- И испортили ему отпуск… - сокрушенно покачав головой, вынужден был согласиться Бойд.

Правитель «Шервуда» задумчиво поскреб щеку, несколько раз многозначительно причмокнул, извлек на свет божий новый пончик и, откусив половину, уставился куда то вдаль. Его подручные, которым такой полет мысли был совершенно несвойственен, не отрываясь, глядели на босса, надеясь, что тот все же отдаст долгожданный приказ замочить ненавистных гостей. Вилли переминался с ноги на ногу, обдумывая возможность отлучиться в уборную. На полу тихонько поскуливал несчастный Малыш. Молчание затянулось.

- Так! – Робби вдруг вернулся из путешествия в себя, заставив вздрогнуть половину своей свиты. – Че за террорист?

- Гиллрой МакКласки. Профессиональный подрывник, специализирующийся на массовых терактах с большим количеством жертв. – громко, чеканя слова, пояснил Ник. – Он работал в Европе, Канаде, Нью-Йорке, Бостоне и пару лет назад гастролировал у вас, в Эл Эй. Тогда, в результате двух взрывов, погибли больше сорока человек.

- Йоу, типа крутой засранец?

- Типа да.  Если считаешь, что взрывать женщин и детей – круто.

- Эй, че эт меня должно парить, что какой-то белый хрен мочит белых цыпочек
, с их отродьем? – возмутился Робби.

- Мужик! – воскликнул Гуннарсон. – Он ведь не в ЮАР бомбы закладывает, а в центре Лос-Анджелеса! Думаешь, он сначала эвакуирует из торговых центров всех черных братьев? Хрена лысого!

- Так, ты мне давай это…на жалость не дави! – рявкнул негр, щедро посыпав пространство вокруг себя крошками от пончика. Но «снаряд» достиг цели. Робби вновь задумался. – Я че т не догоняю: мы то тут причем? Я про этого чмошника слыхом не слыхивал.

- Никто и не говорит, что ты о нем слышал. – Пользуясь некоторой разрядкой атмосферы, Бойд размял затекшие от напряжения плечи. – Но появление в аэропорту ряженых клоунов с внушительным боезапасом на совпадение как-то не тянет. А, поскольку твоим ребятам тоже досталось, я хотел спросить, что ты об этом знаешь.

- А ни хрена я об этом не знаю! Кроме того, что какие-то ублюдки залупились на моих братьев, а потом ко мне приперлись две отмороженных в край «Белоснежки» и учинили тут разгром!

- Думаю, уже можно сказать, что последние события – одно большое недоразумение, - примирительно вскинул руки Сигурд. – Досадная ошибка.

- Малышу об этом побалакай, коп! Нам еще его жевальники собрать надо.

- Он выбросил нас в окно… - невинно напомнил викинг. – Это не очень вежливо.

- Йоу, мазафака, а…. – начал было распаляться гангстер.

- А кто старое помянет… - спасая ситуацию, вступил Бойд. – Мы все погорячились. Не поздно еще зарыть топор войны и пойти на мировую.

- Кого зарыть? Куда пойти? – искренне изумился Роб.

- Дядь… - дрожащим от напряжения голосом заговорил Вилли, вконец отчаявшийся дойти до туалета. – Он, типа это, имеет в виду, что надо порешать дело миром, и обсудить все спокойно.

И вновь повисла пауза, во время которой Робби безжалостно сверлил племянника гневным взглядом.

- Эй, мазафака! Че, нигга, в Гарвард намылился, а? Ты че такой умный-то стал,а? Тебя кто-нибудь спросил? Спросил?!

-…Нет…

- Вот и захлопнись на хрен! Твое дело – пончики таскать!

Вилли пристыжено сжался и отступил к двери. Убедившись, что смысл его тирады достиг родственника, Робби повернулся к гостям.

- Ладно, легаши! Че вы от меня хотите?

- Все, что ты можешь сказать о нападавших, – терпеливо повторил Ник. – Факты, мысли, догадки, домыслы, подозрения…

- Просто дайте нам наводку, – уточнил Гуннарсон.

- Ты охренел?! Можем нам с пацанами тебе еще на виски или на ром скинуться?! – бандит взорвался окончательно. – Не, вы слышали?! На водку ему дай! Алкашня!

- Дядя…

- Заткнись к чертовой матери, зубрила хренов!!!!

Гуннарсон, отчаявшись, воздел очи к потолку. Бойд громко скрипел зубами. Негры вокруг бурлили, как заводской котел, поражаясь нравам современной полиции. Вилли начал потихоньку биться головой о стену. Малыш все еще стонал, застряв где то между реальностью и небытием.

- Информация! – шумно выдохнул коп из Нью-Йорка. – Нам нужна информация!

- Да что ты заладил! – у Робби закончились пончики. – Че я те сказать должен?! Я не знаю, кто нас там так нагнул! Моих болванов туда пригласили «Койоты» - должны были побалакать о товаре. Но эти засранцы так и не объявились. Вместо них приехали эти мазафаки!

- «Койоты»? – повторил Ник.

- Мексиканцы – пояснил Гуннарсон. – Наркоторговля, оружие, похищения. Известные ребята на нашем побережье. Они у нас перманентно в разработке. Но вы ж вроде с ними на ножах из-за пляжных окрестностей, разве нет?

- Че ты знаешь вообще, коп? – оскорбился негр. – Ну да, были у нас терки по каналам сбыта. Но позавчера они пригнали сюда своего чувака. Тот и начал тут разливаться: типа, всем лучше будет, если вместе будем дела тяпать! Ну и порешили: в аэропорту, на парковке, товар раздербанить поровну.

- Смахивает на подставу, – заключил Сигурд.

- Сам не тупой! Но эти мазафаки у меня поплатятся, если оно так реально! Никто Робби Капюшона из «Шервуда» просто так не трахнет!

- Кто, говоришь, приезжал? Может, левый кто?

- Да ты че? Левого я бы с лесенки спустил. Со стволом в ж*пе. Приезжал Трухильо, мать его.

- Правая рука самого Койота, - в ответ на вопросительный взгляд коллеги объяснил калифорниец. – А Койот, соответственно, у них самый главный.

- Пес он драный! – от себя добавил «Капюшон». – И сдохнет так же!

- И как этот Койот может быть связан с МакКласки? – не обращая внимания на хозяев помещения, рассуждал Ник. – Что местным наркошам нужно от бомбиста?

- Полагаю спросить об этом стоит Койота. – ответил Сигурд. – Встать-то можно?

Последний вопрос был обращен к Робби, который, в гневе своем, уже почти и забыл о наличии в его штаб-квартире двух стоящих на коленях полицейских. Секунду поразмыслив, он все же проявил милосердие и коротким кивком позволил обоим вернуться в строго вертикальное положение.  Ник и Сигурд рывком поднялись и принялись отряхиваться. В основном от зубов Малыша.

- Вилли, верни блондинчику его пушку. – распорядился босс. – И давайте, валите отсюда к чертям! И помните, что я вас пощадил на первый раз!

- Щедрость твоя не знает границ. – заметил Бойд. – Может, подскажешь заодно, как бы нам найти этого твоего Трухильо?

- Может мне тебе еще ж*пу подтереть?!

- Нет уж, обойдусь…

- Слыхал я, дом у них в Ван Найсе, недалеко от озера Бальбоа, за парком. Но там вам зад причешут, уж точно. Это я, бл*, добрый!

- Несомненно! – спеша удалиться, кивнул Гуннарсон. – В общем, спасибо этому дому! Передавайте привет Кинг-Конгу, когда проснется, а мы удаляемся.

Видимо неосознанно, коп сделал несколько шагов к окну, будто собираясь покинуть комнату тем же путем, что и вошел. Секунду спустя, осознав свою ошибку, он резко повернулся на каблуках и, залихвацки улыбнувшись присутствующим, протопал в обратном направлении.

- Поистине великое изобретение человечества – двери! – философски заключил он, покидая комнату.

Недоуменно хмыкнув, Бойд отправился вслед за ним.

- Долбанутые… - заключил Робби, оглядывая покалеченное помещение. – Ну-ка, мазафаки, растолкайте Малыша! А ты, засранец мозговитый, топай за пончиками! Я жрать хочу!

Безжалостное калифорнийское солнце уверенно вскарабкалось на вершину небосвода. Ни одной тучки не оказалось поблизости, что бы хоть на мгновение остановить его безжалостные лучи, яростно сжигающие кислородный запас Города Ангелов. Столбики термометров, подобно цветам стремились вверх, будто питая пустую надежду прикоснуться к светилу. Нагретый практически до температуры кипения асфальт обжигал кожу даже сквозь подошвы кроссовок. Голова отчаянно гудела после встречи с Малышом. Пот, попадая в порезы и ссадины на лице, вызывал неприятный зуд. А парень, в ковбойской шляпе и широченной улыбкой круглого идиота, подмигивал с огромного рекламного плаката, предлагающего всем желающим приобрести сигареты марки «Marlboro». Калифорния…

Детектив Ник Бойд глубоко вздохнул, стараясь прогнать навязчивую усталость. С напарниками ему и раньше не везло, конечно, но этот северянин - это просто нечто… Прямо таки ходячая квинтэссенция всего, за что все копы Америки ненавидят калифорнийских коллег. Гордец, показушник, выпендрежник в костюме с иголочки и идеальной прической кинозвезды. Одним словом, засранец. Ровно настолько, что бы вызывать восхищение и раздражение одновременно. Что адски роднило его со всем Лос-Анджелесом.

Как ни странно, ни одно местное такси не спешило откликнуться на зов покинутого полицейского. Минуты утекали, давая фору северянину и грозя оставить Ника за бортом. Машину, что ли угнать? Да, как на зло, ни одного относительно целого варианта по краям улицы не наблюдалось. Чертов напарничек так и не удосужился вывезти его из «черных» кварталов. Так что пейзаж вокруг не сильно изменился: все те же выбитые окна, облезлые и покосившиеся стены, кричащие дурным вкусом граффити и адская какофония звуков. Скрипнув зубами, Бойд двинулся вперед вдоль расколотого тротуара, на ходу вспоминая старые упражнения по восстановлению душевного равновесия из репертуара его учителя.

- Эй, пацанчик! – только-только нащупанное спокойствие смыло, как волной. Ник обернулся на оклик.

Трое изрядно пропотевших негров, до этого, видимо, занятых игрой в баскетбол на запущенной площадке за одним из скособоченных заборов, теперь высыпали на улицу, что бы достойно поприветствовать дорогого гостя. По широким оскалам, освещающим не слишком дружелюбные физиономии, Бойд сделал вывод, что прием будет не из теплых.

- Йоу, ты чего тут забыл, снежок? – трио окружило полицейского, рассматривая его так, будто Ник был диковинной зверюшкой. – Потерялся?

- Привет, ребята. – вежливо поздоровался гость. – Не подскажите, как пройти к автобусной остановке?

Фраза потонула в диком хохоте. Уж чего-чего, а талантов комика Бойд за собой раньше не замечал.

- Давай, мы тя проводим! – не слишком услужливо предложил, похоже, лидер троицы – неплохо раскачанный парень лет 20, прячущий глаза за круглыми солнцезащитными очками. – Что б, не заплутал.

- Это было бы очень мило с вашей стороны.

- Ну за добро надо платить добром, а, чувак? – вклинился второй. – Делиться надо!
- Вон у тебя часики какие прикольные, мужик. – указал очкарик. – И кошелечек небось имеется.

- Понимаю, к чему вы клоните. – кивнул Бойд, отчаянно желая, что бы в его арсенале вдруг оказались родные значок с пистолетом. – Но часики – подарок моей старой бабули. Они мне дороги, как память.

- Эт ты зря. Эт не по-пацански. – заключил лидер. – Приперся в наш район и не уважаешь местные обычаи…хреново. Че, думаете, братаны?

«Братаны» хищно переглянулись.

- Урок. – коротко бросил один из них, в руках которого, будто по мановению волшебной палочки нарисовалась «бабочка».

«Это когда-нибудь закончится?» - подумал Ник, слегка меняя свое положение в пространстве, оказываясь боком к вооруженному противнику.

- Друзья, если честно, то мне сейчас немного недосуг. – устало произнес он, чеканя слова. – Если хотите, то я с удовольствием преподам вам урок чуть позже. А сейчас я слегка опаздываю.

- Че ты там вякнул? Ну-ка, Лоуренс, пощекочи-ка эту белую ж*пу!

Без лишних слов, Лоуренс сделал короткий выпад, метя точно между ребер нахального белозадого. Но короткий выпад внезапно превратился в долгий полет, после того, как рука с ножом внезапно оказалась зажатой, будто в тисках, а инерция собственного движения протащила незадачливого «братка» далеко вперед и, наконец, вниз. Легкая подсечка лишь ускорила встречу нападавшего с горизонтальной поверхностью. Больше Бойд не ждал. Резкий удар ребром ладони в горло заставил недавнего лидера почувствовать, насколько дорог ему каждый глоток свежего воздуха. Дернувшийся было третий «брат» моментально лишился пары передних зубов, очень близко ознакомившись с рисунком на подошве кроссовка. Весь танец занял три-четыре секунды. И один выдох. Ник осмотрел поле битвы. 3-0 в пользу Полицейского Департамента Нью-Йорка. Двигаемся дальше.

- Это че такое?! – новый возмущенный голосок, заставил полицейского напрячься вновь. – Эй, ребята!

Бойд искренне чертыхнулся. С той же площадки, откуда пару минут назад нарисовалась милая троица, теперь, как бобы из пресловутой корзины, сыпались угрожающего вида афроамериканцы. Человек 15 не меньше. Кто с палкой, кто с куском цепи, кто, просто яростно начесывая солидного размера кулаки.

«В жизни всегда есть место грамотному тактическому отступлению», - справедливо рассудил Ник, на пятках разворачиваясь в противоположную от новых друзей сторону.

«Когда есть куда отступать», - справедливо рассудила жизнь и из дверей двух ближайших домов, расположенных прямо по пути следования копа, на свет божий выбрался еще добрый десяток недоуменно переглядывающихся братков.

- Дерьмо. – заключил Ник.

Удача определённо повернулась к нему не самым публичным местом. С двух сторон надвигались озлобленные местные, искренне жаждущие отомстить белому выскочке за павших на асфальт товарищей. Их число явно превышало физические возможности нью-йорского мастера боевых искусств. И не то что бы мастера единоборств родом из Нью-Йорка чем то уступали бы тем, кому довелось родиться в любом другом городе мира. Нет. Но противников было более двух десятков и непохоже было, что они, согласно извечным законам киношного боевика, собирались подходить строго по одному, строго соблюдая очередь. Напротив, у этих персонажей на лицах ясно читалось желание разорвать наглого гостя более чем на двадцать частей. Ник трезво оценил ситуацию: все шансы остались по другую сторону. Даже забавно. Поймать международного подрывника и пасть жертвой уличной шпаны на противоположном побережье. Неплохая идея для полицейской драмы.
Баскетбольная команда оказалась несколько расторопнее своих единомышленников, покинувших родные дома. Когда до их арьергарда остались буквально считанные шаги, Ник с ужасающей улыбкой обреченного развернулся к ним. Едва уловимо повел плечами, чуть согнул руки в локтях, размял кисти, сжал и разжал пальцы. Слегка попружинил на полусогнутых ногах. Будет весело!

- Знаете парни...- усмехнувшись, произнёс Бойд, обращаясь к первому ряду надвигающихся частей. - Как говаривал один мой знакомый...ваш земляк, кстати...я пришёл сюда драть задницы и жевать жвачку. И жвачку я забыл на другой части материка!

По всему было похоже, что шутка не зашла. Борцы за справедливость всея квартала продолжали надвигаться с двух сторон с неумолимостью снежной лавины. Постепенно вокруг Бойда сомкнулось плотное человеческое кольцо, которое теперь медленно сжималось. Ник сосредоточился и замер в ожидании первого удара. В воздухе повисла гнетущая тишина.

Внезапно, будто серпом по крайне чувствительному месту, по ушам резанул отчаянный визг тормозных колодок. В качестве аккомпанемента к этому и без того не слишком приятному звуку выступала отчаянная истерика клаксона. В следующее мгновение всеобщее внимание переключилось с обреченного копа на желтый "чеккер", который на дикой скорости влетел на узкую улицу и теперь юзом летел прямо в гущу толпы. Агрессивно настроенные негры с дикими воплями дружно бросились врассыпную, на ходу разбрасывая импровизированное вооружение. Автомобиль, выполнив полный разворот в полицейском стиле, замер в нескольких сантиметрах от ошарашенного не меньше своих обидчиков Бойда. С легким шипением распахнулась задняя дверца. В оконном проеме передней двери возникла луноликая физиономия Доброго Старины Стэна, который явно пребывал в состоянии крайнего нервного напряжения.

- В машину! Ходу-ходу-ходу! - вскрикнул китаец.

Дважды приглашать не пришлось. Не рассуждая и доли секунды, Ник рыбкой нырнул на мягкий диван таксомобиля и, лихо извернувшись, захлопнул дверь прямо перед носом особенно любопытного гопника.

- Топи! - вскрикнул он, принимая сидячее положение.

И Старина втопил. Вжал педаль в пол с таким усердием, что коп поневоле оглянулся, дабы убедиться, что их ведущий задний мост не остался на улице. Идеально отлаженный движок из котенка обратился в запертого в тесной клетке тигра. Бойда вжало в спинку сидения. Уже через пару мгновений улица, вместе со всем неблагополучным районом и его гостеприимными жителями остались далеко позади. Ник облегченно вздохнул, чувствуя как постепенно падает уровень адреналина в крови.

- Спасибо, Стэн! - от души поблагодарил он. - Твое появление вышло очень своевременным.

- Псих ты, конечно, знатный! - бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида, таксист, наконец, сбросил скоростью - Я ведь говорил! Я ведь предупреждал! Но кто слушает Старину Стэна? Нет ведь! Все думают, что старый китаец болтает себе ерунду...

- Ты был прав. - примирительно кивнул Ник. - Местечко не из лучших.

- Не из лучших?! Тебе там случайно яйца нигде не давят, нет?! - Стэн начинал входить в раж. - Тебе их минуту назад чуть не оторвали, ты не заметил?

- Очень даже заметил. Еще раз спасибо.

- Тебе вообще понимаешь, как тебе повезло, что есть у Старины Стэна эта ужасная черта характера - сострадание?! Погубит оно меня, знаю! Но хоть режьте меня не могу оставить человека - даже такого больного на голову, как ты - в беде!

- Не Будда ли говорил, что человек потому выше других существ, что способен к состраданию? - изрек коп.

- А ты бы это тем ребятам рассказал бы, мудрец! А заодно, как пишется слово "сострадание"! А они бы потом его из твоих зубов на асфальте выложили бы!

Прежде чем полицейский нашелся, что ответить, Стэн заложил лихой вираж и вылетел на одну из широких улиц и влился в общий поток, чудом избежав столкновения со стареньким "шевроле", резко метнувшемся в соседний ряд. Теперь, когда движение стало размеренным и неспешным, а опасность осталась далеко позади, китаец несколько оттаял и вернув на лицо привычную широченную улыбку, почти весело отметил:

- Ну ты, конечно, крут, спору нет! Стоял там прям, как на параде. Даже не дернулся, блин! Ты на таблетках каких,а?

- Страх - главный противник. А двум смертям не бывать, знаешь ли.

- Эх, поменьше бы тебе смотреть кино с Брюсом Ли...Столько дури в башке...

Ник усмехнулся. К подобной реакции он давно привык.

- Хотя, черт побери, мы же почти в Голливуде! - вдруг воскликнул Стэн. - Тут таким чудикам, как ты самое, что ни на есть место! Кстати, слушай! А че, ты им сказал, когда они на тебя надвигались?

- Что? - не сразу понял Бойд.

- Ну, они шли на тебя толпой, а ты такой, встал, как Бронсон, морду кирпичом сделал и что-то сказал...

- А, это... - уроженец Нью-Йорка громко рассмеялся. - Глупость, которую до этого услышал в похожей ситуации. А ты откуда вообще знаешь, что я им что-то там сказал? Ты же позже приехал?

С загадочной улыбкой, Стэн покопался где то под приборной панелью и извлек на свет мощный армейский бинокль. Бойд озадаченно хмыкнул.

- Так какую же глупость?

Поняв, что шофер явно не отстанет, Ник послушно процитировал своего приснопамятного "коллегу". Китаец задумчиво наморщил обширный лоб, двигая губами, будто пробуя фразу на вкус. Потом вдруг крутанул руль и лихо запарковался у обочины. Под недоуменный взглядом Бойда, таксист зарылся в бардачок, извлек на свет божий потертого вида тетрадь, сорвал с солнцезащитного щитка погрызенную ручку и принялся с остервенением записывать туда только что услышанное.

- Это зачем? - поинтересовался Ник.

- Что? Это? Ах, это... - закончив писать Старина обернулся к пассажиру. - Да есть у меня один приятель...Джонни. Очень известный, между прочим, парень. Много чего наснимал! А я ж таксист - море чего слышу, вижу и запоминаю. Вот я ему идейки и подкидывал. - Китаец с гордостью выпятил грудь. - Вез я значит однажды мужика одного. Страшный, лохматый, одноглазый...Ветеран, значит. Стремный тип! Ну я как то Джонни о нем рассказал, а тот целый фильмец забацал!

- Тебя в титрах то упомянул?

- Да зачем оно мне...У меня свои дела. Далась мне эта слава! Я хорошему делу помогаю, а лавры это не для меня.

Бойд скромно промолчал. Китаец запрятал заветную тетрадь с идеями для будущих проектов Джонни обратно в недра бардачка и тронул машину с места.

- Хороший он парень, Джонни! Да вот только с год назад с женушкой развелся и все...кризис у него видите ли! Идей нет вообще! Сто лет ему говорю - сними нормальный фильм про китайцев! Про китайцев, говорю, снимай. Мы народ кинематографичный! А историй у нас...завались! А...

- Стэн, - мягко оборвал фонтан изобилия Ник. - А куда мы едем?

- Мы...это...да по прямой вроде едем. А куда тебе надобно? Ты только скажи и Старина Стэн тебя мигом домчит!

- Ван Найс. За озером Бальбоа.

Тормоза взвизгнули пуще прежнего, а обернувшийся Стэн выглядел еще круглее обычного. Его, обычно узкие, как и заведено у азиатов, глаза сейчас могли бы поспорить в ширине с Великими Озерами.

- Да ты контуженный что ли, я не пойму?!!!

Вздохнув тяжелее обычного, Бойд полез в карман за бумажником.

В каком именно из, похожих друг на друга как две капли воды, аккуратных домиков Ван-Найса обитал знаменитый Койот, Добрый Старина Стэн знал отлично. Естественно, устраивать торжественный заезд под его окнами осмотрительный китаец не согласился ни за какие деньги, а почему торжественно высадил своего уже практически постоянного пассажира за стандартные четыре квартала и,  снабдив его обычным напутствием, содержащим отнюдь не лестную характеристику умственных способностей гостей с иного побережья, умчался в противоположном направлении, хрустя последними банкнотами из скромного командировочного запаса нью-йоркца.  Невесело усмехнувшись вслед своим кровным, Ник, наученный горьким опытом, внимательно осмотрел окрестности на предмет баскетбольных площадок, подозрительных автостоянок и клубов с сомнительной репутацией. Но Ван Найс, к вящему удивлению иногороднего путника, хранил чинное спокойствие и даже излучал некую респектабельность. Аккуратные пальмы вдоль проезжей части, занавески на окнах, коротко стриженые газоны и чистые подъездные дорожки ненавязчиво подкупали своей безмятежностью. Казалось, это последнее место на земле, где можно было бы поместить свою базу заядлому наркоторговцу. Но Бойд прекрасно знал, насколько обманчивой может оказаться такая гостеприимная тишина.

- Ну, по крайней мере, меня уже три минуты никто не пытается убить, - себе под нос пробормотал полицейский, мельком взглянув на наручные часы. – Прогресс, что ни говори.

Несмотря на яростные протесты ото всех частей собственного организма, Ник быстро перешел с шага на бег трусцой, осознавая непомерные объемы той форы, что была в распоряжении его коллеги. В таком темпе три безмятежных квартала довольно быстро остались позади. Пейзаж сохранил полную гармоничность. Наконец, на горизонте нарисовался искомый объект недвижимости, указанный Стэном: ничем не выделяющийся одноэтажный домик, со все тем же стриженным газоном и аккуратным крылечком. Прекрасную картину спокойной городской жизни портили лишь несколько досадных штрихов. Первым и самым жирным из них была припаркованная у дома старая колымага, за рулем которой в последний раз Бойд видел нервного скандинава. Как и ожидалось, настырный викинг оказался достаточно расторопным. Вторым, менее ожидаемым, но оттого ничуть не более приятным, были три латиноамериканца, сгрудившиеся над багажником из-под крышки которого, все еще доносился громкий стук напополам с  истошными воплями. И последним обстоятельством, из-за которого нервы Бойда вновь уподобились струнам на любимой гитаре Ричи Блэкмора, был хромированный ствол мини-Узи, небрежно заткнутый  за ремень с тыла самого крупного из мексиканцев. День резко осел в привычную колею.

- Будь ты проклята, Вторая Поправка! – в сердцах процедил Ник, оперативно ныряя во двор соседнего с базой мексиканцев дома.

Лобовой штурм в данной ситуации выглядел довольно банальным способом для обреченного самоуничтожения, поэтому, руководствуясь восточной философией, тактическим опытом поколений и здравым смыслом, коп добежал до угла домика и аккуратно прислонился  к стене гаража и замер, дабы максимально трезво оценить сложившуюся ситуацию. Два дома отделяли друг от друга полоска низкорослого кустарника и сеть проволочного заборчика, перемахнуть через который не представлялось сложным делом. А сквозь его широкие ячейки открывался потрясающий вид на широко распахнутое окно, приглашающее проникнуть внутрь крепости злодеев, оставив бдительных исследователей чужих багажником за углом. Удача? «Скорее, последствия грамотной рекогносцировки» - заключил про себя Николас и, глубоко вдохнув, ринулся…бы вперед, если бы не металлический холод, пронзивший голов в районе левой стороны затылка и не довольно громкий щелчок передергиваемого затвора… Его громкость, мощность и продолжительность недвусмысленно указывали на то, что мыслительный центр незадачливого полицейского находится в опасной близости к помповому ружью. Краткого мига хватило Бойду на то, что бы во всех красках представить, как мило будут смотреться ошметки его мозгов на аккуратно выбеленной стене гаража. Следующий миг он использовал на то, что бы переварить обращенную к нему фразу, произнесенную холодным, не терпящим никаких возражений голосом. Женским голосом.

- И сколько тебе нужно времени, что бы доходчиво объяснить, que carajo quieres, pendejo?

- Боюсь, я оставил свой разговорник в других джинсах… - дипломатично задирая руки, пробормотал Ник, пытаясь изыскать способ безболезненно развернуться.

- Плохо. – издевательски заключила вооруженная помповиком особа и нажим на затылок заметно усилился. – Мог бы молить меня о пощаде на двух языках.

Острая реплика подкреплялась довольно язвительным смешком. Невидимая глазу дама всерьез полагала, что целиком и полностью завладела ситуацией и, на этом фоне, совершила самую распространенную ошибку среди чересчур самоуверенных непрофессионалов: подошла слишком близко к своей цели. И, если среднестатистического представителя уличной шпаны, ощущение приставленного к голове ствола ввергало в ужас и заставляло замереть, аки почетный мемориал человеческой тупости, то закаленного и  тренированного полицейского подобный расклад лишь толкал к незамедлительным мерам по спасению собственной шкуры. Все мускулы напряглись в резком повороте через левое плечо, левая же рука мягко легла на ствол ружья, отводя его в сторону, правая метнулась в хлестком ударе по руке противника. Лишившаяся ведущей партии представительница прекрасного пола коротко вскрикнула. Дробовик отправился в свободный полет. В нескольких сантиметрах от своего лица, на долю секунды, Ник узрел мелькнувшие адской искрой разгорающегося гнева широкие карие глаза, а в следующую секунду правое колено охватила острая боль. Дама явно не теряла драгоценного времени, переходя в контратаку. Несколько удивленный полицейский отступил на шаг, тут же вынужденный блокировать резкий удар ногой в живот.

- Неплохо. – честно оценил Бойд, перехватывая ногу противницы в районе лодыжки. – Очень неплохо.

Ответом ему стало утробное рычание и вспышка обильно покрытых красным лаком ногтей, летящих ему в лицо. В целях безопасности, ногу пришлось отпустить. Легким толчком коп расширил пространство между собой и темноглазой фурией, получив тем самым небольшую передышку и возможность рассмотреть, наконец, свою нежданную противницу. А посмотреть было на что. Высокая, лишь на полголовы уступающая самому Нику, крепко сбитая латиноамериканка, облаченное в бледно-алое летнее платье, едва доходящее до колен,и снабженное глубоким вырезом, игриво выставляющим на показ крайне соблазнительную ложбинку между вздымающимися в такт тяжелому дыханию холмиками грудей. Даже захватившая ее личико гримаса ярости не могла скрыть его приятных глазу черт: выразительные глаза, аккуратный, гордо вздернутый носик, и полноватые губы, искривленные в дьявольской ухмылке. Всю эту картину обрамляли вьющиеся длинные волосы цвета вороного крыла. Меньше всего с такой особой хотелось опускаться до рукоприкладства. Очень жаль, что особа, похоже, придерживалась диаметрально противоположного мнения.

- Может, поговорим?  - с надеждой поинтересовался Ник, опуская руки.

- Ты и один неплохо справляешься, сabron. – огрызнулась красавица, недвусмысленно косясь на лежащий поодаль помповик. 

Во избежание нежелательных последствий, Бойд сделал плавный шаг в сторону, оказываясь между фурией и огнестрельным предметом ее повышенного интереса.

- Диалог – величайшая сила в руках цивилизованных людей. – справедливо отметил он, стараясь не делать излишне резких движений.

- Пустотреп – отличительная черта идиотов. – парировала собеседница, внезапно ринувшись вперед, метя кулачком в лицо полицейского.

Перехватив тонкую, но на удивление крепкую руку, Бойд запоздало осознал, что попался на самый дешевый трюк из всех возможных. Острое, голое колено тут же опробовало на прочность область его паха. Воздух из легких улетучился в долю секунды. Уже перегибаясь пополам, полицейский употребил последние силы на то, что бы в высшей степени аккуратно вывернуть захваченную руку, вынуждая девицу крутануться на месте и развернуться к нему спиной.  Свободной левой, Ник сгреб отчаянно извивающееся тело и плотно прижал к себе, лишая возможности двигаться по собственному желанию.

- Это…ухх..больно, - сквозь крепко сжатые зубы прохрипел полицейский.

- А я ведь только начала, мразь! – прорычала мексиканская тигрица, от души впечатывая солидных размеров каблук в защищенную лишь тонкой тканью кроссовка ногу Бойда.

Коп, не сдержав эмоций, взвыл. Но рук не разжал. Сжал крепче и оторвал чертовку от земли, оставляя возможность лишь беспомощно сучить ножками.

- Eres muy feo! Пусти! Глаза выцарапаю!

Остроумный ответ так и крутился на языке, но воздуха в легких на словоизлияние уже не хватало. Ник шумно вдохнул, стараясь избавиться от навязчивой пляски разноцветных кругов перед глазами.

- Ну хватит… - наконец, просипел он. – Думаю, пора успокоиться и…

Что там пора было сделать сразу после взаимного успокоения он так и не уточнил, поглощенный картиной мчащегося ему в лицо затылка. Удар получился крепким. Из глаз хлынули искры. Небо и земля поменялись местами. Дерущиеся, отчаянно барахтаясь, рухнули на аккуратно стриженный газон.

Ноги в шерстяных тапочках ступали настолько тихо, а борющиеся на траве настолько увлеклись процессом, что семенящих шагов никто из них не слышал. Как не слышали они и сбивчивого дыхания, щедро сдобренного легким кряхтением. И лишь когда голос, резкий и визгливый, как налетевшая на гвоздь бензопила, загремел над их головами, бойцы замерли.

- Что, во имя святой Марии, Иисуса и Иосифа, здесь происходит?! – визг резал барабанные перепонки, почище упомянутого строительного инструмента. – Вы что же, изверги окаянные, такое затеяли?!
Еще не успев толком приступить к разъяснениям на тему целей их «затеи», Бойд, который к тому моменту, умудрился, несмотря на кромешный туман, затянувший его зрительные органы после встречи с затылком мексиканки, оказаться сверху получил довольно чувствительный удар по спине, чем то твердым. А вслед за первым, последовали и другие, сопровождаемые невоспроизводимым бормотанием на совершенно незнакомом копу языке. Наконец, Нику не оставалось ничего другого, как выпустить из рук свою жертву, дабы откатиться в сторону и спасти спину от артиллерийского града ударов.

- Ну-ка, пошли отседова! – не унимался новый агрессор, коим оказалась старушка неопределенного возраста из категории «где-то за 90», очень невысокая, поразительно худосочная, с длинным носом, увенчанным очками-половинками . – Ироды!

Бойд судорожно подавил в себе желание доползти до помповика и пустить заряд себе в голову. Это же надо, а! Упустил бомбиста, проиграл гонку с заносчивым северянином, получил по заднице от девчонки, а теперь вот его избивает старушенция, видевшая, кажется, еще гибель динозавров. Не день, а сказка.

- Мисс… - начал он. Но врожденная дипломатия сегодня ему безбожно изменяла.

- Я – миссис, хам! – гордо взвилась бабуля и изготовилась вновь обрушить на голову незадачливого гостя свое грозное оружие, которое при ближайшей рассмотрении оказалось обыкновенной метлой на крайне длинной ручке. С этой ручкой Бойд и познакомился минуту назад. – Ой, Бонита! Ты ли это?

Та, кого назвали Бонитой резко поднялась с земли, одергивая помятое в схватке платье.

- Доброе утро, миссис Сухопарэк. – не сводя ненавидящего взора с Бойда, прошипела мексиканская гарпия.

- Что же такое творится-то, девочка моя! – взмахнула руками, и метлой соответственно, озабоченная старушка. – Что ж ты делаешь-то? Что бы сказала твоя добрая богобоязненная покойная ныне мамочка, увидь она, чем ты здесь занимаешься!

Бонита открыла рот, что бы возразить, но миссис Сухопарэк вела разговор примерно так же, как и лупила метлой. Со скоростью хорошо смазанного пулемета.

- Разве так тебя воспитывали? Ладно брат твой – всегда был белой вороной, овцой паршивой, яблоком гнилым, агнцем заблудшим…Но ты-то! Ты-то! Ты же такой умненькой была, такой хорошенькой, такой разумной, такой правильной, такой чудесной! Вся улица тобой гордилася! И вот на тебе! Ой-ой-ой! Вот так вот - на траве, с каким-то грязным, патлатым, побитым, иродом! Он ведь наверняка… - старушка понизила голос до шепота. -…нар-ко-ман! А родители его кто…Ах ты, прости Господи, мразь! Что ж ты с нашей девочкой сделал-то!

Заранее изготовившийся Бойд резко рванулся в сторону, ловко уворачиваясь от черенка метлы и рывком поднимаясь на ноги.

- Здесь явно какое-то огромное недоразумение, - не оставлял надежды честный полицейский, ни разу в жизни не прикасавшийся к наркотикам и чьи родители, к слову, на протяжении всей жизни были постоянными гостями на воскресной мессе в соборе св. Павла в Бронксе.

- Вот сейчас я тебе покажу недоразумение! Кем это ж ты себя возомнил, растлитель проклятый! Нашу девочку решил извести! Ох, не зря про вас по телевизору говорят!

Бонита с трудом сдерживала смех. Ник с трудом сдерживал вопль отчаяния. А миссис Сухопарэк ничего не сдерживала. Она с остервенением лупила, куда попало. Пьеса окончательно скатилась в область сюрреализма.

- Так! Все! Хватит! – внезапно взвыл Бойд командирским тоном. – Заканчивайте, дамочки! Я полицейский!

- Так я и думала! – ничуть не смутившись, хмыкнула старушенция. – Уж лучше бы наркоман.

На секунду Бойд опешил, вследствие чего пропустил пару довольно ощутимых ударов.
Лицо Бониты перекосилось еще больше, что казалось в принципе невозможным. Спокойствие окончательно изменило Нику и, перехватив, наконец, черенок импровизированной дубинки он, со всей возможной деликатностью, разоружил недобрую бабушку.

- Я полицейский. – медленно и внятно произнес он. – Представитель закона.

- Знавала я таких представителей! Еще в 40-е! Тоже полицаями звались! С меня с тех времен должок причитается – тонкая сухая рука сторожки скрылась где то, под вязанной цветастой накидкой, а когда появилась обратно, длинные костлявые пальцы судорожно сжимали газовый баллончик. – Получай, нацистская свинья!

Лишь чудесная, годами воспитанная реакция уберегла Ника от перспективы схлопотать порцию слезоточивого подарка в лицо. Полицейский резко присел и, выполнив кувырок назад, вынес сам себя из зоны поражения.

- У вас с головой все порядке? – оставив в стороне пустую галантность, поинтересовался Бойд. 

Тем временем, Бонита решила для себя, что лучшего момента, что бы завладеть своим законным дробовиком ей не представится, сделала шаг. Чем мгновенно привлекла к себе внимание хозяйки газона.

- А ты? Девочка моя...Как низко же ты пала! Спуталась с полицаем, прелюбодействуешь среди бела дня, вырядилась, как эта самая...ну, как... - старушка снова понизила голос и доверительно прошептала - Как курва, прости Господи!

Глаза мексиканки сверкнули, рот открылся для извержения достойного ответа. Ник заранее поморщился. Но ответа не последовало. Вместо него прогремел выстрел. А за ним на спокойные улицы Ван Найса пришел настоящий ад.

Отредактировано Ник Бойд (2018-11-27 09:19:29)