Алиса пришла в себя в белом боксе, похожем на тот, в котором оставил её Игнат, когда посчитал мёртвой. Боли не было. Холода – тоже, как и тепла, будто температура воздуха сравнялась с температурой тела. Или чувствительность к изменениям температуры просто отключили. Невероятная усталость и лень. Лень что-то говорить, лень шевелиться. Просто лень, а не… Алиса вдруг поняла, что никакие крепления её не сдерживают. Подняла руку, получилось, но как в замедленной съёмке. Попыталась сесть, не вышло, закружилась голова. Осмотрела себя, не поднимаясь. Никаких заметных повреждений. Даже наоборот, порезы на запястьях бесследно исчезли. На ней был комбинезон исполнителя, такой же, как тот, в который её переодели после дезинфекции. Она лежала на выступе, сливающемся со стеной и полом. Он тоже был ни тёплым, ни холодным, и почему-то это было неприятно. Надо было ещё проверить, не сняли ли инопланетяне с неё браслет, но сил на это не было.
Алиса огляделась в поисках Игната. Нашла его у противоположной стены. Выглядел он значительно лучше, чем во время допроса.
Набрасываться на него с вопросами она не стала, хотя было, о чём спросить. Ждала, когда он сам заговорит. Только грустно улыбнулась, перехватив его взгляд. Ничего, жить можно, могло быть и хуже.
Окон в боксе не было. Светильников, столов и стульев – тоже, только два выступа вдоль противоположных стен. Алиса уже перестала удивляться тому, что свет здесь будто берётся ниоткуда. И тому, что двери так просто не распознать.
Искать скрытую дверь Алиса не собиралась. И так ясно, что заперто и не откроется. Оставалось только ждать. И пользоваться временным спокойствием.

Алиса задумалась, не зная, как ответить Игнату. Он что, издевается? Вроде, не похоже.
- Мерзко, - она поморщилась от воспоминаний. – Но могло быть и хуже.
Алиса внимательно посмотрела на Игната, стараясь определить, изменилось ли чего. Вроде нет, будто и не было никаких допросов и операций. Но ведь было же! Не могло такое привидеться.
- Я перетрусила жутко, - зачем-то призналась она. – Думала, уже всё. Так там и останемся, пополним коллекцию… биологического материала. Не представляете, как я рада вас видеть… живым, здоровым и… не в том кресле.
Лежать было неуютно. Алиса не отказалась бы от подушки и одеяла. Не смотря на то, что не холодно. Как-то так было бы правильней, привычней. Но нет, зажмотили инопланетяне постельное бельё для «низших видов». Или тут им вообще не пользуются?
Алиса медленно села, подождала, пока голова привыкнет к вертикальному положению. Потом так же медленно встала. Разговаривать через весь бокс не хотелось, наверняка их подслушивают. До Игната было всего несколько шагов, но Алиса сомневалась в том, что сможет их преодолеть, слишком неуверенно она держалась на ногах. Поэтому выбрала путь вдоль стены, за которую можно было держаться. И чуть не свалилась, наткнувшись на случайно открывшийся проход.
- Какой смысл делать невидимые двери, которые всё равно открываются?
Алиса даже не подумала о том, что в открывшейся двери после всего, что они пережили, было что-то подозрительное. Просто обрадовалась: выход есть! Разочарование постигло её, как только она оглядела помещение за дверью.
Это был тупик. Самая обыкновенная уборная с душевой кабиной и раковиной для умывания. Такой же свет без светильников, включился с небольшим опозланием. Стерильная чистота, как в операционной. Спасибо, конечно, позаботились об удобствах, но наличие подобного места означало то, что заперли их в этом боксе надолго.
Заниматься исследованием свежеоткрытых территорий было лень. Алиса добралась до противоположной стены и села на край выступа. Она уже не старалась держаться от Игната подальше, но подходить к нему слишком близко не торопилась. Когда садилась, как бы случайно провела рукой по правой ноге, проверяя, не сняли ли инопланетяне браслет. Не хотелось, чтобы Игнат заметил, если всё-таки сняли. Браслет оставался на месте, прощупывался через штанину комбинезона.
- Ничего они не понимают ни в эволюции, ни в технологиях, - сказала Алиса, вспоминая последние слова лысого. – Пустыня за городом – их рук дело, это точно. Угробили свою планету, отгородились стенами и шлюзами, и после этого у них ещё хватает наглости заявлять, что мы – низшая ступень! Как будем доказывать обратное?

Да ладно. Врёт и не краснеет. Алиса сама слышала свой голос, смелостью в нём и не пахло. Но спорить с Игнатом не стала. Только улыбнулась в ответ, будто бы поверила. А на глаза навернулись слёзы. Ну, вот ещё, только разреветься не хватает.
Слёзы она сдержала. Но пару раз шмыгнуть носом всё-таки пришлось.
- У нас выбора нет, если хотим жить, - ответила Алиса на вопрос о том, надо ли что-то доказывать. – Насколько я понимаю, они ищут новые территории, на которых, скажем так, ещё не истощены ресурсы. Нашли, а там занято другим видом, нами то есть. Ресурсы мы используем, видимо, одни и те же. Значит, будет борьба за ареал обитания и эти ресурсы. Два вида, использующих одни и те же ресурсы, на одной территории существовать не могут, рано или поздно один вытеснит другой. Блин горелый! Я изучала эти законы как что-то лично меня не касающееся, существующее где-то в природе по соседству, но на меня никак не влияющее. А теперь вот оно, как получается… если эти действительно позарились на нашу планету… двум видам на ней не ужиться, кто-то должен будет сойти с дистанции. У меня до сих пор в голове не укладывается, как такое возможно! Я привыкла считать свой вид способным отстоять любую территорию, даже нет, не так, я никогда не думала о том, что нам с кем-то придётся бороться за ареал обитания. И если мы хотим жить на нашей планете, мы должны им доказать, что мы… более приспособлены, более совершенны… ну… как-то так, - она замялась, чувствуя, что увлеклась. – Извините. Вам, наверное, это не интересно. Но вы ведь тоже хотите вернуться домой?
Она не стала уточнять, что боится возвращения. Боится продолжения пути к этому самому… заказчику. Может быть, остаться здесь для них было бы лучше. Всё равно дома ничего хорошего никому из них не светит. Алиса вспомнила, как злился Игнат при упоминании заказчика. Значит, боится. Если Игнату есть, чего бояться, Алисе тем более.
Неожиданный комментарий по поводу голых ног вернул Алису к реальности. Какой толк рассуждать о перспективах после возвращения, если возвращение это находится под огромным вопросом. Что там лысый говорил? Возвращение невозможно? Вопрос решается? Тьфу!
Ну и что ему отвечать? Не то, что Алиса смутилась. Просто раньше старалась не обращать внимания на одежду, а после слов Игната отмахиваться от собственных ощущений стало не так просто.
- Я сама себе больше нравилась в своей одежде, - вздохнула Алиса. – А этот… костюм... мне неприятен. Как будто нас приравняли к этим... исполнителям, или как их там. Я боюсь стать как они, - Алиса задумалась, стоит ли озвучивать свои страхи. Наверняка ведь подслушивают. - Вам тоже в джинсах и рубашке было лучше.

Игнат предпочёл не отвечать на вопросы о возвращении домой и судьбе  человечества. На этот раз Алиса даже не была против. Это хорошо, когда  есть возможность не ответить на вопрос, и никто ничего тебе за это не  сделает. Пока возможно, пусть пользуется. 
- Смотрите, мне не жалко, - сказала Алиса, поворачиваясь к Игнату спиной. 
Спокойно ждала, когда он разберётся с застёжкой. Когда его пальцы  случайно или не очень, коснулись её спины, слегка вздрогнула.  Прикосновение было мягким, особенно приятным в контрасте с тем, что ей  недавно пришлось испытать. О домогательствах она бы и не подумала, не  напомни он сам. Она ещё не решила, хорошо или плохо то, что Игнат  обещает не приставать. Может быть... "пусть это будет зваться игрою, самой нелепой, самой земною, пусть это будет дьявольским зноем, зноем, сжигающим всё..."
- Ну, что там? - спросила Алиса.   
Игнат предложил посмотреть самой. И не только посмотреть... "Когда в тёмных окнах задёрнуты шторы, они изучают строение друг друга..."
Она молча кивнула. 
Он развернулся к ней спиной. Её комбинезон так и остался расстёгнутым, и  Алиса ничего не имела против. Она предпочла бы вовсе избавиться от этой  чужеродной одежды. 
Расстегнуть комбинезон Игната получилось не  сразу. Ткань выглядела неразрывной, но Алиса хорошо помнила: где-то она  расстёгивается. От воспоминания стало неприятно, словно призраки тех игл  снова вонзились в спину. 
Наконец она нащупала невидимую застёжку,  сдвинула пальцем вниз. Комбинезон легко расстегнулся до пояса.  Алиса  внимательно осмотрела спину. 
- Ничего не видно, - сказала она.
Может, достаточно? Она задумалась. Потом всё-таки осторожно провела  пальцами вдоль позвоночника. Потом ещё раз, медленнее, нажимая сильнее,  стараясь нащупать под кожей инородные элементы.   
- Вроде, нормально всё... - растерянно отчиталась она. 
Мысли спутались. Что-то в этой ситуации было неправильно. Не только то, что их заперли инопланетяне. Что-то ещё...
Алиса, повинуясь какому-то неясному инстинкту, положила ладонь на тёплую, тренированную спину Игната. 
- Болит? - спросила она. 
Прозвучало как-то слишком тепло, даже по-дружески. Будто она забыла, с  кем имеет дело. А ведь и правда, почти забыла. Она уже не воспринимала  Игната как врага. После того, что они вместе пережили... и неизвестно,  что им ещё предстоит...
- Вы тоже боитесь, да? Не показываете страха, но боитесь? Невозможно же не бояться... когда вокруг творится... такое. 
Никто их не беспокоил. Алиса решила воспользоваться моментом и всё-таки  сказать ему то, что давно собиралась. Только говорить надо было совсем  тихо... чтобы инопланетяне подслушивающие разговор, ничего не услышали, и  даже не догадались...
Алиса наклонилась к самому уху Игната. Для  этого пришлось приблизиться совсем близко, даже коснуться грудью его  спины. И застыть в таком двусмысленном положении. От Игната пахло...  кварцевой лампой и чем-то ещё медицинским. От неё, наверное, пахнет  точно так же. Запах операционной ещё не выветрился. 
- Игнат, я... -  начала она шепча в самое ухо, но сбилась. - Если мне удастся от них  сбежать, я обязательно вернусь за вами. Могу ли я быть уверена, что вы  поступите так же, если сбежать удастся вам?
Она испугалась своих слов. Испугалась услышать ответ, который ей не понравится. 
Чёрт побери, какая теперь разница, как они сюда попали, что было до этого и что осталось на Земле? "We must stand together, there's no giving in. Нand in hand forever, that's when we all win..." Только так. Другого пути нет.

Ну да, настоящие мужчины никогда не признаются в своих страхах. И даже игнорируют вопросы о них. Интересно, если посчитать, он ответил хоть на половину того, о чём она его спрашивала за всю дорогу? Теперь Алисе эта его привычка казалась забавной. Она начинала привыкать к его поведению. Принимать этого человека таким, какой он есть. И он начинал ей… нравиться именно таким. Или это всего лишь воздействие экстремальной обстановки?
Игнат резко развернулся, то ли вопроса испугался, то внезапно сведённого к нулю расстояния. Алиса растерялась.
- Не надо, - неуверенно ответила она на предложение застегнуть комбинезон. – Мне… противна эта одежда. Лучше… без неё. Если вы, конечно, не против, - она почувствовала, как краснеет.
Дурацкое положение. Зачем она это сказала? Теперь ей хотелось провалиться. Или хотя бы спрятать лицо. Выключить свет и раствориться в темноте. Интересно, он вообще здесь выключается? Хоть как-то им обозначат смену дня и ночи? Или так и будет продолжаться бесконечный день?
- Не сопротивляйтесь, - потребовала она и одним резким движением обняла его. Её губы снова оказались у самого его уха, щекой она ощутила тепло и колкую небритость его щеки. – Наверняка они подслушивают, а я не хочу, чтобы нас слышали, поэтому не сопротивляйтесь, - пояснила она шёпотом. Чувствуя, как дрожит всем телом, как бешено бьётся сердце, испугалась собственных ощущений и ещё крепче обняла Игната. – Пока – это до тех пор, пока не выполните свой контракт, да? Давайте начистоту. Не те условия, чтобы играть словами. Не бойтесь меня обидеть или разочаровать, я всё понимаю.
Её рука скользнула вниз по его спине. Она сама испугалась этого неосознанного движения. Вздрогнула, замерла, но Игната не отпустила.
Вдруг раздался сигнал. Тихий писк, от неожиданности показавшийся громким. Алиса ослабила объятия и испуганно огляделась, ожидая увидеть открывающуюся дверь. Умеют инопланетяне выбрать момент, когда явиться.
Никто не вошёл. Вместо двери открылась небольшая ниша в стене, в которой стояли два закрытых стакана с соломинками, наподобие тех, в которых в фастфудных забегаловках продают молочные коктейли.
- Время приёма питательного раствора, - произнёс голос. Кажется, тот же, который до этого информировал о том, что доступ запрещён.

- Ни на что я не рассчитывала. Я просто хочу, чтобы вы мне всё сказали, как есть. Я понимаю, я для вас… не человек даже. Так, пунктик в договоре. Я… не обижаюсь, пусть так, если это правда. Помните, там… я вам сказала, что не держу на вас зла за... вашу работу. От слов своих не отказываюсь. Но это не значит, что я готова подарить вам свою жизнь. За жизнь и свободу я буду бороться. С ними… с вами, если потребуется… с кем придётся и когда придётся. Это правда. С моей стороны. Теперь я хочу знать правду с вашей. Я готова заключить с вами перемирие. Выполнять любые ваши приказы без обсуждения и подвергания сомнению, пока мы не выберемся отсюда. Эти, похоже, решили, что вы в нашей компании главный, пусть получат подтверждение. Если я обещала не бросать вас здесь одного, когда у меня, может быть, появится возможность уйти без вас, значит, не брошу. Но я хочу знать, что меня ждёт потом. К чему готовиться, - подготовиться она действительно собиралась, и хотелось бы не только морально. - Мне не нужны иллюзии. Хотя, не скрою, бороться за вашу жизнь, зная, что вы готовы лишить меня моей, будет непросто.
Это странно – обнимать сильного, привлекательного мужчину и нести при этом какую-то чушь из старых шпионских романов в потрёпанной мягкой обложке, которых в детдомовской библиотеке стоял целый ящик, и никому в голову не приходило вести по ним строгий учёт, как по другим книгам. В свои двадцать пять Алиса не была девственницей. Нельзя сказать, что у неё был богатый опыт, но представление о том, какие мужчины ей нравятся, уже сложилось. Игнат попадал в эту категорию, не смотря на короткую стрижку и отсутствие мотоцикла или хотя бы рок-атрибутики, по которой представители субкультуры могли отличить «своих» от «чужих» с первого мимолётного взгляда. До сих пор внешний антураж был важен не меньше качеств самого мужчины. В случае и Игнатом он потерял значение. Да, были экстремальные условия, общая опасность, было всё, что должно подогреть инстинкты. Умом Алиса это понимала, потому и старалась контролировать собственное тело, говоря только «о деле». Просто другого способа пошептаться без подозрений не нашлось. Инопланетяне ведь должны были достаточно изучить их вид, знать, что происходит между самцом и самкой, вот пусть думают, что это и происходит, а не тайный разговор. Или… может быть, наоборот, тайный разговор был предлогом, иначе она никогда не решилась бы настолько приблизиться к Игнату?
Он её выслушал, но игру не поддержал. Может быть, правильно. Нечего путать «деловые отношения» с инстинктами. Это не шпионский роман.
Комбинезон сполз с правого плеча Алисы, открыв шрамы от перелома и вставки металлического стержня в кость. Стержень пора было вытаскивать, но Сальватов не торопился, слишком хорошей получилась маскировка инопланетных технологий. Рентгеновский снимок правой руки Алисы был её пропуском через любые металлодетекторы. При желании, конец стержня можно было даже прощупать, если знать, где и как, тем самым получить подтверждение тому, что снимок настоящий.
Боль Алиса терпела молча, стараясь сделать вид, что ничего не почувствовала. Особенно неприятно было в месте перелома. Нашёл Игнат, куда вцепиться, нечего сказать. Как знал, где будет больнее. И всё-таки тепло его рук было приятным. Живым, настоящим. Пока ещё человеческим.
- Как скажете, - выдавила она из себя, стараясь, чтобы голос звучал обыденно. - Сами же предлагали. Ладно, больше не буду.
А что ещё ответить? Она вроде объяснила, зачем кинулась обниматься. Или он о чём-то другом?
Вырваться даже не пыталась. Рано или поздно сам отпустит. Не сломает же он ей руку, а синяк не в счёт, значит, можно потерпеть.
Комментарии машинного голоса Алиса пропустила мимо ушей. Не до них сейчас. Она, не отрываясь, смотрела в глаза Игната, будто пытаясь прочитать в них скрытый шифр, который позволит подобрать пароль к душе этого человека.

Алиса осталась сидеть неподвижно. Пока Игнат прятался от неё в туалете, шумел водой, ругался компотом… Интересно, как бы он ругнулся, не будь её рядом? Или он всегда такой? Ну да, точно, благородный пират, джентльмен удачи, всё соответствует образу.
Интересно, он понял, о чём она пыталась ему сказать? Можно ли рассчитывать, что поддержит игру? Инопланетяне не должны догадаться, кто на самом деле может вывести их на необходимых людей. Иначе - всё. Они оба потеряют ценность. И тогда - прямая дорога на опыты. Лучше бы они не видели тех заброшенных лабораторий! Не было бы так страшно.
Алиса обратила внимание, как Игнат осторожно вернул рукав её комбинезона на место. Шрама испугался, что ли? Да вроде, не при его "профессии" можно пугаться. Алиса своего тела не стеснялась. Даже наоборот, её порой забавляла реакция людей, особенно мужского пола. Только шрамы на запястьях никому демонстрировать не хотелось. Про неё и так уже однокурсницы распустили слух, что она в больнице себе вены порезала из-за смерти Лёхи. Дуры. Они даже не представляют себе, как выглядит настоящий шрам от порезанных вен. Они никогда не стояли "на краю обрыва, за которым - вечность…" Нельзя сказать, что Алису сильно заботило мнение окружающих, тем более гламурных девиц с её курса. Просто было противно. В который раз подтверждалась дряньская сущность человеческой натуры. К счастью Алисы, она знала и других людей. Их было не так уж много, исключений из правил. Но ради них Алиса считала, что стоит бороться за всё человечество.
Комбинезон Алиса кое-как застегнула сама, когда Игнат ушёл. Да, это была плохая идея – предложить сбросить одежду. Подумал ли Игнат о ней что-нибудь скверное? Почему-то ей было… не то чтобы очень важно, просто… хотелось знать.
Вернувшись, Игнат застал её на том же месте, на котором оставил. Только его вопрос заставил подняться и подойти к нише, в которой стояли два стакана. Голова уже не кружилась, это не могло не радовать.
Алиса взяла один стакан, повертела в руках, принюхалась. Сквозь стенки и крышку ничего не было видно. Запаха тоже не чувствовалось. Проверять на вкус было боязно. Отравы Алиса не ожидала, уже успела привыкнуть к тому, что здесь не врут в человеческом понимании вранья. Если сказали, что питательный раствор, значит, так оно и есть. Вот только всё равно было неприятно.
Алиса попробовала вытащить мягкую трубку, заменявшую соломинку. Хотя бы посмотреть, как оно выглядит. Не то что бы ей было очень интересно или хотелось есть. Просто от скуки. Хоть какое-то действие, лучше, чем сидеть в углу и жалеть себя. Трубка не поддалась. Тогда Алиса задумалась. Можно было, конечно, объявить голодовку. Просто так, из вредности. Но что это даст, кроме потери сил? Ну и если инопланетяне хотят сохранить им жизнь и… как это они назвали? Полное функционирование? Всё равно найдут способ влить свой раствор, не добровольно, так силой. Алиса вспомнила допрос и подготовку к операции и решила, что лучше добровольно.
- Гадость, - объявила она после первой осторожной пробы. – Клейстер какой-то. Или очень жидкая манная каша без соли и сахара, да ещё и холодная, - на самом деле раствор был комнатной температуры, но Алисе было не до таких тонкостей. - Интересно, они сами этим питаются? Или для нас отдельное меню? – Алиса с сомнением поставила стакан обратно. Потом снова взяла в руки. – Будем пить или ну его? – спросила она Игната. – Я, в общем-то, не голодна почему-то. Наверное, уже чем-то таким накачали. Если откажемся, могут сократить дозировку, подумают, хватит с нас. А силы нам понадобятся, поэтому, думаю, лучше выпить.
Она взяла оба стакана, один отдала Игнату с таким видом, будто это был бокал изысканного вина.
- За нашу победу в войне миров! – сказала она с улыбкой, глядя ему в глаза, в которых так и не нашла никакого шифра.
Картинно залпом, насколько это возможно через трубку, осушить не получилось. Слишком уж пакостно на вкус. Алиса поморщилась, но заставила себя допить почти до конца. Стакан вернула на место.
Время шло, их по-прежнему никто не беспокоил. Алиса обошла комнату вокруг, проверяя все стены.
- Доступ закрыт, - сообщил машинный голос, когда Алиса в очередной раз коснулась стены.
Ну вот, теперь известно, в какой стороне выход. Жаль только, толка от этого знания никакого.
Скучно и медленно тянулось время. Тишина сводила с ума. Когда становилось совсем паршиво, Алиса спрашивала у Игната какую-нибудь ерунду. Он отвечал что-то ничего не значащее. На некоторое время становилось легче.
Ни о чём серьёзном разговаривать с ним Алиса больше не пыталась. Обниматься не лезла, как и обещала. И вообще близко не подходила.
Комнату и прилегающее помещение Алиса от скуки обходила несколько раз. Столько же раз ложилась на свой выступ и закрывала глаза. Пару раз даже получалось заснуть, как ей казалось, на очень короткое время.
В очередной раз стало совсем тоскливо. Алиса не выдержала, подошла к Игнату, села рядом. Но сказать ничего не успела.
Прозвучал сигнал. Не такой, как при доставке питательного раствора. Чуть громче и, как показалось Алисе, тревожней.
- Оставаться на местах, - прозвучал голос. – Не оказывать сопротивления.
Ну вот, инопланетяне явились. Алиса не знала, радоваться или пугаться. С одной стороны, сейчас может что-то проясниться. Закончится тоскливая неопределённость. С другой… кто знает, что они ещё придумают…
Всё-таки испугалась. Неосознанным движением взяла Игната за руку. Будто он мог чем-то помочь. Будто так больше шансов на положительное продолжение контакта. Почувствовала, как дрожит её рука, что не очень соответствовало недавним смелым заявлениям о побеге.
Дверь, при прикосновении к которой Алисе отказали в доступе, открылась. За ней стояли четверо из охраны. За их спинами, казалось, был тупик. Или шлюз с такой же скрытой в стене дверью. Двое молча направились к Алисе и Игнату, собираясь надеть наручники, двое остались стоять на месте.